Башни полуночи - Роберт Джордан

Его внимание было поглощено новым ощущением внутри него. Этим удивительным цветком, распустившимся в глубине его сознания, этой связью с Эгвейн и её эмоциями. Связь была чудом и успокоением. Благодаря этому чувству он знал, что она жива.

Он мог чувствовать её приближение и уже стоял, когда открылась дверь.

– Гавин, – сказала она, входя, – в том состоянии, в котором ты находишься, ты не должен вставать. Сядь, пожалуйста.

– Я в порядке, – ответил он, но подчинился.

Она подтащила ещё один табурет и уселась напротив. На вид, она была спокойна и безмятежна, но он чувствовал, что она потрясена ночными событиями. Слуги до сих пор возились с пятнами крови и трупами, а Чубейн держал всю Башню в состоянии тревоги, проверяя каждую сестру. Обнаружился ещё один убийца. Они потеряли двух солдат и Стража, пока пытались с ней справиться.

Да, он мог чувствовать бурю эмоций, скрывавшуюся за её спокойным лицом. В последние несколько месяцев Гавин начал думать, что Айз Седай отучали чувствовать. Узы доказывали ему обратное. Эгвейн чувствовала; она просто не позволяла эмоциям отражаться на лице.

Глядя на её лицо и чувствуя бурю внутри, Гавин впервые увидел другую сторону отношений Айз Седай и Стража. Стражи не были просто телохранителями; они – и только они – были в курсе того, что на самом деле происходит внутри Айз Седай. Неважно, насколько искусно сестра умела скрывать эмоции, её Страж знал, что за маской прячется нечто большее.

– Ты нашла Месану? – спросил он.

– Да, хотя это заняло некоторое время. Она выдавала себя за Айз Седай по имени Данелле из Коричневой Айя. Мы нашли её в комнате, лепечущей как ребёнок. Она ещё и обделалась. Не знаю точно, как мы с ней поступим.

– Данелле. Я не знал её.

– Она держалась сама по себе, – сказала Эгвейн. – Возможно, именно по этой причине Месана её и выбрала.

Они сидели в тишине ещё некоторое время.

– Итак, – наконец сказала Эгвейн, – как ты себя чувствуешь?

– Ты знаешь, как я себя чувствую, – честно ответил Гавин.

– Это просто была попытка завязать разговор.

Он улыбнулся.

– Я чувствую себя великолепно. Поразительно. Безмятежно. И озабоченно, обеспокоенно, тревожно. Как ты.

– Нужно предпринять что-то насчёт Шончан.

– Согласен. Но не это беспокоит тебя. Ты раздражена тем, что я нарушил твоё распоряжение, и всё же ты знаешь, что я поступил правильно.

– Ты не нарушал моё распоряжение, – сказала Эгвейн. – Я на самом деле сказала тебе возвращаться.

– Запрет на охрану твоей комнаты не был снят. Я мог расстроить планы, вызвать тревогу и отпугнуть убийц.

– Да, – сказала она. К её эмоциям примешалось беспокойство. – Но вместо этого ты спас мне жизнь.

– Как они проникли внутрь? – спросил Гавин. – Разве ты не должна была проснуться, когда служанка попалась в твою ловушку?

Она помотала головой.

– Я находилась глубоко во сне, сражаясь с Месаной. Охрана Башни была достаточно близко, чтобы услышать, как сработали стражи, – сказала Эгвейн, – Их всех нашли мёртвыми. Выглядит, как будто убийцы ожидали, что выбегу. Один из них прятался в прихожей, чтобы убить меня после того, как я поймаю двух других, – она поморщилась. – Это могло сработать. Я ожидала Чёрную Айя или, возможно, Серого Человека.

– Я послал предупреждение.

– Посыльный тоже был найден мёртвым. – Она пристально посмотрела на него. – Ты поступил правильно сегодня ночью, но это по-прежнему беспокоит меня.

– Мы найдём решение, – сказал Гавин. – Ты позволишь мне себя защищать, Эгвейн, а я буду подчиняться тебе во всём остальном. Обещаю.

Немного поколебавшись, Эгвейн кивнула.

– Что ж, мне надо пойти поговорить с Советом. К настоящему моменту они уже, должно быть, готовы выломать мою дверь и потребовать ответов. – Он знал, что внутренне она поморщилась.

– Возможно, будет лучше, – сказал он, – если ты скажешь, что моё возвращение было запланировано с самого начала.

– Так и было, – сказала Эгвейн. – Хотя время не было рассчитано.– Она помедлила. – Когда я поняла, как именно Сильвиана сформулировала мою просьбу, я начала беспокоиться, что ты вообще не придёшь.

– Я почти отказался.

– Что же изменило твоё решение?

– Я должен был научиться уступать. Это то, в чём я никогда не был силён.

Эгвейн кивнула, словно поняв.

– Я отдам распоряжение принести в эту комнату кровать. Я всегда планировала сделать её комнатой моего Стража.

Гавин улыбнулся. Спать в разных комнатах? Подо всем этим по-прежнему оставалось что-то от консервативной дочери хозяина гостиницы. Поняв, о чём он думает, Эгвейн покраснела.

– Почему бы нам не пожениться? – спросил Гавин. – Прямо здесь, сегодня. Свет, Эгвейн, ты – Амерлин, твоё слово – закон в Тар Валоне. Скажи слово, и нас обвенчают.

Она побледнела; странно, как это выбило её из колеи этой ночью. Гавин ощутил укол опасения. Она сказала, что любит его. Она же хотела...

Но нет, он чувствовал её эмоции. Она действительно любила его. Тогда почему?

Голос Эгвейн был полон страха, когда она заговорила.

– Ты думаешь, я смогу смотреть в глаза родителям, если выйду замуж, не сообщив им об этом? Свет, Гавин, мы как минимум должны послать за ними! А как насчёт Илэйн? Ты женишься, не сообщив ей?

Он улыбнулся.

– Конечно же, ты права. Я свяжусь с ними.

– Я могу…

– Эгвейн, ты – Престол Амерлин. Весь мир лежит на твоих плечах. Позволь мне сделать необходимые приготовления.

– Очень хорошо, – сказала она и вышла из комнаты. Снаружи её ждала Сильвиана, бросившая на Гавина сердитый взгляд. Эгвейн послала нескольких слуг за кроватью для него, затем они с Хранительницей ушли, сопровождаемые парой солдат Чубейна.

Гавин хотел бы пойти с ней. Поблизости по-прежнему могли быть убийцы. Но, к сожалению, она была права, отправив его спать. Ему было тяжело держаться прямо. Нетвёрдо стоя на ногах, он заметил ряд накрытых простынями тел снаружи. Их не уберут, пока сёстры не осмотрят тела. В данный момент поиск Месаны и других убийц был более важен.

Сжав зубы, он заставил себя подойти и откинуть простыню, открыв взору безжизненные лица Киларка и Мазона. Голова Киларка, к сожалению, лежала отдельно рядом с телом.

– Вы хорошо сражались, парни, – сказал он. – Я прослежу за тем, чтобы ваши семьи узнали, что вы спасли жизнь Амерлин. – Его разозлила потеря таких хороших людей. «Чтоб им сгореть, этим Шончан, – подумал он. – Эгвейн права насчёт них. Что-то нужно делать».

Он посмотрел в сторону трёх убийц, тоже лежавших под простынями, из-под которых торчали ноги в чёрных башмаках. Две женщины и мужчина.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});