Весь Роберт Хайнлайн в одном томе - Роберт Хайнлайн

она не умеет, а Дити это очень хорошо удается. Джейк, там внизу поселение.

— Что-то вроде. Село с одной церковью.

— Есть там орнитоптеры, не видишь? Вообще что-либо опасное?

— Смотря что считать опасным. Ты разбираешься в церковной архитектуре?

— Джейк, сейчас не время для разговоров о культуре и искусстве.

— Я обязан подавать советы, сэр. У этого храма есть башни, нечто вроде минаретов, и увенчаны они луковицами.

— Русская православная церковь!

Это произнесла Хильда. Я не сказал ничего. Я выровнял Аю, переведя ее в горизонтальный полет, направил ее вдоль канала — по течению, как мне представлялось, и рявкнул:

— АЯ, РАЗВЕДКА!

Канал был по-прежнему виден, он находился почти под нами и тянулся за горизонт. Мы шли параллельно ему.

— АЯ, РАЗВЕДКА!

— Кто-нибудь видит то поселение, которое было почти точно впереди по курсу перед этим последним перемещением? Докладывайте.

— Капитан Зебби, оно теперь гораздо ближе, только с другой стороны.

— Жаль, мне не видно. Джейк не прозрачный.

— Капитан, я вижу город — довольно большой — примерно в сорока пяти градусах к нашему курсу по правому борту, с твоего места он не виден.

— Если в сорока пяти градусах, то одно минимальное перемещение в этом направлении — и мы окажемся как раз над ним.

— Капитан, не советую этого делать, — сказал Джейк.

— Основания?

— Это большой город — возможно, хорошо обороняемый. Их орнитоптеры на вид неуклюжи и неэффективны, но следует предполагать, что у них есть космические корабли ничуть не хуже наших, иначе здесь не было бы царской колонии. Но в таком случае они располагают и боевыми ракетами. Или совершенно неизвестным нам оружием. По-моему, лучше высматривать луковки издали и держаться от них подальше. И вообще нигде не задерживаться подолгу — мне как-то боязно.

— Мне нет, — сказал я. Шестое чувство меня пока не беспокоило. — Но поставь верньеры на минимальное перемещение по оси I, затем выполняй по своей инициативе. Не будем делать из себя толстую неповоротливую мишень.

— Один минимум, ось I — настройка завершена!

Внезапно я почувствовал, что мой ангел-хранитель толкает меня в бок.

— Выполняй!

Я понял, что перемещение совершилось, главным образом по тому, что Ая ожила у меня под руками — села на воздух. Я направил ее носом вниз, чтобы обеспечить скорость для маневра без включения двигателя, потом развернулся — и рявкнул:

— АЯ, ПРЫГ!

Я успел увидеть все, что хотел увидеть: расширяющееся облако. Атомное? Кажется, нет. Смертельное? Выясняйте сами: с меня было достаточно.

Я приказал Ае прыгнуть еще три раза, и мы оказались почти в пятидесяти километрах над землей. Потом я ненадолго включил двигатель, чтобы слегка наклонить ее вниз.

— Джейк, возьми бинокль и выясни, далеко ли тянется эта долина, вся ли она возделана, есть ли на ней еще поселения. Снижаться на такое расстояние, с которого видны луковки, мы не будем. В нас только что стреляли. По-моему, это некрасиво. Непристойно. Непростительно. Или я не прав? Офицер по науке, каким словом вы бы это определили?

— «Ньекультурно».

— А-а, это словечко я помню! Русские от него зеленеют. Что оно значит, а? И откуда ты его знаешь, Шельма?

— Значит именно то, что в нем слышится: отсутствие культуры. Я знаю не только это словечко, капитан Зебби — я знаю русский язык.

Я был потрясен.

— Почему же ты об этом не сказала?

— Ты не спрашивал.

— Шельма, если бы ты вела переговоры, то, может быть, все обошлось бы спокойно.

— Зебби, неужели ты правда в это веришь? Он называл тебя шпионом и всячески поносил, еще пока беседа велась по-французски. Мне показалось, будет лучше, если они будут считать, что никто из нас по-русски не понимает. А вдруг они случайно о чем-нибудь проговорились бы?

— А они проговорились?

— Нет. Полковник наставлял своего пилота, как быть высокомерным. Потом он велел им остановиться — по-французски, и больше по-русски не прозвучало ни слова, кроме междометий. Зебби, вот они сейчас нас обстреляли: как ты думаешь, воздержались бы они от этой акции, если бы знали, что я говорю на их языке?

— М-м-м… Шельма, с тобой нет никакого смысла спорить, ты всегда права. Я собираюсь предложить тебя в капитаны.

— О нет!

— О да. Второй пилот, предлагаю считать, что все находящееся по эту сторону холмов и тяготеющее к этому каналу представляет собой Новую Россию и что почетным англичанам, то есть нам, находиться здесь небезопасно. Предлагаю заняться поисками британской колонии. Там, конечно, тоже могут отнестись к нам неприветливо. Но британцы соблюдают протокол: у нас хоть будет возможность высказаться. Возможно, они нас повесят, но сначала будут судить — по всем правилам, с париками, мантиями, допросом свидетелей и адвокатом, который будет нас защищать. — Я запнулся. — Одна неприятная деталь. Помните, полковник Кто-то-тамский сказал, что никаких Соединенных Штатов Америки не существует, и у меня сложилось впечатление, что он действительно так считает.

— Он действительно так считает, капитан Зебби, — сказала Хильда. — Я слышала краем уха их разговор. Полагаю, мы должны принять как данность, что в этой вселенной не было Американской революции.

— К этому выводу я и пришел. Может, нам следует объявить, что мы с Восточного побережья? Подозреваю, что в этой вселенной Западное побережье может оказаться частично русским, частично испанским, а вовсе не британским. Так откуда мы? Балтимор? Филадельфия? Какие будут предложения?

— У меня есть предложение, капитан Зебби, — сказала Шельма.

— Мне обычно нравятся ваши предложения, офицер по науке.

— Это — не понравится. Когда все остальное не годится, надо говорить правду.

Глава 21

«…три секунды — это очень долго…»

Дити:

Зебадия убежден, что я могу запрограммировать все, что угодно. Обычно это так и есть, если в моем распоряжении имеется большой и гибкий компьютер — но мой муж рассчитывает, что я сумею сделать все, что нужно, на Ае Плутишке, а Ая совсем не большая. Она родилась автопилотом и в основном таковым и остается.

Но у Аи хороший характер, и нам обеим нравится доставлять Зебадии удовольствие.

Пока он с моим отцом осматривал территорию, которую мы называли между собой Русской долиной или Новой Россией, мне предстояло разработать по его заданию программу поиска британской колонии в наикратчайшее время. Предполагалось, что мы найдем ее при свете дня: если бы ее не обнаружилось, то мы переночевали бы неподалеку от линии восхода и нашли бы ее на новой дневной стороне.

Первое, что пришло мне в голову, — отойти подальше, километров на тысячу, и определять вероятные районы расположения колонии по цвету. Потом я сообразила, что мы