Записки из мира духов - Чжан Тянь-и

Положение г-на Жао упрочилось: после реорганизации кабинета министров кое-кто из старых знакомых уцелел. Видимо, убрать их было нельзя.

- А каковы твои планы, господин Хань? - спросил меня Жао Сань.

- Вернусь в мир света.

- А зачем? Пожил бы у меня.

- Прошу ко мне.- Сыма Си-ду был трогательно настойчив.- Даю тебе гарантию: три дня жизни в моем доме - и твои нервы придут в негодность.

- Нет, даже если бы всех этих событий не было, мне все равно надо было бы вернуться.- Я поблагодарил всех.

Чжун-но был подавлен происходящим, но после разговора немного повеселел.

- Твои ногти похожи на легкие стрекозы,- Хэй Лин-лин улыбнулся мне.

- Я не боюсь,- говорил Чжун-но.- Но после всей этой встряски мне что-то не по себе. Лучше куда-нибудь на время уехать. Мне ведь путешествовать полезно. Моя крошка отправится вместе со мной. Господин Жао, у нее все готово к отъезду?

Жао Сань утвердительно кивнул.

Друзья договорились завтра его проводить.

День любой...

Сегодня я вернулся в мир света.

Они провожали меня. После проводов Сяо Чжун-но должен был отправиться на вокзал.

- Счастливого пути,- сказал Чжун-но.

Мы обменялись рукопожатием.

- При случае загляну к вам в гости. Как видно, я недурно овладел искусством спиритизма.

- Желаю счастья! - воскликнул Жао Сань.

Сыма Си-ду положил мне руку на плечо.

- Я, Сыма Си-ду, желаю господину Ханю стать современным индивидом. Для этого необходимо постепенно изнурять нервную систему, курить опиум, пить спирт, ночами терзать себя бессонницей.

- Господин Хань,- голос Хэй Лин-лина звучал проникновенно и мягко.- Отвага вентилятора покрывает душу стального пера; и не обрести зрачка земляного червя из полудрагоценного спичечного камня, и только смотришь на матерь романтических золотых зубов - и все это таится в бутыли чернил. До свиданья.

- До свиданья.

- До свиданья.

Снова рукопожатия. И я пошел прочь из мира духов.

Сейчас вокруг меня люди, мужчины и женщины, и ни у кого из них нет на носу чехла: на каждом лице, ничем не прикрытом, в самом его центре торчит нечто мясистое, и мне это действительно кажется смешным. После полудня меня навестили два моих друга, но я не решался взглянуть им в лица, боясь расхохотаться. Сам я, конечно, тоже отказался от чехла, поэтому всякий раз, глядя в зеркало, смущался, как девица.

Потом я стал выходить на улицу, намеренно выбирая людные места. Встречался с друзьями, знакомыми, и мой стыд от лицезрения обнаженного носа постепенно исчезал, хотя еще некоторое время я все это находил комичным. Правда, уже не прыскал при виде носа, как в первое время после возвращения.

Вспоминаю свое путешествие в мир духов и ловлю себя на мысли, что ко многому у них я так и не смог привыкнуть. Теперь-то я разгадал, в чем дело. Виной была их инфантильность и мое непонимание исходных принципов их поведения. Конечно, многое для меня так и осталось непонятным, но, мне кажется, в мире духов все радовало глаз.

Живые и призраки

Случается, что вниманием читателя завладевают уже первые шаги писателя, самые ранние его произведения. Так бывает с художниками, творчество которых словно озаряется каким-то новым светом, привлекает своеобычными чертами. Вчера еще неизвестное имя начинает занимать сегодня достойное место в литературном процессе, в духовной жизни страны, а нередко и за ее рубежами. И вряд ли можно объяснить явление это какой-либо одной удачно найденной причиной, Оно скорее кажется чудом. Чудом таланта. Это такая же истина, как и то, что все писатели оставляют миру произведения, но не все произведения оставляют миру писателей.

Так было и с Чжан Тянь-и: интерес читателя вызвал уже первый его рассказ "Сон трех с половиной дней". Выход в свет рассказа "Двадцать один" в 1931 году был едва ли не единодушно признан критикой как рождение нового писателя в Китае. О Чжан Тянь-и заговорили повсюду, громко, восторженно. О нем рассказывали легенды. Легенды удивительные, невыдуманные, как о человеке поразительной скромности и столь же поразительной одаренности.

