Двуединый. Трилогия - Владимир Сазанов

Я невольно скосил глаза влево, разглядывая Лидию. Она выглядела нереально одухотворенной, произнося: «Клянусь беречь честь своего мужа до последнего вздоха!» — вздернув при этом свой носик.

Еще две минуты ритуальных обещаний, и удовлетворенный служитель Совершенства оставил нас в покое, передав эстафету родственникам и прочим приглашенным. Началось паломничество: к нам по очереди приближались знакомые и не очень люди, произносили несколько слов поздравлений, вручали подарки и вновь отходили. Аристократические семейства нашли оригинальный способ выразить свое отношение ко мне, прислав на свадьбу в качестве своих представителей вторых и третьих по старшинству детей, а также сестер, племянников и прочих близких родственников, не являющихся, однако, наследниками первой или второй очереди. Единственное исключение составляла Мари, но она присутствовала скорее в качестве моей сестры. Что родня тщательно постаралась подчеркнуть, поручив Ивейне преподносить дары от имени семьи.

Моя вторая мама то ли обижалась на меня, то ли стеснялась своего официального статуса, но обычной для нее веселой улыбки я сегодня не увидел. Она несколько минут с сосредоточенным выражением лица перечисляла доставшиеся нам от носителей фамилии Гнец подарки, вручила шкатулку с подтверждающими все эти обещания документами, после чего поспешила покинуть нас и затеряться среди гостей. Примерно так же поступил родич Лидии. За ним пошли аристократы поскромнее — способные уложить свои поздравительные речи в минуту или около того. Некоторые, как Мари с Крисом, даже обходились без рекламы своих подарков, за что я был им особенно благодарен.

Наконец поток желающих нам всяческих благ иссяк, и церемониймейстер пригласил гостей перебраться из храма в более подходящее для празднования место. Мгновенно набежавшая толпа слуг развела присутствующих по каретам. И только тогда, оказавшись в отдельном закрытом экипаже, я позволил себе немного расслабить застывшие в широкой радостной улыбке губы и рассмотреть мою новую жену.

Лидия Риттершанц походила на собственный официальный портрет не больше, чем я на свой. То есть при внимательном рассмотрении нечто общее, несомненно, прослеживалось, но не более того. Причем живая женщина имела сходство с качественно выполненной скульптурой куда большее, нежели творение придворного художника. Правильный овал лица, прямой нос, высокий чистый лоб, аккуратные изгибы густых черных бровей — она полностью соответствовала имперским стандартам красоты. Не будя при этом в душе ни единого чувства. Слишком идеальная, слишком холодная.

Видимо, я чрезмерно долго смотрел на нее, потому что одна из бровей женщины приподнялась вверх в немом вопросе. Пришлось отрицательно качнуть головой и отвести глаза в сторону. Впрочем, любоваться в закрытой карете было не на что, и мы продолжали время от времени встречаться взглядами. Заговорить никто из нас до самого конца поездки так и не решился.

Ло Ивейна Гнец

Ивейна ужасно не любила официальные мероприятия, хотя как жена главнокомандующего и представитель семьи Гнецев была вынуждена регулярно на них присутствовать. Разнообразные двусмысленности, паузы, намеки и недоговоренности ужасно ее нервировали. Она всегда была в первую очередь воином и, несмотря на удачное замужество, так и не смогла органично вписаться в постоянно интригующее высшее общество. Женщина опасалась выдать важную информацию или сказать нечто, что могло быть расценено как обещание от имени семьи, а потому, находясь в официальном статусе, старательно избегала разговоров на серьезные темы. Вот и сейчас, обменявшись едва ли десятком фраз с представителем императорской фамилии, Ивейна сбежала, воспользовавшись выдуманным предлогом.

Побродив немного по территории и успешно ускользнув еще от трех человек, стремящихся побеседовать с ней, жена главнокомандующего все-таки разыскала ту, которая могла оградить ее от чужого внимания одним своим присутствием. Или хотя бы прикрыть в словесной баталии, не дав сболтнуть лишнего.

— Здравствуйте, Мари, Кристофер.

— Доброго дня, Ло Ивейна.

— Здравствуй, Иви. От кого прячешься?

— От всех, — грустно призналась женщина. — Ты меня спасешь?

— Разве я могу отказать своей второй маме? — Марианна подтянула поближе к себе Кристофера, за локоть которого держалась, и, прижавшись грудью к его руке, промурлыкала мужу на ухо: — Дорогой, ты ведь принесешь двум изнывающим от жажды женщинам по коктейлю? Кажется, их где-то здесь подавали. Только мне лимонный, а Иви предпочитает вкус вишни. И смотри не перепутай.

Юноша на мгновение прикрыл глаза. Желваки заиграли на его скулах.

— Если вам надо побеседовать с глазу на глаз, то стоило сказать об этом напрямую, а не играться, как обычно… — процедил он. — Пойду поищу Кристину. Коктейли можете спросить у слуг. Прошу простить меня, Ло Ивейна. — Он коротко поклонился.

— Кажется, я видела вашу сестру у фонтана, — решила подсказать юноше Ивейна, чувствуя, что подошла не совсем вовремя. — С молодым человеком из Каласов… имени его, к сожалению, не помню.

— Валиант. Его зовут Валиант Калас. Благодарю за подсказку. — Юноша еще раз поклонился ей, прежде чем уйти в указанном направлении.

— Так ли уж обязательно доводить парня своими издевками? — спросила Иви, с трудом удерживая готовый сорваться с губ тяжелый вздох. — Он ведь твой муж, в конце концов. А ты все силой характера меряешься.

— Это у тебя муж. — Марианна смотрела в сторону общающихся с кем-то из гостей молодоженов. — У императорской дочки. У моего бывшего капрала. А у меня — домашняя зверушка, по недоразумению принявшая человеческий облик. Вот и приходится обучать правильному отношению к хозяйке.

— Судя по его поведению, с обучением у тебя не заладилось.

— Почему же. Все в пределах нормы.

— Норма — это заставить его злиться? Не боишься, что однажды ему надоест терпеть твои выходки? Денова всегда были гордыми.

— Гордость у него есть. Силы духа не хватает. — Марианна помолчала. — Я не собираюсь терпеть рядом с собой малыша, который думает, что благодаря супружеству он получил право совать нос в мои дела. Его место — у двери на коврике. Если он поймет и смирится со своим положением, то я, так и быть, не стану натягивать поводок слишком сильно. Даже разрешу ему завести несколько покладистых девочек для развлечений, если он не будет этим слишком бравировать. Видишь, какая я добрая.

— А если он сам на тебя поводок наденет?

— Очень мило, что ты так веришь в моего мужа, но вынуждена заметить — на подобный подвиг он точно не способен. Сильных мужчин вообще почти не осталось. Последнего императорская дочка заняла. Если бы не запрет на бракосочетания между ближайшими родственниками, я бы точно ей войну объявила.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});