Оно - Стивен Кинг

Они поднялись на гребень и посмотрели на свалку.

— Дерьмо, — пробормотал Билл и засунул руки в карманы.

Остальные столпились вокруг него.

Сегодня жгли северную часть свалки, но здесь, под ними, смотритель свалки (Армандо Фацио, Мэнди для друзей, холостяк, брат уборщика начальной школы Дерри) чинил «Д-9» времен Второй мировой войны, использовавшийся для того, чтобы сгребать мусор в кучи, которые потом поджигались. Рубашку он снял, а больший радиоприемник, который стоял на водительском сиденье под брезентовым навесом, транслировал развлекательную программу, предшествующую игре «Ред сокс» с «Сенаторами».

— Вниз нам не спуститься, — согласился Бен. Мэнди Фацио был человеком хорошим, но, увидев детей на свалке, тут же гнал их прочь — из-за крыс, из-за яда, который он регулярно разбрасывал, чтобы крыс не расплодилось слишком много, — потому что дети могли порезаться, удариться, обжечься, и еще по одной, самой главной причине: он свято верил, что свалка — не место для детей. «Вы же хорошие, да? — кричал он на подростков, которых свалка притягивала возможностью пострелять из духовушек по бутылкам (или крысам, или чайкам) и шансом найти что-нибудь полезное: механическую игрушку, которая еще работала, стул, который можно починить, телевизор с еще целой вакуумной трубкой — и она так классно взрывалась, если запустить в нее кирпичом. — Вы же хорошие дети, да? — орал Мэнди (орал он не от злости, а по причине глухоты, и слуховой аппарат носить не желал). — Разве родители не учили вас быть хорошими? Хорошие мальчики и девочки не играют на свалке! Идите в парк! Идите в библиотеку! Идите в Общественный центр и играйте в настольный хоккей! Будьте хорошими!»

— Это точно, — кивнул Ричи. — Свалка исключается.

Какое-то время они посидели, глядя сверху вниз на Мэнди, который возился с бульдозером, в надежде, что тот покончит со своим занятием и уйдет, но не особо в это веря: наличие радиоприемника предполагало, что Мэнди решил провести здесь всю вторую половину дня. «Такое разозлит и святого», — подумал Билл. Лучшего места, чем свалка, для поджога петард просто не было. Их клали под консервные банки, а потом, когда петарды разгорались, банки взлетали в воздух. А если петарду положить в бутылку, поджечь и убежать со всех ног, то бутылка взрывалась. Не всегда, но довольно часто.

— Жаль, что у нас нет М-80, — вздохнул Бен, не зная, как скоро один из таких фейерверков швырнут ему в голову.

— Моя мама говорит, что люди должны довольствоваться тем, что у них есть. — Слова эти Эдди произнес так серьезно, что все рассмеялись.

А когда смех стих, они вновь повернулись к Биллу.

Билл какое-то время сосредоточенно думал.

— Я з-знаю ме-есто. С-старый г-гравийный ка-арьер на к-краю Пу-устоши у-у г-грузового д-двора…

— Точно! — воскликнул Стэн, поднимаясь. — Я знаю это место. Ты гений, Билл.

— Там отличное эхо, — согласилась Беверли.

— Так пошли, — подвел итог Ричи.

Все шестеро — магическое число минус один — зашагали по гребню холма, опоясывающему свалку. Мэнди Фацио поднял голову, увидел их силуэты на фоне синего неба: прямо-таки индейцы в боевом походе. Хотел на них накричать — «Пустошь не место для детей» — но вместо этого вернулся к работе. На его-то свалку они не зашли.

7

Майк Хэнлон пробежал мимо Церковной школы, не сбавив хода, и помчался на Нейболт-стрит к грузовому двору. Уборщиком в Церковной школе работал мистер Гендрон, глубокий старик, еще более глухой, чем Мэнди Фацио. К тому же большую часть летних дней он предпочитал проводить в подвале, спал рядом с бойлером, по случаю лета отключенным, вытянувшись на старом шезлонге и с «Дерри ньюс» на коленях. Майк бы еще барабанил в дверь и звал старика, когда Генри Бауэрс подскочил бы к нему и оторвал голову.

И Майк побежал дальше.

Но не сломя голову; пытаясь контролировать скорость, пытаясь следить за дыханием. Пока он еще не выдохся. Генри, Рыгало и Лось Сэдлер его не тревожили — даже полные сил они бежали, как хромающие буйволы, но Виктор Крисс и Питер Гордон были куда быстрее. Пробегая мимо дома, где Билл и Ричи видели клоуна — или оборотня, — он рискнул обернуться и обнаружил, что Питер Гордон практически догнал его. Питер радостно улыбался, во весь рот, во все тридцать два зуба, и Майк подумал: «Интересно, стал бы он так улыбаться, зная, что произойдет, если они меня поймают?.. Или он думает, что они просто собираются хлопнуть меня по спине, сказать: „Ты вода“, — и убежать?»

И когда на Майка надвинулись ворота с надписью на них: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ. ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН. НАРУШИТЕЛИ БУДУТ НАКАЗАНЫ» — он рванул изо всех сил. В боку пока не кололо, дыхание участилось, но находилось под контролем, однако Майк знал, что колоть начнет, если он и дальше будет бежать с такой скоростью. У полуоткрытых ворот он еще раз оглянулся и увидел, что вновь оторвался от Питера. Виктор отставал шагов на десять, остальные — на сорок, а то и на пятьдесят ярдов. Но даже с такого расстояния Майк разглядел черную ненависть на лице Генри.

Он проскочил в щель, развернулся, захлопнул ворота, услышал, как щелкнула задвижка. Мгновением спустя Питер Гордон врезался в сетчатые ворота, и тут же подбежал Виктор Крисс. Улыбка сползла с лица Питера — ее сменила обида. Он поискал рукоятку, которая поворачивала бы задвижку, но не нашел: задвижка закрывалась и открывалась только изнутри.

Не в силах поверить в случившееся, он крикнул:

— Парень, открой ворота! Так нечестно.

— А что, по-твоему, честно? — тяжело дыша, спросил Майк. — Пятеро на одного?

— Нечестно, — повторил Питер, словно не расслышал вопросов Майка.

Майк посмотрел на Виктора, увидел тревогу в его глазах. Виктор хотел что-то сказать, но тут к воротам подоспели и остальные.

— Открывай, ниггер! — проревел Генри и начал трясти ворота с такой силой, что Питер удивленно вытаращился на него. — Открывай! Открывай немедленно!

— Не открою, — ровным голосом ответил Майк.

— Открывай! — рявкнул Рыгало. — Открывай, гребаная обезьяна!

Майк попятился от ворот, сердце гулко стучало в груди. Он не помнил, чтобы когда-нибудь так боялся, так расстраивался. Они выстроились вдоль ворот, кричали, обзывали прозвищами, которых он никогда не слышал: ночная вошь, черножопый, обезьянья харя и всякими другими. Он не обратил внимания, как Генри достал что-то из кармана, потом чиркнул о ноготь деревянной спичкой… но когда что-то круглое и красное перелетело через ворота, инстинктивно отпрыгнул, поэтому «бомба с вишнями» разорвался слева от него, подняв облако пыли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});