Попала, так попала, или Невеста на двоих (СИ) - Мур Лана

Мелисса – конечно же, это была она – медленно брела, обхватив себя за плечи и глядя под ноги, но вряд ли что-то замечая.

Она успела опасно-близко подойти к краю отвесно спускающегося к воде обрыва. Отец все время собирался сделать ограждение, потому что камень начал крошиться, и кто-то мог упасть, но, видимо, так ничего и не сделал.

– Мелисса! – окликнул я, чтобы она вернулась.

Тонкий силуэт, обрисованный стелящимися по земле красными лучами, замер, потом Мелисса повернулась и отшатнулась от меня.

Кажется, сердце оборвалось вместе ее соскользнувшей по камням ногой. Она беспомощно взмахнула руками, а глаза испуганно распахнулись.

Только не это!

С быстротой молнии я оказался рядом и, перехватив ее руку, дернул на себя.

Мелисса практически упала мне на грудь, а пятачок, где она только что стояла, ушел вниз с леденящим душу шорохом, будто приготовившаяся к смертельному броску ядовитая змея.

Какое-то время мы стояли не двигаясь.

Мелисса скорее всего не могла прийти в себя, а я боялся ее спугнуть и чувствовал как трепещет ее сердце. Живое сердце. Как она стискивает пальцами лацканы сюртука и вжимается в меня всем телом.

Какое счастье, что я успел!

– Все хорошо. Хорошо, – шептал я, стараясь справиться с раздуваемыми ветром волосами. – Мелисса, как можно быть такой неосмотрительной? Ты же знала, что это опасное место, – я крепче прижал ее к себе, чтобы лишний раз убедиться – цела, и сразу же почувствовал, как она напряглась.

Уже не льнула ко мне гибкой веточкой, а снова ощетинилась и уперлась кулаками в грудь. Но прежде чем отпустить, я отвел ее подальше от обрыва и только тогда отошел.

– Мелисса, – взял ее за подбородок и заставил посмотреть мне в глаза. – Ты же была в кабинете отца?  Тогда почему я увидел тебя в гостиной с принцем, а теперь нашел здесь? Только недавно я думал, что потерял тебя, и снова рискуешь своей жизнью. Ты так стремишься  погибнуть? Почему?

По мере того, как говорил, я распалялся все сильнее и под конец схватил Мелиссу за плечи и встряхнул.

Локоны взлетели и упали на плечи, а она только растерянно моргнула.

– Кабинет… меня вернули… я хотела поговорить с пресвятейшим, – бормотала она.

– Ты что-то нашла в кабинете из-за чего захотела покончить с собой? Мелисса! Ты уже второй раз пытаешься спрыгнуть со скалы. Скажи, в чем дело? Я во всем разберусь.

– Первый раз была не я, – поразительно ясно ответила она и тряхнула головой.

Вот теперь я точно ничего не понимал. Что значит «не она»?  Мелисса так сильно повредилась головой?

– В кабинете твоего отца  я нашла письмо пресвятейшему, – как-то отстраненно сказала Мелисса. – в нем он пишет, что в день смерти вернет все на свои места и просит пресвятейшего помочь мне освоиться.

А вот это уже опасно! Из всего сказанного Мелиссой я услышал только про письма отца. Что еще она могла из них узнать? Что моя сестра?  Но сейчас, когда я решил жениться и защитить ее от Кристаина, об этом тем более никто не должен догадываться.

– Пойдем, – я решительно схватил ее за руку и потащил к дому.

Глава 39. Соперничество

МЕЛИССА

«Какое счастье, что оказался он, а не Верена!» – думала я, едва поспевая за широким шагом Ладислава. – «Она бы еще подтолкнула и платочком помахала, а потом без тени смущения заявила бы, что ничего не знает».

Только сейчас меня накрыло осознанием того, что едва не произошло. Ноги сразу же ослабели, и я запнулась.

– Что? – Ладислав сразу же обернулся и помог устоять.

Я помотала головой, показывая, что все в порядке.

С телом-то в порядке, а в голове творился совершеннейший кавардак, будто там одновременно пронесся тайфун, нахлынуло цунами, закружил смерч и содрогнулось от землетрясения. То есть, я ничего не понимала, и за помощью обратиться не к кому.

Невольно перевела взгляд на широкую спину, заслонившую добрую часть замковой стены.

