Канцлер Мальтийского ордена: Вежливые люди императора. Северный Сфинкс. К морю марш вперед! - Александр Петрович Харников

но при этом гонорар должен быть не менее чем две тысячи фунтов сейчас и две тысячи потом.

– Мне не нужны их проклятые деньги! – рассердился Кадудаль.

– Генерал, иначе они вас попросту не будут уважать – для них все сводится к деньгам, и эти люди будут искать подвох, если вы отвергнете деньги либо согласитесь работать за малую толику. Так что не стоит с ходу отвергать предложение Дженкинсона. Конечно, я бы не стал им доверять. У этих людей очень циничное отношение к тем, кто им нужен. Они используют вас, а потом… А потом, вполне вероятно, сдадут вас ищейкам Фуше. Уже потому, что таким образом они сэкономят две тысячи фунтов.

Или мне показалось, или этот гигант, который, как я знал, не боялся ничего на свете, при слове «Фуше» едва заметно вздрогнул. Я сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил:

– Далее. Я бы потребовал, чтобы вас высадили не на французском берегу, где сейчас вовсю шныряют конные дозоры, а, например, в одном из прусских портов. Вы можете сказать, что, воспользовавшись некими своими связями, через Ганновер проберетесь во Францию с той стороны, откуда вас не ждут.

– Хорошо, – кивнул Кадудаль, – а что дальше?

– Там вас встретят наши люди, которые тайно переправят вас в Россию. Причем мы можем обставить все так, будто пруссаки заподозрили неладное, и вы либо находитесь в их руках, либо скрываетесь от них. Ну, а мы постараемся обставить все так, будто вас кто-то предал. И тогда люди Дженкинсона начнут искать предателя.

– А что будет с вами?

– Я полагаю, что и меня тоже отправят вместе с вами. И «пруссаки» нас задержат вдвоем. Можно будет устроить так, что подозрение падет на виконта Кэри – мол, именно он, обидевшись на меня, доложил о наших планах «не тем, кому следовало».

Кадудаль поморщился. Я слышал, что он не любил подобные штуки, но другого выхода у него не было. К тому же мои слова о возможности примирения Наполеона с католической церковью заставили его призадуматься.

– Скажите, а Россия не выдаст меня французам или британцам? – спросил он.

– Насчет британцев – точно нет. А французы, которые с недавних пор стали союзниками русских, вряд ли будут ссориться из-за вас с императором Павлом. Кстати, он с недавних пор возглавляет католический орден иоаннитов.

– Интересно, интересно, – покачал головой Кадудаль. – А вы, мой друг, и в самом деле не так просты, как стараетесь казаться. Однако мне потребуется время, чтобы обдумать ваше предложение.

Я подумал про себя, что и Кадудаль оказался далеко не так недалёк, как об этом говорили Дженкинсон и Кэри, а вслух напомнил:

– Хорошо, но помните, времени у нас не так много. Поэтому постарайтесь решить все в течение нескольких дней…

– Знаете, что, дружище, – неожиданно кивнул Кадудаль. – Чего переливать из пустого в порожнее… я принимаю ваше предложение. Выпьем за это! – И он поднял пивную кружку.

* * *

1 июля 1801 года. Французская республика. Дворец Мальмезон.

Капитан Казбек Бутаев, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»

Сегодня у меня день свободный от обычных секретных дел. Может ведь обычный человек, даже если он капитан УФСБ и судьба забросила его в XIX век, отметить свой день рождения в кругу друзей! Правда, здесь, во Франции, у меня их не так уж много. Но, как говорил в таких случаях классик, «лучше меньше, да лучше».

По совету генерала Дюрока я купил у знакомого ему лавочника хорошего вина, кое-что из закуски. Потом нашел несколько килограммов хорошей баранины и решил соорудить в парке импровизированный мангал и сделать шашлыки. У нас в Осетии их называют «физонаг». Я лично замариновал мясо, развел костер на полянке и дал дереву как следует прогореть до образования углей. Уже нанизанные на импровизированные шампуры куски мяса я разместил на вбитые в землю рогульки и приступил к священнодействию. Тут важно не пережарить мясо и не подать его гостям сырым. Вооружившись бутылкой с водой и импровизированным веером, я то раздувал угольки, то поливал водой пламя, которое могло высушить мясо.

Тем временем слуги принесли на поляну стол и стулья, на которых гости должны были вкушать приготовленный мною шашлык. Жаль, конечно, что во Франции не достать осетинские пироги, и лывжу – осетинский суп из мяса и картофеля. Но, как говорится, за неимением гербовой…

Скажу только, что запах шашлыка привлек внимание и хозяина дворца, который вышел прогуляться по аллеям парка. Наполеон не стал чиниться и сел за стол вместе с прочими моими гостями – майором Никитиным и генералом Дюроком. Я пригласил на праздник и Мюрата, но тот, занятый какой-то очередной своей любовной интрижкой, довольно неопределенно пообещал мне заглянуть на огонек.

Готовые кусочки мяса я снял с шампуров и сложил в большую кастрюлю, где уже лежал нарезанный колечками лук, затем сбрызнул все уксусом. Пусть мясо немного настоится перед тем, как я подам его гостям.

А пока я налил вино в бокалы и предложил выпить за гостей, которые почтили меня своим присутствием. Французы произносят тосты за столом, но они у них куцые и скучные. Эх, вот бы их на наш осетинский праздник – они такое бы услышали. Правда, боюсь, что французы скоро стали бы похожи на Шурика – собирателя фольклора из «Кавказской пленницы». Отведав полный рог нашего вина, они вряд ли устояли бы на ногах. А поскольку развалин часовен сейчас во Франции немало, им пришлось бы долго доказывать здешним стражам порядка, что не они их порушили.

Но вместо рога в руке у меня был обычный бокал, и я ограничился всего-навсего минутным тостом.

Шашлык привел их в восторг. И хотя зловредный Бонапарт брякнул, что, дескать, мясо очень похоже на арабский кебаб, однако челюстями он работал активно, и скоро его тарелка опустела.

Тут встал мой шеф, Андрей, и предложил выпить за виновника торжества, то есть за меня. При этом он так много сказал обо мне хорошего, что я невольно засмущался. Майор предложил выпить за меня Cul sec![165], что гости и проделали с большим удовольствием.

Погода стояла теплая, солнце уже садилось, импровизированный мангал, на котором я приготовил шашлык, едва дымил. Корсиканцы, хотя и не считающие себя стопроцентными французами, как и прочие жители Галлии, любят попеть за столом. Правда, языковый барьер несколько мешал нам найти подходящую песню, слова которой знали все. Я на всякий случай прихватил в парк гитару – Андрей неплохо на ней играл и под настроение мог спеть