Ты мне нужна (СИ) - Лайонесс Виктория

В дверь кабинета постучали, и вошла моя помощница.

— Ники, идешь с нами на обед?

— Закажи мне, пожалуйста, еду в офис, я сегодня планировала побольше поработать.

— А что будешь? Как всегда, азиатскую лапшу?

— Сегодня, пожалуй, суп с морепродуктами.

— Хорошо, — ответила Аманда и вышла с кабинета.

Но не успела дверь за ней закрыться, как она вернулась с играющей улыбкой.

— Ники, скоро весь офис будет обсуждать, что это за таинственный мужчина, задаривающий тебя цветами, — произнесла Аманда, когда вслед за ней зашел курьер, держащий огромный букет белых роз.

Честно говоря, я была немного удивлена, увидев букет, но не наличием его самого, а выбором цветов…

Розы я тоже очень любила, но увидев их, я испытала немного смешанные чувства, поскольку такие цветы мне всегда дарил Шон.

— Распишитесь, пожалуйста, в получении, — проговорил курьер и протянул мне планшетку.

— Спасибо, — расписавшись и вернув планшетку, ответила я.

— Хорошего дня, — сказал курьер и вышел из кабинета.

— Принести вазу? Не знаю, правда, где найти вазу такого размера…, — проговорила Аманда с широкой улыбкой на лице.

— Давай после обеда уже, — ответила я, поскольку мне не терпелось узнать, что лежало в конверте, который торчала между бутонами.

— Ладно, закажу тебе еду и побегу на обед, а то меня уже заждались наверно.

Аманда вышла из кабинета, и я взяла конверт. Раскрыв его и достав оттуда письмо, мое сердце сразу оборвалось, поскольку оно было написано знакомым мне почерком, но к сожалению, это был не почерк Джейка, а аккуратный мелкий почерк Шона…

Я начала читать написанное, держа бумагу дрожащими руками.

«Здравствуй, Ники!

Я знаю, что ты не желаешь меня видеть и даже слушать не станешь, и я это заслужил…

Поэтому я пишу тебе это письмо, чтобы сказать, что мне ужасно жаль, что все так вышло. Я в очередной раз повел себя как настоящий подонок. Я искренне раскаиваюсь и прошу прощения у тебя и твоей подруги. Я был не в себе…

Я не соврал, когда сказал, что полюбил тебя, но всегда понимал, что из этого ничего не выйдет.

Помнишь наши выходные в начале лета, которые мы решили провести в домике у озера?

Это были лучшие выходные…

Я хотел тебе тогда все рассказать и признаться, что женат, но побоялся, потому что знал, что потеряю тебя…

Уже тогда я понимал, как сильно вляпался.

Я знаю, ты никогда меня не любила. Но и никогда не обманывала. Ты всегда была искренна и добра ко мне, и с тобой мне действительно было очень хорошо.

Я больше никогда тебя не побеспокою и хочу, чтобы ты была по-настоящему счастлива. Надеюсь, тот мужчина позаботиться о тебе.

Прости меня…

Я люблю тебя, детка.

Шон.»

Я прекрасно помнила те выходные, о которых он написал. Это были первые недели после нашего знакомства. Все начиналось очень бурно, со страстью, я тогда по-настоящему увлеклась им, после долгого перерыва без мужчины. Но, к счастью для себя, я все равно не подпускала его слишком близко, стараясь создать некую легкость в наших отношениях.

Я была удивлена тем, что он знал о моих реальных чувствах к нему и что его это полностью устраивало.

И ведь я действительно никогда не обманывала его и всегда была искренна.

Дочитав письмо, я завернула его и положила обратно в конверт. Я была совершенно растеряна. С одной стороны я ужасно злилась на него и не верила в его любовь ко мне, но с другой стороны я испытала некое облегчение от написанного. Он хотя бы понимал, что перегнул палку и действительно раскаивался.

Но в любом случае, все закончилось и я рада, что без сильных душевных страданий с моей стороны.

На телефон пришло сообщение от Джейка и прежде чем прочитать его, я выбросила письмо Шона в мусорное ведро, без всякого сожаления…

***

Наступила пятница, а это означало, что сегодня возвращается Джейк и завтра будет наше с ним свидание…

Я находилась в трепетном ожидании, поскольку до дрожи в теле хотела поскорей увидеть его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вечером после работы, по традиции, я решила заехать к отцу на ужин.

