Трагедия в трех актах - Агата Кристи

Он растерянно умолк, не находя слов, и обратил вопросительный взгляд к мистеру Саттертуэйту.

– Как это великодушно, что вы… – начал мистер Саттертуэйт.

– Нет-нет, это не великодушие. Это любопытство и уязвленное самолюбие. Я должен исправить свою ошибку. А мое время… На что мне оно? Путешествовать? Познавать мир? Да ведь люди везде одинаковы, хоть и говорят на разных языках. Конечно, если я лишний… Не подумайте, что я навязываюсь.

– Разумеется, нет!

– Как можно! – в один голос вскричали оба джентльмена.

Пуаро перевел взгляд на девушку.

– А что скажет мадемуазель?

Мими замялась, и всем троим пришла в голову одна и та же мысль. Мими не хочет, чтобы Пуаро им помогал.

Мистер Саттертуэйт думал, что он знает почему. Это расследование не более чем хитрый маневр, к которому прибегли сэр Чарлз и Мими Литтон Гор. Его самого они, правда, допускают, вернее, просто терпят, понимая, что его можно не брать в расчет. Другое дело – Эркюль Пуаро. Он скорее всего будет играть первую роль. А сэр Чарлз, возможно, даже вообще отступится от расследования. И тогда все планы Мими рухнут.

Мистер Саттертуэйт видел, что девушка попала в трудное положение, и очень ей сочувствовал.

«Мужчины обычно таких тонкостей не понимают», – думал он. Только ему, мистеру Саттертуэйту, с его обостренной, почти женской чувствительностью, доступны такие тонкости. Мими просто борется за свое счастье. Как же все-таки она ответит? Разве может она высказать то, что у нее на уме? «Уезжайте. Уезжайте, не то вы мне все испортите. Не хочу, чтобы вы здесь оставались».

Мими Литтон Гор вежливо улыбнулась:

– Конечно, мы будем рады, если вы нам поможете. Разве могла она ответить иначе?

Глава 4

Пуаро включается в расследование

– Отлично, – сказал Пуаро. – Стало быть, мы коллеги. Eh bien[15], может быть, вы введете меня au courant[16]?

Он очень внимательно слушал мистера Саттертуэйта, подробно, шаг за шагом, описавшего все, что было ими предпринято после возвращения в Англию. А мистер Саттертуэйт был превосходным рассказчиком. Он умел нарисовать общую картину, передать настроение, атмосферу. Как живо он описал Мелфорт Эбби, прислугу, начальника полиции!

Находчивость сэра Чарлза, обнаружившего под камином неоконченное письмо, привела Пуаро в восторг.

– Ah, mais c'est magnifique, ca![17] – восхищенно воскликнул он. – Какая дедукция, какая редкостная способность к воссозданию хода событий – великолепно! Если бы вы не были великим актером, сэр Чарлз, то могли бы стать великим сыщиком!

Сэр Чарлз принял эти восторженные похвалы с приличествующим случаю скромным достоинством, так, как умел это делать только он один. Не мог же он, столько лет блистая на подмостках сцены, не выработать своей собственной манеры принимать рукоплескания зрителей!

– Вы тоже подметили чрезвычайно существенную вещь, – сказал Пуаро, обращаясь к мистеру Саттертуэйту. – Неожиданную фамильярность в обращении сэра Бартоломью с дворецким.

– А что вы думаете об этой самой миссис де Рашбриджер? Нельзя ли здесь за что-нибудь зацепиться? – нетерпеливо перебил его сэр Чарлз.

– Да, это мысль. Тут возникает несколько разных возможностей, не так ли?

Никто толком не знал, что это за возможности, но признаваться в этом, разумеется, не хотелось. Поэтому присутствующие просто выразили свое согласие.

Затем слово взял сэр Чарлз. Он рассказал о том, как они с Мими навестили миссис Беббингтон, но, к сожалению, не узнали ничего существенного.

– Ну вот, теперь вы знаете все, – заключил он. – Все, что нами сделано. Скажите, что вы думаете обо всем этом?

Сэр Чарлз нетерпеливо подался вперед. Пуаро молчал. Все в ожидании смотрели на него.

– Не могли бы вы вспомнить, мадемуазель, какие рюмки для портвейна были у сэра Бартоломью? – наконец заговорил он.

Мими огорченно покачала головой.

– Я могу сказать, – вмешался сэр Чарлз. Он подошел к буфету и достал несколько тяжелых хрустальных рюмок для хереса.

– Те были немного иной формы, конечно, – более округлые, какие обычно используются для портвейна. Как-то на аукционе у старого Ламмерсфилда сэр Бартоломью купил полный набор рюмок, в том числе и эти. Мне они страшно понравились, и Толли часть их отдал мне. Хороши, правда?

Пуаро взял рюмку, повертел ее в пальцах.

– Да, великолепны, – сказал он. – Примерно такими я их себе и представлял.

– То есть? – удивилась Мими.

Пуаро ей улыбнулся.