А с Ладиславом-то что случилось? Почему он не рычит? Не приказывает? Не напоминает о моем положении? Неужели присутствие принца так повлияло или слова лекаря, что во мне частично течет благородная кровь? А самое главное – почему, не решившись довериться Кристаину, который обращался со мной не в пример лучше, я все открыла Ладиславу? И почему там, у обрыва, было так уютно в его руках? Так спокойно и надежно, что совсем не хотелось отстраняться, ровно до того момента, когда напомнил, что этот мир, о котором я совершенно ничего не знаю, – мой мир, а Ладислав спасал неизвестную мне Мелиссу, которой меня подменили. Ее он спасал, за нее переживал, а вовсе не за меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И сразу же на смену согревающему изнутри теплу пришел леденящий озноб, а вместе с ним и тоска.

Она затягивала неумолимой воронкой. Еще миг, и задохнусь от давящей тяжести. Глаза застилали непрошенные слезы. Я даже не заметила, что мы уже пересекли гостиную и ступили на лестницу.

– Мелисса, что происходит? – Ладислав остановился и развернулся так резко, что я врезалась носом ему в грудь. – Из-за чего так переживаешь, что пока мы дошли до замка, твое состояние несколько раз поменялось? Может, ты не знала, но я могу это чувствовать. Не так отчетливо, как лекарь, но могу угадать настрой собеседника. Особенно, если касаюсь его, как тебя сейчас.

«Да я вообще ничего не знаю! Меня выбросили сюда, как слепого котенка – выплывай, как знаешь!» – хотелось завопить, но слова застряли в горле, когда Ладислав коснулся губами кончиков моих пальцев. При этом смотрел совсем не на меня, а в гостиную, и в глазах сверкало холодное серебро.

Я тоже обернулась – окруженный щебечущими девушками на нас смотрел Кристаин.

Я раздраженно отдернула руку – ох уж это мальчишеское соперничество! Значит, все его доброе отношение – всего лишь притворство, желание одержать верх над соперником?

А не пошли бы они оба!.. Лесом!

Чувствуя, как от необъяснимой обиды вспыхнули щеки, я подхватила широкие юбки и побежала в кабинет. Могут соперничать сколько влезет, но если никто не в  состоянии мне помочь, я это сделаю сама.

– Мелисса, подожди! – спину обдало бархатистой волной, но я не стала оборачиваться.

Не задерживаясь, пронеслась мимо Ильен, недоуменно вздернувшей ухоженную бровь.

– Ладислав, что... – ее голос лился мягкой тягучей патокой. Потянешься к такой и увязнешь, как муха в сиропе.

– Не сейчас, Ильен, – оборвал Ладислав, и приближаясь, от каменных стен отразилось эхо чеканных шагов.

Ладислав настиг мня раньше, чем я успела спрятаться за тяжелой дверью.

– Лисса, – перехватил меня за локоть, а голос почему-то сорвался на хрипотцу. Наверное, от быстрого шага. – Лисса, ты не должна сближаться с Кристаином.

Вот в чем дело! Он просто не хочет терять свою игрушку!

– Слушаюсь, хозя-аин, – протянула я и присела в вызывающе глубоком реверансе.

Если в первые дни я была уверена, что могу вернуться в свой прежний мир, то теперь эта уверенность трещала по всем швам.

Но сейчас мне с удвоенной силой захотелось домой – подальше от мужчин, полагающих, что могут играть чужими жизнями, от непонятных мне обычаев, даже собственные силы перестали забавлять и приносить удовольствие. Какой в них толк, если я невольница? А Ладислав, судя по всему, не желает меня освобождать.

Ответом мне послужили сжавшиеся губы; огонь, сверкнувший в сузившихся глазах, напряженные крылья носа и перекатывающиеся желваки.

Ну вот, кажется, я восстановила статус кво – Ладислав опять меня не переносит.

– Показывай, что за письмо ты нашла, – умеющий быть мягким и бархатным, голос звучал сухо и ломко.

Я нашла свиток и протянула, стараясь не соприкасаться с сильными пальцами. Ладислав опустился в кресло за столом и кивнул мне на уютный полукруглый диванчик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Несколько долгих, кажущихся вечностью минут, он изучал письмо, потом отложил и поднял на меня потемневшие глаза.

– Получается, ты настоящая Мелисса, и все это время жила в каком-то другом мире, а об этом совсем ничего не знаешь? – хмуря четко обрисованные, как два крыла, брови, задумчиво произнес он. – А та девушка, которая была в твоем теле, вернулась в твой мир? И кроме отца знал об этом только пресвятейший? Да, невовремя он уехал. Но зачем отец это сделал?