Критикой подчеркивалась оригинальность его творчества, новизна форм, самоочевидный отход его от старой, традиционной манеры письма с его пассивностью, индивидуализмом, пессимистическими настроениями. В произведениях Чжан Тянь-и заметно обозначились новые литературные традиции, связанные с известным историческим движением "4 мая" 1919 года, антифеодальным и антиимпериалистическим по своему социальному существу и своим задачам: рушилось и безвозвратно уходило в небытие то, что казалось вечным и незыблемым. То был период возникновения революционной литературы. И революционной литература эта стала не только потому, что была порождена революцией, но прежде всего потому, что она этой революции служила, была одним из ее существенных факторов.

Традиция реалистического письма для Чжан Тянь-и представляла собой постоянный творческий процесс, непрекращаемый поиск и выявление новых возможностей для образного выражения окружающей человека действительности.

Современная жизнь явилась основой литературного творчества Чжан Тянь-и. И жизнь эта была многосложной и многоплановой: в ней обнаруживались самые острые социальные явления, своеобычные общественные и частные отношения, разноречивая практика людей. Писатель отлично видел уродливые стороны жизни, острому их обличению посвящены его рассказы, его повести и романы. Позиция писателя, его мировоззрение, глубина и сила познания реальности позволили ему вынести суровый приговор гоминьдановскому Китаю.

О Чжан Тянь-и можно сказать, что он входил в китайскую литературу в те дни, когда настроения прогрессивной интеллигенции, приобщавшейся к марксистскому учению, искали свое выражение в литературе. В творчестве Чжан Тянь-и привлекала ясность моральных принципов, обличение фальши и лицемерия, простой и чистый облик народа, целеустремленность трудовых масс.

Герои рассказа "Двадцать один", например, предстают перед читателем людьми бесхитростными, открытыми и искренними, людьми с твердыми, не меняющимися под воздействием обстоятельств убеждениями и принципами. В этом и в последующих произведениях Чжан Тянь-и вновь и вновь утверждает те же мысли и делает те же выводы, писатель не устает говорить нам: верьте, читатель, в мире есть такие люди! И это не могло не вызывать доброго отклика, активных устремлений к лучшей, достойной человека участи, ибо хозяин тот, кто трудится. В произведениях Чжан Тянь-и эта мысль воспринимается не как популярный афоризм, но как неотразимый довод.

Примечательны черты героев, нашедшие свое выражение в таких произведениях писателя, как "Переселение", "Саньлао и Гуйшэн", "Месть" и др. Уже в этих ранних рассказах смело и ярко отображены умонастроения передовой китайской интеллигенции бурного и тревожного времени, показаны противоречия и колебания людей, сурово осуждены фальшь и обман, ничтожные, низменные поступки человека, особенно старого феодального интеллигента. Широкую известность получили персонажи первого рассказа писателя "Сон трех с половиной дней", исполненные чувства отвращения к окружающему их миру, но бессильные поколебать вековые его устои.

Наиболее из них упорные начинают постигать смысл настоящей жизни, но усталость и растерянность лишают и их способности сопротивляться: слишком безжалостны удары той, ненавистной им, жизни. И нередко мы видим в людском океане терзаемого сомнениями и противоречиями одиночку. Поистине крылатыми стали слова писателя: "Живет в человеке нерв, который физиологами не обнаружен, имя ему- нерв противоречий". За каждой дверью - свой обособленный мир. Лишь окно напоминает о существовании других, таких же одиноких в своей унылой и зловещей отчужденности людей. Тем большей убедительностью обладают герои Чжан Тянь-и, проявляющие яростное желание понять правду трагедии своего существования, осмыслить истинность предназначения человека в общественном развитии.

Чжан Тянь-и создана целая галерея портретов людей, гонимых нескончаемыми противоречиями, терзаемых сомнениями, разочарованиями, обрушивающимися на них трагическими испытаниями.

Чжан Тянь-и весьма искусен в построении своих произведений, композиционной их структуре. Сюжеты его рассказов чрезвычайно просты, жизненны, и герои неизменно олицетворяют социально и психологически определенных персонажей. В его произведениях нет людей абстрактных. Каждый человек конкретен, индивидуален, реален; его действия и поступки раскрываются естественно и мотивированно. Чжан Тянь-и - великолепный художник характеров, порожденных самой гоминьдановской социальной действительностью. В своих рассказах автор как бы формулирует свой кодекс морали: как более невозможно и как следует поступать людям в условиях изменяющейся жизни, в создании новых общественных отношений. Не быть равнодушным созерцателем, не скрываться от общественных бурь в тихой келье своего дома. Писатель как бы говорит нам, что мы сами выбираем образ жизни и от нас зависит, каким он будет. И обаяние, и интеллект, и высокое личное мужество - все это содержится уже в ранних произведениях художника. В этом самобытность психологии, особенность духа этих произведений, которые завоевывали Чжан Тянь-и все большую популярность, расширяли читательскую его аудиторию.