– Да… Смерть сэра Бартоломью объяснить довольно легко, а вот с мистером Беббингтоном – гораздо сложнее. Ах, если бы все было наоборот!

– Что значит «наоборот»? – спросил мистер Саттертуэйт.

– Послушайте, мой друг, – повернулся к нему Пуаро, – сэр Бартоломью – известный доктор. Может быть множество причин, чтобы желать его смерти. Часто люди поверяют доктору свои тайны, в том числе и важные. Поэтому у него в руках немалая власть. Одно слово доктора – и вся ваша жизнь рушится. Какое искушение для человека с неустойчивой психикой! А в случае внезапной смерти.., кто как не доктор может усомниться в том, что она не насильственная… О, поверьте, для убийства доктора можно найти тысячу разных причин! Вот я и говорю: «Если бы все было наоборот». Если бы сначала погиб сэр Бартоломью, а потом Стивен Беббингтон. Тогда все становится на свои места – пастора убили, потому что ему что-то стало известно, он что-то заподозрил.

Пуаро вздохнул.

– А на самом деле все наоборот, – продолжал он. – Ничего не поделаешь. Есть тут у меня одна мыслишка. Возможно, яд (если это был яд) предназначался для сэра Бартоломью, а мистеру Беббингтону он попал по ошибке.

– Весьма остроумно, – сказал сэр Чарлз. Лицо у него сначала было оживилось, потом снова помрачнело. – Только мне не верится. Беббингтон вошел в гостиную за несколько минут до того, как ему стало плохо. И он ничего не успел взять в рот, кроме коктейля. А в коктейле ничего не обнаружили.

– Вы мне об этом уже говорили, – перебил Пуаро. – Но, допустим, только теоретически, что там был яд. Мог ли он по ошибке попасть мистеру Беббингтону вместо сэра Бартоломью.

Сэр Чарлз покачал головой.

– Тому, кто хоть немного знал Толли, и в голову бы не пришло отравить его коктейлем.

– Почему?

– Толли не пил коктейли.

– Никогда?

– Никогда.

Пуаро досадливо поморщился:

– Ну и дельце. Ничего не клеится… Нелепость какая-то.

– К тому же не понимаю, – снова заговорил сэр Чарлз, – как мог стакан «по ошибке» попасть к Беббингтону? Стаканы стояли на подносе у Тампл, она всех обносила, и каждый сам себе брал стакан.

– В самом деле, – пробормотал Пуаро. – Ведь коктейль не игральная карта, его не навяжешь. Кто она, эта ваша Тампл? Горничная, которая сегодня меня впустила?

– Да. Она уже года три или четыре у меня служит. Славная девушка, вполне надежная и дело свое знает. Не помню, как она ко мне попала… Впрочем, мисс Милрей, должно быть, все о ней знает.

– Мисс Милрей – это ваша секретарша? Высокая такая, прямо гренадер?

– Вылитый гренадер, – засмеялся сэр Чарлз.

– Я ведь несколько раз у вас обедал, но никогда прежде ее не видел.

– Она, как правило, с нами за стол не садится. Видите ли, в тот вечер нас оказалось тринадцать…

Пуаро с величайшим вниманием выслушал объяснения сэра Чарлза.

– Значит, мисс Милрей сама захотела присутствовать на обеде? – Пуаро задумчиво помолчал. – Могу я поговорить с этой вашей Тампл?

– Разумеется, мой друг.

Сэр Чарлз нажал на кнопку. Тампл явилась тотчас же.

– Звонили, сэр?

Это была высокая молодая женщина лет тридцати двух или трех. Очень видная, хотя и не сказать, чтоб хорошенькая. Из ее аккуратной прически не выбивался ни один волосок. Держалась она спокойно и уверенно.

– Мосье Пуаро хочет задать вам несколько вопросов, – сказал ей сэр Чарлз.

Мисс Тампл смерила Пуаро надменным взглядом.

– Мы ведем речь о том дне, когда скончался мистер Беббингтон. Помните?

– О да, сэр.

– Я хочу узнать, как готовился коктейль?

– Прошу прощения, сэр?

– Хочу узнать насчет коктейля. Кто его смешивал? Вы?

– Нет, сэр. Сэр Чарлз любит это делать сам. А я только принесла бутылки – вермут, джин и все прочее.

– Где вы их открывали?

– Вот здесь, на столе, сэр.

Она указала на столик у стены.

– Поднос со стаканами стоял здесь, сэр. Когда сэр Чарлз все смешал и взбил, он разлил коктейль по стаканам. А я взяла поднос и обнесла леди и джентльменов.

– Все ли стаканы стояли на подносе?

– Один стакан сэр Чарлз сам подал мисс Литтон Гор, сэр, – он как раз с ней разговаривал, – другой взял себе. Мистер Саттертуэйт тоже. – Взгляд мисс Тампл на мгновение остановился на нем. – Тоже подошел и взял коктейль для одной леди, кажется, мисс Уиллс.

– Верно, – сказал мистер Саттертуэйт.