Deus Ex: Эффект Икара - Джеймс Сваллоу

это было напрасно?" В мертвой тишине квартиры вопрос этот гремел, словно колокол.

Женщина поморщилась и направилась к нише, где на старом секретере кедрового дерева стоял ноутбук. Анна нажала кнопку, и компьютер ожил; она вытащила из кармана идентификационную карту Секретной службы. Компьютер автоматически отсканировал ее, но ответа не последовало. На экране возникло небольшое окно. Мелкий текст был отрывком из закона, повторявшим то, что сообщил Темпл в комнате для допросов. Смысл был ясен: "Доступ запрещен. Нет допуска". Она не могла войти в систему своего агентства; ей отказали даже в допуске самого низкого уровня.

Анна сидела в полумраке, при свете телевизионного экрана, размышляя о том, что еще могло случиться за время ее отсутствия в Вашингтоне. Темпл копался в ее рабочем компьютере, нет сомнений... но присылал ли он агентов сюда? Женщина осмотрелась. На первый взгляд все было на своих местах.

Повинуясь внезапному импульсу, она вскочила с кресла и подбежала к платяному шкафу. Внутри, за одеждой, скрывался сейф, который она установила сразу, как только въехала в квартиру; дверца была закрыта. Анна ввела код и осмотрела содержимое - все лежало так же, как в день ее отъезда из Вашингтона. Шкатулка с немногими имевшимися у нее драгоценностями, тонкая пачка наличных, документы, в специальном отделении - небольшой автоматический десятимиллиметровый пистолет "Зенит", два полных магазина и флэшка.

Анна взяла оружие и проверила, прежде чем зарядить. На пистолет имелось разрешение, все было законно. Флэшка была гораздо более опасным предметом: на ней в зашифрованном виде содержалась вся информация, которую ей удалось раздобыть, все, что она смогла откопать до сегодняшнего дня.

Анна повертела в руках небольшой пластиковый предмет. Все ее труды, вся ложь, все ухищрения, вечера, проведенные в агентстве за просмотром файлов, к которым у нее не было допуска, последствия приема стимуляторов, помогавших ей снять усталость, придававших силы двигаться дальше...

"Неужели все это было напрасно?"

По комнате разнесся мелодичный звон, и Анна вздрогнула от неожиданности. Это был сигнал мобильного. Она оставила пистолет и флэшку на полке шкафа и подошла к столу.

На дисплее высвечивалось имя звонившего: "Мэтт Райан". Из сентиментальных соображений Анна не стала удалять его номер из записной книжки. Это было глупо, по-детски, но она никак не могла стереть имя Райана, - наверное, подсознание не в состоянии было принять случившееся полгода назад на Кью-стрит.

Анна схватила трубку и стиснула серебристый пластик так, что побелели костяшки пальцев. Очень медленно она поднесла трубку к уху, нажала на кнопку.

- Кто это?

Голос человека на другом конце линии был искусственно искажен, и невозможно было разобрать, кто это - мужчина или женщина.

- Мне нужно с тобой поговорить.

Келсо машинально начала прислушиваться к голосу, анализировать его, как ее учили, пыталась проникнуть сквозь фильтр, различить модуляции, оттенки, характеризующие говорившего.

- Кем бы ты ни был, ты не Мэтт Райан, поэтому я вешаю трубку.

- Это было бы ошибкой, - отвечал голос. - Я позвонил под его именем специально, чтобы ты ответила. Я догадываюсь, что сейчас ты не в настроении общаться с людьми. После того, что произошло на пирсе.

У нее пересохло в горле.

- На каком пирсе?

- Не надо разговаривать со мной как с идиотом, агент Келсо. Мне очень не нравится, когда люди так делают.

- Тогда окажи мне такую же любезность! - рявкнула Анна, теряя терпение. - Кто ты такой, черт бы тебя побрал, и что тебе нужно? Отвечай или отстань.

До нее донесся негромкий вздох:

- Можешь называть меня Ди-Бар. Как я уже сказал, я хочу с тобой поговорить.

- Мы уже говорим.

- Когда я сказал "я хочу", я имел в виду "мы хотим". И не по открытой линии. Лично.

Она подошла к шкафу, собираясь взять с полки пистолет.

- Вот оно как! И что это за "мы"?

- Группа, о которой ты, возможно, слышала. Мы называем себя "Джаггернаут". Мы вроде как важные шишки.

Рука Анны, потянувшаяся за оружием, застыла.

- Если ты знаешь, кто я такая и что произошло на пирсе, тогда ты знаешь и еще кое-что: последнее, чего мне сейчас хочется, - это разговаривать с террористом. - Следовало повесить трубку и покончить с этим, но она ждала ответа.

- Кому - террорист, а кому - борец за свободу. Банальность, конечно, но тем не менее.- Снова вздох, - Давай ближе к делу, потому что я не знаю, сколько мне еще удастся поддерживать безопасное соединение. Ты пошла к этой наглой выскочке Вдове и ее команде, и они добыли тебе какие-то обрывки информации. Но они - мелкота и никогда бы не дали тебе то, что ты ищешь. А мы можем это сделать. Потому что мы ищем то же самое.

- Понятия не имею, о чем ты...

- Тираны. Ты хочешь узнать, кто они такие, или нет? - Анна промолчала, и голос заговорил снова: - Принимаю молчание за согласие. Проверь сообщения. Если увидим с тобой кого-то еще, то, кроме этого названия, ты никогда больше ничего не узнаешь.

Раздался щелчок и короткие гудки. В одном из сообщений Анна нашла адрес в центре Вашингтона и время встречи; до нее оставалось два часа.

Келсо зашла в ванную, ополоснула лицо холодной водой. Два часа... Ей едва хватит времени только переодеться и закрыть за собой дверь.

Она жутко устала. События на корабле, пребывание в камере, напряжение во время перелета домой... Внезапно усталость навалилась, придавила ее как камень. Она не могла идти на эту встречу разбитой, словно сонная муха. Она не могла позволить себе допустить ошибку.

Не глядя Анна протянула руку к шкафчику с медикаментами.

Найтсбридж, Лондон, Великобритания

Особняк когда-то был шикарным отелем; здание располагалось в тенистом переулке в нескольких кварталах от зеленых аллей Гайд-парка. Подобно многим домам в городе, оно резко контрастировало с безликими офисными башнями, выросшими на близлежащих улицах. Стены пятиэтажного особняка были отделаны светлым камнем, из прямоугольных окон лился теплый свет, не приглушенный пуленепробиваемым полистеклом. На первый взгляд дом ничем не отличался от собратьев, однако стены его были укреплены и могли выдержать практически любой натиск извне, вплоть до ракетного удара.

Саксон оглядел комнату, расположенную на четвертом этаже. Здесь было чисто, но несколько голо - белые стены, хромированная мебель. На стене висела репродукция "Флейтиста" Рубина[10], в дальнем конце комнаты стоял большой тонкий монитор. Вокруг длинного стеклянного стола для совещаний сидели шесть наемников в