Летнее приключение - Клер Кук

— Мы часто помогаем семьям в подобных ситуациях, — сказала она. — Значит, так, каждый пишет письмо, в котором говорится, как некое поведение — в данном случае длинные волосы — отрицательно повлияло на его жизнь. Потом этого человека прямо-таки загоняют в угол, где аккуратно, но настойчиво заставляют принять жесткий жизненный ультиматум.

Я ощутила удивительный подъем. Приятно осознавать, что ты еще можешь испытывать энтузиазм по поводу чего-либо.

— Звучит неплохо, — заметила я. — Я готова.

Марио с Тоддом переглянулись.

— Мы тоже, — сказал Марио. — Как насчет того, чтобысделать это в пятницу вечером? На собрании?

— Как, мама? — спросила я.

— Я здесь ни при чем, — отозвалась она. — Волосы счастливчика Шонесси больше меня не касаются.

Мыс мамой вышли из дома, а Прешес остановилась, чтобы сделать свои делишки в вылизанном до блеска садике Марио и Тодда.

— Ты уверена, что ей стоит делать это здесь? — поинтересовалась мама.

— Но это же отличное удобрение, — пожала я плечами. — Нет, ты только посмотри на эти звезды!

— А помнишь, когда ты была маленькая и я показывала тебе Большую Медведицу, ты все время спрашивала, где же там мишка? — улыбнулась мама.

Я кивнула.

— Наверное, мне хотелось с ним поиграть, — сказала я. Прешес подбежала к нам и засеменила рядом со мной. Я наклонилась, чтобы почесать ее за ушком. — Мам, а ты вспоминаешь прошлое? Ты когда-нибудь думала о том, что у вас с папой все могло быть по-другому?

Мама продолжала смотреть на звезды.

— Конечно, — ответила она. — Ведь сначала брак — это сплошная радость, но потом он требует большого труда. Тебе об этом известно. У нас было трое детей, когда мы сами, по сути, еще были детьми. Твой отец хотел, чтобы его мечты стали моими мечтами. Но у меня были собственные, поэтому я вернулась в университет, чтобы завершить образование. Он хотел, чтобы я занялась бизнесом и помогала ему в салоне. А мне хотелось быть социальным работником, хотелось уйти из салона. Бизнес в салоне пошел, твой отец стал нанимать стилистов — привлекательных девочек, мечтая о том, чтобы они делили с ним и его мечты, и его постель. Но все это — уже древняя история.

Выпрямившись, я скрестила на груди руки. Это было давно, но я до сих пор помню крики родителей друг на друга, словно это было вчера.

— А тебе когда-нибудь хотелось повернуть время вспять и начать все сначала?

— Нет, никогда, — покачала головой мама. — Жизнь тогда была невыносимой и очень сложной, а сейчас все гораздо проще. — Потянувшись ко мне, она поцеловала меня в лоб. — Я знаю, как трудно забыть все, что было, забыть боль, собственные трудности, замешательство. Но только не думай, что любви больше не будет, детка. В следующий раз ты уже точно будешь знать, кто ты такая, какой жизнью ты хочешь жить. Вот что я хочу тебе посоветовать: дай себе некоторое время на то, чтобы прийти в себя, а затем бери себя в руки, вскакивай и начинай действовать.

По пути домой мы с Прешес остановились у «Салона де Паоло». Это было нетрудно сделать, поскольку моя квартира располагалась как раз над салоном. Папа какими-то изощренными путями все устроил. В свое время я получу в собственность и салон, и квартиру. А сейчас у меня была уменьшенная плата за квартиру в обмен на то, что я буду краем глаза присматривать за салоном и ловить потенциальных похитителей шампуня.

Такое положение дел сильно волновало Крейга, когда мы были женаты. Жена Крейга после развода выкупила у него его половину дома, и он приобрел маленький кондоминиум в Бостоне. Когда мы поженились, он стал сдавать его.

За годы брака мы не раз обсуждали, должен ли отец переписывать здание только на меня, или имя Крейга, который все-таки был моим мужем, тоже должно быть указано в документах. Правда, сам Крейг отчего-то никогда не задумывался о том, чтобы указать мое имя в документах на его кондоминиум.

Крейг считал, что мой отец контролирует его. Папа же был уверен, что Крейг — типичный охотник за салонами. Я усматривала некую справедливость в том, что София тоже жила над одним из наших салонов и что Крейгу и там не удастся вписать свое имя в число его владельцев. Через пару столетий я, возможно, сочту довольно забавным тот факт, что он связался с ней.

Открыв дверь в «Салон де Паоло», я сунула Прешес под мышку, чтобы дотянуться до выключателя. Сегодня после работы я порылась в старых ящиках в задней комнате «Салона де Лючио», где мы держали оборудование для распыления косметики и большую часть косметических средств. Мне удалось найти кое-что полезное для моих наборов — например, большую коробку с чистыми пластиковыми контейнерами. Размышляя над тем, что можно в них положить, я подумала, что на крышечке каждого из контейнеров можно будет шоколадно-коричневым лаком написать букву «Б» — мой инициал.

Копаясь на полках в задней комнате, я получила настоящий джекпот: четыре шестнадцатиунцевых бутылки с основой для макияжа — от светло-фарфорового цвета до каштанового. Их даже ни разу не открывали. Эти флаконы явно стояли тут много лет, потому что с одной стороны их зажимала коробка с старыми металлическими заколками-невидимками, а с другой — корзинка со щипцами для волос, а ими мы не пользовались с 1993 года. Возможно, Марио прихватил бутылки на каком-нибудь косметическом шоу, надеясь когда-нибудь воспользоваться ими, а потом напрочь забыл о них.

Основа для макияжа немного расслоилась, но как только я ее взболтала, она стала как новая. Я открыла одну из бутылок, чтобы проверить жидкость на запах — запах оказался нормальным. Без сомнения, основа для макияжа не испортилась, как испортилась бы за годы хранения губная помада. Большинство женщин не знают, что помаду обязательно надо нюхать перед покупкой. На вид она может быть совершенно нормальной, но вкус и запах помады сильно меняются после окончания срока годности. Детьми мы вечно ссорились из-за того, кому достанется старая помада, которую уже не могли продать. Для того чтобы пользоваться ею, требовалось особое умение: надо было дышать только через рот и не облизывать накрашенные ею губы.

Найденной мною основы хватит на добрую сотню наборов, что поможет мне сэкономить тонну денег. Можно смешивать разные оттенки, причем подбирать для каждой женщины подходящий только ей оттенок, и наливать смесь в пластиковый контейнер. Между прочим, знаменитости платят за такое кучу баксов. Даже на университетской выставке я могла бы получить за индивидуальную смесь не меньше 29 баксов 95 центов.

Я позвала Прешес, и она подошла ко мне. Просто удивительно, какой хорошей собакой она стала, когда мы с ней остались вдвоем. Она больше никого не щипала, не покусывала и не делала луж на полу. Интересно, почему это произошло? Может, потому что я тоже стала другим человеком? Впрочем, на это можно было только надеяться.