Хроники Раскола (СИ) - Сказкина Алена

Задумавшись, свистнул, подзывая добермана. Опустил руку, собираясь потрепать пса между ушей. Тут же опомнился: Идм погиб.

Захотелось завыть в голос, кого-то убить, либо же умереть самому.

Клинок, шипя, распластал воздух, срезав верхушки густо разросшегося дербенника. Еще удар, еще один. Бесполезно. «Бой с тенью» не приносил должного удовлетворения. Мне требовался реальный противник, пусть и не обладающий разумом.

Я выронил испачканный в травяном соке меч. Остервенело стянул рубаху, избавился от сапог. С разгона, рвя покрывало прибившейся к берегу ряски и оскальзываясь на илистом дне, влетел в воду. Разгоряченную кожу обожгло морозом.

Нырнул, погружаясь в беспросветную мглу, сродни занебесной.

Ни света, ни запахов, ни звуков, кроме отчаянного биения собственного пульса, тока крови по венам. Глубже. В самое сердце черноты. Прохладные объятия воды наполняли тело необычайной легкостью, словно во сне, рождали ощущение узнавания, пришедшее из бессознательной жизни младенца в чреве матери. Глубже. Пространство и время стирались, ускользали, теряли смысл. Мир растворялся во всепроникающей тьме. Я обращался бесплотным призраком. Еще глубже — до звона в ушах, до рези в легких. Боль — последняя истончающаяся нить, связавшая мое «я» с жизнью.

Шершавое прикосновение песка к пальцам, острые грани камешков на дне. Глубже уже некуда.

Разворот, резкий толчок. Осмысленное желание бороться. Тонкая грань между водой и небом расползлась как ветошь. Сияние тысяч звезд ослепило, ошеломило яркостью. Глоток воздуха ворвался внутрь живительным до муки нектаром.

Я несколько секунд лежал на спине, позволяя реке нести меня. Слушал шуршание воды. Перевернулся, резкими гребками рванул против течения, вкладывая в борьбу со стихией всю ярость и обиду на озлобившийся мир.

На берег я выбрался полностью обессиленный, рухнул, жадно хватая губами воздух, уткнувшись лбом в неприветливую землю, склоняясь в молитве неизвестно кому, прося непонятно о чем.

Минуты утекали в вечность, просачивались каплями влаги в песок.

Вдоль хребта цепкими мурашками пробежал холодок — то ли случайное дуновение ветра, то ли предчувствие надвигающейся опасности.

Я резко откатился в сторону.

Клинок, должный вонзиться мне в спину, скользнул по ребру, оставив глубокий, досадный, но неопасный порез. В инстинктивно созданный щит врезались стрелы, взорвались, обдав руки ледяной крошкой.

Я, шатаясь, быстро поднялся на ноги, прижимая ладонь к ране. Бок ощутимо пекло. Нападавший — темная сгорбленная фигура без каких-либо знаков отличий — находился в двух шагах. Я чувствовал хищный взгляд, знал, противник не отступит.

Хаос! Попался! Убийца не использовал плетения до последней секунды, а потому я ощутил его приближение слишком поздно. Кописы валялись непонятно где. Когти ждали в лагере. Убежать — если речь идет о жизни, не до глупых предрассудков — вряд ли получится: по пересеченной местности без обуви не поносишься. Да и на помощь звать бесполезно: не услышат!

Мысли промелькнули в голове за долю секунды, рождая понимание: влип по-крупному. Но я не ожидал (а следовало!), что Альтэсса опустится до нападения из-за угла.

Не давая мне времени прийти в себя, враг набросился снова. Я блокировал: ледяная броня, наращенная на предплечье, выдержала удар меча, но руку все равно пронзило болью. Ответная «любезность» — кол из застывшей воды, при ударе о внешнюю броню раскрошившийся на десяток тончайших игл, — увязла в грамотно возведенных щитах. Я едва успел отшатнуться, избегая захвата.

Хаос! Хуже не придумаешь! Мой противник — боевой маг из верховной семьи. Точно, закончивший Пламя. Вероятно, каратель — воинов именно этого крыла отличает агрессивный атакующий стиль.

Осторожно попятился. Холодный мокрый чернозем разъезжался под босыми ступнями. Адреналин, кипящий в крови, на короткое время придал сил ватным от усталости мышцам.

