Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Мортон

Меня попросили оставить запись на листе книги посетителей, которую хранят в небольшом вестибюле часовни. Я заметил, что предыдущий гость был здесь около двух месяцев назад, и практически все, кто расписывался в книге, похвалялись временем, за которое им удалось подняться на вершину. Считалось, видимо, что отличный темп — два часа на восхождение.

Часовня украшена циклом библейских сцен, но роспись еще не окончена. Мы увидели банки с красками и кисти в углу церкви. С правой стороны от алтаря оставлен на обозрение фрагмент дикой скалы, как и в Куполе Скалы в Иерусалиме; согласно традиции, именно здесь Моисею были даны скрижали Завета. Первая часовня на Синае была построена на этой вершине много веков назад, и мощи святой Екатерины принесли сюда с соседней горы и хранили тут много лет.

Монах зажег свечу на алтаре, и она осталась гореть, когда мы прошли в часовню. С другой стороны от часовни находилась пещера на открытом воздухе, достаточно большая, чтобы вместить человеческое тело; говорят, это место, где Моисей закрыл лицо, не способный вынести сияние Славы Господа.

Не знаю, жили когда-нибудь монахи на вершине горы Синай или нет, или они только поднимались сюда с паломниками и отпирали часовню, как сделали в моем присутствии. Существует традиция, согласно которой любой, кто будет спать на горе, проснется от подземного рокота. Одно из самых ранних упоминаний о святых местах Синая найдено в путевом дневнике женщины, которая совершала паломничество примерно за столетие до постройки монастыря. Это была благочестивая испанская монахиня по имени Этерия, считается, что она побывала здесь около 460 года, чтобы своими глазами увидеть места, о которых читала в Библии. Ее описание восхождения на гору Синай, как и весь дневник, проливает свет на условия существования восточного христианства в эпоху, когда паломничества были крайне редкими. Она рассказывает, что Синайские горы таковы, что «невозможно идти по ним медленно и долго, как извивается змея, здесь поднимаешься по прямой, словно перед тобой стена, и ты должна спускаться с каждой из этих гор, пока не доберешься до основания средней горы, каковая и есть Синай. И там, с помощью Христа, нашего Господа, благодаря молитвам монахов, которые сопровождали нас, я совершила восхождение, с великим трудом, ибо пришлось подниматься пешком, так как там не проедешь в седле; тем не менее труд не был в тягость из-за желаний, которые я увидела осуществленными с помощью Господа».

Монахиня Этерия поднялась на вершину Синая за четыре часа.

Теперь в этом месте находится маленькая церковь, потому что названное место, которое расположено на вершине горы, не очень велико. Но церковь обладает несомненным изяществом. Когда, с помощью Господа, мы поднялись на эту вершину и подошли к дверям церкви, мы увидели пресвитера, который встречал нас, он пришел из монастыря, имеющего отношение к церкви, он был крепким стариком — монахом, как говорят здесь, аскетической жизни, более чем достойный того, чтобы находиться тут… Но никто не живет на вершине горы, потому что там нечего охранять, кроме самой церкви и пещеры, где был Моисей. Прочитав прямо на этом месте всю книгу Моисея, сделав подношения в соответствии с правилами и причастившись, мы вышли из церкви, и пресвитер раздал нам благодарственные дары — яблоки, что растут на самой горе.

Глядя с высоты пика на горы Синая четырнадцать столетий назад, Этерия записала:

И я хочу, чтобы вы, почтенные сестры, знали, что горы, на которые мы поднимались без труда, — всего лишь холмы по сравнению с центральной горой, на которой мы стояли. И все же они огромны, и я подумала бы, что не видела ничего выше, если бы центральная гора не превосходила их все.

Прошел целый век между временем паломничества Этерии и рождением Мухаммада, так что мечеть, естественно, возвели позднее. Я прошел к этому зданию, представляющему собой однокамерное строение из камней, обмазанных кровью жертвенных овец, которых приводят сюда бедуины. Сидя на стене, разделяющей христианскую и мусульманскую части вершины, я съел сэндвичи, которые захватил с собой; было тихо и спокойно, я заметил мышь, которая выбралась из-под мечети и пробежала немного, а потом села, прижав к животу передние лапки, и огляделась. Я боялся пошевельнуться, но она была совсем ручная, насколько это возможно для дикой мыши. Она была не столько велика, как Микки-Маус из Курны, но вдвое крупнее любой английской мыши, и впечатление упитанности усиливалось благодаря густому пушистому меху — ни дать ни взять эскимос мышиного мира.

Я бросил мыши кусочек хлеба, и зверек потащил подачку к себе под мечеть, потом появился снова; бросая кусочки все ближе и ближе к себе, я подманил мышь буквально к ноге; уверен, что если бы я приходил сюда часто, через неделю она ела бы у меня с руки. Мое удовольствие от наблюдений за мышью увеличилось, когда она вернулась со всей своей семьей — и взрослые, и детеныши были такими же пушистыми и упитанными. В это время две «христианские» мыши приблизились со стороны часовни, так что вскоре вокруг меня собралось шесть-семь зверьков, которые деловито сновали туда-сюда. Но откуда они приходили? Были это обычные домашние мыши, добравшиеся до вершины горы, на высоту 8000 футов над уровнем моря? Или они — результат некоего мышиного «исхода» из когтей монастырских котов? Или это особый вид синайских мышей? Помнится, я слышал, как домашние мыши оказались на песчаном острове неподалеку от Дублина и вскоре изменили цвет, а один кладовщик из лондонских доков рассказывал мне, что на холодных складах мыши обрастают исключительно густой шерстью. Так что, вполне возможно, эти мыши стали такими пушистыми, чтобы выжить зимой на вершине Синая.

И греческий монах, и бедуин уверяли меня, что, насколько они помнят, мыши жили в горах всегда. Если последний посетитель оставил им хлебные крошки, то, учитывая двухмесячный перерыв, как могли эти существа выжить на голой скале?

Когда солнце стало клониться в сторону Аравийской пустыни, мы погасили свечу и закрыли часовню. Развернувшись спиной к священной вершине, мы двинулись вниз, оставив ее небесам и крошечным грызунам, которые обитают в закоулках и расщелинах священной горы.

10

Мы спускались быстро, местами просто бежали, останавливаясь время от времени не потому, что уставали, а чтобы насладиться красотой заката. Брат Гавриил рассказывал мне о святых и отшельниках, чьи имена связаны с пещерами Синая, и я с интересом обнаружил среди них многих персонажей, широко известных в истории раннего христианства.

Святые Косма и Дамиан жили в пещере в долине Вади эль-Леджах. Они были врачами-египтянами и прославились как «мученики-бессеребренники», поскольку были профессионалами, которые не брали плату за услуги, но просили пациентов обратиться от язычества к христианству. Должно быть, они были среди ранних синайских отшельников, поскольку считается, что они приняли смерть в III веке, во время гонений Диоклетиана.