Подъезжая к дому, я заметила, что на небе начали сгущаться темные тучи, и поняла, что видимо, придется сегодня снова заночевать у отца.

Зайдя в дом и проходя через холл перед лестницей, ведущей на второй этаж, я увидела нашу горничную, которая выходила из столовой.

— О мисс Робертсон, как хорошо, что вы заехали, мы как раз начали накрывать на стол, — проговорила она с приветливой улыбкой.

— Отлично, Дженна. — Улыбнулась я в ответ. — Папа у себя в кабинете?

— Да, в последний раз был там.

Когда я зашла в кабинет, отца там не оказалось. Решив, что он сейчас вернется, я подошла к окну и увидела, что дождь уже начал накрапывать и совсем стемнело.

Раздался звонок домашнего телефона с незнакомого номера, я решила ответить, вдруг звонок был важным.

— Алло?

— Эдриан… — произнес охрипший женский голос, после небольшой паузы.

— Нет, это его дочь. Он вышел, ему что-нибудь передать?

В трубке никто не ответил, но я слышала какие-то звуки и подумала, может, мой ответ не расслышали.

— Я вас слушаю! Что ему передать?!

Опять недолгое молчание, а потом женский голос произнес, с трудом выговаривая слова:

— Николь, детка…Прости меня…

И звонок оборвался…

Я все еще стояла с трубкой в руках, в тот время как отец вошел в кабинет, и тут меня словно прошибло током, и я неосознанно произнесла:

— Мама?!

Отец стал как вкопанный и на его лице отразился страх…

Трубка выпала у меня из рук, я посмотрела на них и увидела, как сильно они тряслись. А потом я подняла глаза на отца и спросила, дрожащим голосом:

— Папа…, я ничего не понимаю! Что происходит?

— Доченька присядь, успокойся!

— Я не хочу успокаиваться! Что это значит?! Я слышала голос мамы!

Отец глубоко вздохнул, а потом выдохнул и произнес:

— Ты права, Николь. Это была твоя мать!

Мои ноги просто подкосились и если бы не стол, рядом с которым я стояла, я бы рухнула на пол. Облокотившись ладонями о стол и опустив голову, я тяжело задышала. Отец быстро подошел ко мне и поддержал меня за руку.

— Детка, присядь, пожалуйста. Сейчас я принесу тебе воды и все расскажу.

Он довел меня до кресла, стоявшего напротив стола, где в прошлый раз сидел Джейк и быстро удалился за стаканом воды. А я так и сидела в шоковом состоянии и не шелохнулась, только чувствуя как бешено бьется мое сердце. Вернувшись, он протянул стакан, но я не стала его брать, и он поставил его на стол. Потом обошел стол и сел за свое кресло напротив меня. Выждав небольшую паузу, он начал говорить:

— Прости меня, Николь! Я очень виноват перед тобой. Я должен был сразу тебе все рассказать.

Меня уже просто начало трясти, и я почувствовала, как по щекам начали стекать слезы.

— Что рассказать, папа?! — Срывающимся голосом спросила я.

— Твоя мать не погибла в автокатастрофе…, — ответил он и меня словно ударили под дых.

— Как это…?! Тогда где она была все это время?!

После небольшой паузы отца словно прорвало:

— Она бросила нас! Она всегда была своевольна, и в один прекрасный день я нашел записку от нее, а на ней лежал браслет, подаренный мной на нашу первую годовщину, который ты очень просила отдать тебе!

Я механически дотронулась до запястья, на котором носила браслет, хоть его сейчас там не было. И в тот момент я поняла, почему я не помнила дня похорон…

— Она написала, что ей нужна свобода, что семья для нее это бремя, она еще не нагулялась, а я не даю ей свободно дышать! Вот так вот, дочь! Нас с тобой посчитали бременем, понимаешь?! Я любил ее больше жизни и на все был готов ради нее, даже эту конюшню построил! — Резко махнув рукой в направлении конюшни, проговорил он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я была на грани истерики и слезы уже лились градом, я крепко сжала руки в кулаки, чтобы хоть как-то унять дрожь во всем теле.