Партия, которую создал Иисус - Андрей Лазаренков

   Не надо думать, что пофигисты появились только сейчас, в XXI веке. В любые времена есть люди, которые ни к чему не стремятся, хотят только выпить и закусить, и считают это целью своего существования. В героические эпохи пофигисты не очень-то заметны, поскольку тогда ценятся люди совсем иного склада — самоотверженные, смелые и предприимчивые. Но героические эпохи — увы! — имеют обыкновение рано или поздно заканчиваться, и вот тогда-то и наступает время пофигистов — тихих, вялых и равнодушных ко всему обывателей.

4.

   В начале своего существования Рим был городом, который населял народ-войско. Каждый римлянин считался воином и был обязан служить. В то время, героическое и суровое, смысл человеческой жизни состоял в том, чтобы сражаться и погибнуть за своё отечество. Никому тогда и в голову не приходило сказать, что ему, дескать, «всё по фигу» и что «его хата с краю». А если бы и нашелся такой безумец, то очень скоро оказался бы на плахе  —  в те времена подобными вещами шутить не любили.

   Но шло время, и пофигистов становилось всё больше — главным образом по причине непрерывных войн, которые вёл Рим. Не секрет ведь, что в сражениях и во время политических смут погибают в первую очередь самые энергичные, смелые и самостоятельно мыслящие люди («пассионарные», по терминологии Л. Гумилева) — ведь они всегда на виду, они не имеют привычки отсиживаться по тылам и лезут в самое пекло. А вот те, которые ничем не выделялись, никуда не совались и всю жизнь просидели по щелям, те выживали и давали потомство, такое же вялое и никчёмное, как и они сами.

   В конце концов римляне довоевались до того, что ко времени правления императора Августа (23 г. до н. э. — 14 г. н. э.) римское общество стало совершенно неузнаваемым. Например, если прежде граждане Рима считали своим священным долгом состоять на какой-нибудь государственной службе, то теперь множество людей под самыми разными предлогами старались от неё отвертеться. Впервые за всю историю Рима аристократы — и не один! — не желали становиться ни преторами, ни эдилами, ни сенаторами, предпочитая тихие радости частной жизни {91}. А ведь было время, когда от желающих послужить своему отечеству не было отбоя, и это при том, что исполнение служебных обязанностей в Риме не оплачивалось (претендовать на должности могли, естественно, только люди со средствами). Консулы, трибуны, эдилы, квесторы, преторы не только не получали зарплату от государства, но должны были тратить в немалом количестве свои собственные деньги на организацию выборов, на устройство разного рода торжеств и зрелищ для народа, на содержание писцов, охраны и т.д. Считалось, что достойной компенсацией за все эти хлопоты и издержки станет «honor» — то есть почёт и уважение от сограждан. И надо сказать, что в прежние времена это, действительно, вдохновляло: иногда и до вооруженных разборок между кандидатами на важные посты доходило, так уж им не терпелось проявить себя на государственном поприще. А при императоре Августе всё изменилось. И патриции и плебеи стали избегать службы, говоря: «На кой хрен нам всё это надо, если не только денег не дадут, но ещё и свои собственные заставят потратить? Нашли дураков!»

   Подобная жизненная позиция теперь уже никого не удивляла и не шокировала. Знаменитый поэт Овидий, например, совершенно открыто признавался в своем отказе от государственной службы {92}, и это нисколько не вредило его популярности.

5.

   Тогда же, при Августе, случились и первые трудности с призывом в армию: и в императорском Риме, оказывается, тоже было полным-полно людей, не желающих отправляться в войска! Конечно, армейская служба никогда не была лёгким занятием, и в древности, надо полагать, тоже, но раньше римляне были очень сознательными гражданами и поэтому соглашались переносить любые тяготы ратной службы. Известен случай, когда солдаты нескольких легионов (ими командовал будущий диктатор Луций Сулла) взбунтовались, узнав, что на войну с понтийским царём Митридатом вместо них Сенат решил послать другую армию {93}. А во времена Августа всё уже стало по-другому. Добровольцев, которых до этого всегда хватало, теперь находилось всё меньше и меньше, и порой приходилось прибегать к принудительному набору и даже набирать в легионы рабов, отпущенных на волю. Когда в 9 г. н. э. германцам удалось заманить в непроходимый Тевтобургский лес три римских легиона под командованием Квинтилия Вара[20] и полностью уничтожить их, то восполнить потери оказалось очень непросто. Пришлось проводить насильственную мобилизацию, при этом было много уклонявшихся от службы. Римский историк Светоний рассказывает, что один любящий отец даже отрубил двум своим сыновьям по большому пальцу на правой руке, чтобы сделать их негодными к военной службе {94}. Поэтому властям пришлось применить к уклонистам самые суровые меры. Была произведена жеребьёвка среди отказавшихся вступить в армию, и каждого пятого из тех, кто были моложе 35 лет, и каждого десятого из тех, кто были старше, лишили гражданских прав и имуществ. Были и казнённые.