Свист потревоженного воздуха. Я отпрыгнул к реке, но полностью уйти не успел: плечо обожгло, подарив еще одну царапину. Обычное оружие тем и опасно, что его гораздо труднее отследить и обезвредить, чем призванное магией.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Алый сократил дистанцию. Вода под ногами, ощущавшаяся как прочная пружинящая пленка, с легкостью держала нас обоих — значит, и тут мы на равных.

Я перехватил несущийся меч — пальцы свело судорогой — дернул, лишая равновесия, вынуждая нависшего надо мной убийцу склониться. Ударил, целясь в горло. Призванные когти развеялись, наткнувшись на его щиты. Воин увернулся, и мой кулак скользнул по касательной.

Колено противника угодило в порез на боку.

Дыхание сбилось. Я едва не потерял контроль над чарами: стоит мне упустить позволяющее ходить по воде плетение, провалиться, и конец.

Вражеский меч взрезал реку. Отлично! Слегка уравняем шансы. Клинок намертво застрял в мгновенно заледеневшей воде.

Мы одновременно выпустили бесполезное оружие, сцепились, падая. Мне разом приходилось тяжелее и легче: хвататься за одежду сподручнее, чем за голую влажную кожу, но и все неровности с ударами ощущались намного отчетливее.

Да сколько же у него ножей! Я впился пальцами в запястье, отводя еще одну стальную пластину. Извернулся, зазвездил локтем в лицо. Получил чувствительную оплеуху в ответ.

Боевые плетения сыпались, натыкаясь на защитные чары — ни мои, ни заклинания противника пока не достигли цели. Обычный человек давно бы лишился отмороженных магией конечностей, кровь же драконов, наполненная зимним дыханием Северного Владыки, не могла застыть.

Меня не покидала уверенность, что я знаю убийцу! Достаточно молод, чтобы не жалеть сил и стараться взять нахрапом, допускать некоторую небрежность движений. И одновременно умел, что говорило об опыте, полученном отнюдь не на тренировочных аренах. А еще он без колебаний бросил вызов эссе — его род, несомненно, получал северную корону в прошлом и не раз. Если бы у меня появилась пара спокойных секунд, когда все внимание не занято борьбой за жизнь, я бы вспомнил.

Несколько ударов, нанесенных и пропущенных, ни одного точного. Пульсирующие горячими углями раны. Неуклюжее копошение в попытке подмять врага… Заклинания, удерживающие нас на поверхности, развеялись одновременно, и — я едва успел хватануть губами воздух — мы ухнули в реку.

Хаос! Берег светлел саженях в двух, но, похоже, мы угодили в омут — дна под ногами я не ощущал. Вокруг пузырилась черная вода. Я попробовал вывернуться, оттолкнуть недруга, всплыть. Тот бросил бесполезный нож, вцепился в волосы — давно следовало сходить к цирюльнику, отрастил косу не хуже лиса.

Ясно. Тонуть будем вместе? Вопрос один, но жизненно важный: у кого быстрее кончится кислород?

Стремительно холодало. Вода превращалась в лед, окружая толстым панцирем, грозя участью замороженной рыбы. Он еще и самоубийца?! Собирается похоронить нас обоих!

Я бесполезно дернулся. Хватка противника стала жестче: каратель больше не атаковал, полностью сосредоточившись на том, чтобы не дать мне вырваться. Хаос!

Мелькнула безумная мысль. Мы не в озере, реке — и течение тут сильное. Чтобы заключить нас в ледяной кокон, алый распахнул крылья во всю ширь, его связь с магическими сферами должна быть невероятно сильна, а значит, и грань между реальностью и грезами размыта.

Сложно. Опасно. Но, пожалуй, это шанс. Я крепче вцепился во врага, раскидывая нити плетения, против воли утаскивая алого туда, где у меня имелось подавляющее преимущество. В мир снов, в штормящее искрящееся молниями небо, где парили тени драконов…

***

На берег я выползал, трясясь (невероятно!) от холода, с чувством, что наплавался на годы вперед. Бессознательное, но не бездыханное тело оттягивало руку. Я мог бросить убийцу захлебываться в омуте, но очень уж интересно было взглянуть в лицо того, кто едва не отправил меня в Последний Предел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Во второй раз уткнувшись носом в землю, я подумал, что во всем происходящем есть один неоспоримый плюс: сейчас жить мне хотелось гораздо сильнее, чем полчаса назад.