   «Падение нравов», так возмущавшее античных моралистов, проявлялось не только в том, что римляне уклонялись от службы в армии или от любой другой государственной деятельности. Римляне уже и на бытовом уровне не желали обременять себя никакой ответственностью. Мужчины, например, сплошь и рядом не женились, считая семью тяжкой обузой, и до седых волос вели привольную холостяцкую жизнь, а женщины не заводили детей, чтобы, — как сказали бы сегодня, — «не плодить нищету». В результате в Римской империи уже с I в. н. э. стала заметной депопуляция — то есть сокращение населения. Сохранившиеся документы того времени рисуют яркую картину начинающегося запустения, когда поля лежали заброшенными, деревни исчезали с лица земли, а в городах многие дома, будучи незанятыми, ветшали и приходили в негодность. Лишь город Рим — столица империи — вопреки демографическим тенденциям ещё продолжал расти за счёт мигрантов, которые съезжались туда со всех концов страны в погоне за бесплатным хлебом и развлечениями. Насчитывая в I в. н. э. около 1 млн. человек, население Рима благодаря этому выросло во II в. до 2 млн. и лишь после этого начало сокращаться. При императоре Константине (IV в.) людей в Риме было уже около 300 тысяч, при взятии Рима Аларихом (V в.) — 100 тысяч, ещё через 100 лет, при освобождении Рима от власти готов Велисарием, — около 60 тысяч, из которых только 6 римских фамилий {96}.

   Забегая вперед, скажем, что обезлюдение Римской империи в конце концов достигло такой степени, что катастрофически стало не хватать людей даже для пополнения армии. Выход нашли в том, чтобы приглашать на службу варварские племена — сначала простыми легионерами. Но нехватка людей в Италии стала уже такой, что — хочешь не хочешь — пришлось предоставить варварам и офицерские должности, а спустя ещё какое-то время варваров можно было встретить и среди полководцев, и даже среди императоров.

   Сказать, что никто тогда не замечал, как вымирает некогда великий populus Romanus — римский народ, было бы неправильно. Замечали (ведь, помимо всего прочего, уменьшалось и поступление налогов!), и даже пытались с этим бороться, предоставляя многодетным семьям всевозможные льготы и послабления и ограничивая в правах бездетных,  —  по закону Папия, например, бездетные теряли половину наследств {97}. А император Август, как сообщает Светоний, тем из граждан, которые могли при обследовании предъявить ему законнорожденных детей, раздавал по тысяче ассов на каждого {98}. Но никакие меры уже не помогали, и население продолжало сокращаться.

6.

   Стремление жить легко и привольно, не отягощая себя трудами и заботами, приводило к тому, что в крупных городах империи, а в Риме особенно, скапливались огромные массы абсолютно ничем не занятых людей. Слоняясь день-деньской по площадям, улицам и базарам, они не только нигде не работали, но и, как правило, не хотели работать, да и вообще считали труд занятием недостойным свободного человека — ведь для этого есть рабы! 

   Некоторые из них, будучи неимущими, составляли как бы свиту сенаторов и богачей и кормились их подачками — они назывались «клиентами» своих «патронов». Другие — а таких было громадное большинство — существовали за счёт государства, которое предпочитало посадить их себе на шею вместо того, чтобы ежеминутно ждать от голодной толпы каких-нибудь беспорядков или возмущений. Более 300 тыс. человек в Риме получали бесплатно каждый месяц паёк зерном из расчёта 1,5 кг печёного хлеба в день, иногда к этому добавлялись раздачи мяса, масла и даже денег. Однако такую ораву нахлебников мало было прокормить, их надо было ещё и развлекать, веселить, тормошить, в общем, чем-то заполнять их затянувшийся досуг, а иначе сколько безобразий могли они натворить со скуки! Устройство всевозможных игр и зрелищ для народа стало в то время одной из главнейших забот императорской власти. По праздничным дням организовывались конные ристания, гладиаторские бои или травля диких зверей, специально привезённых для этой цели из далёких экзотических стран — львов, тигров, слонов, носорогов, крокодилов, жирафов. При этом в угоду столичной черни количество праздников всё время возрастало, пока наконец не превысило половины всех дней в году. Во времена Траяна на один рабочий день приходилось два выходных {99}. А иногда, в знак особого торжества, например, после окончания победоносной войны народу могли устроить непрерывный праздник в течение месяца, а то и двух, и даже трёх.