Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

— это он, то есть, человек. Низкорослый мужчина. Его лицо обсыпано ужасными шрамами. Глубоко посаженные маленькие глазки. Вечно так бегают по всему и вся. Эта врождённая вороватость Куста всегда отталкивала людей, даже собственную мать.

Сейчас ему сколько? Тридцать пять, сорок? Да и какое его настоящее имя? Куст и сам уже не помнит. Вот как много лет назад он стал тем, кем на самом деле и является — уличным кустом, бродягой.

Куст не столь кличка, сколько часть действительности. Никто не станет называть себя кустом от праздности. Куст вечно бьют и общипывают дети. Пьяницы и мужики с дороги справляют в кустах свои нужды. Уличные кусты никто специально не поливает. Они просто незаметно существуют, как воздух. А даже если кто-то попытается срезать кусты, решив их полностью извести, то у него это не выйдет. Кусты очень нетребовательны и крайне живучи. Его (никому ненужные) ветки и лепестки вырастут заново. Только бы дождь, да и то, можно перебиться хлебом всухомятку. Так и проходит бытие кустов, и никто не знает, куда они потом деваются. Просто в какой-то момент куст решает, что с него хватит, пожили, пора и честь знать. Вот и Куст вчера понял, что время его пришло.

Стоял свежий день, который плавно склонялся к закату. Куст же склонялся над очередной урной, в надежде найти хоть какую-то еду. Неподалёку маленькое хулиганьё, вот уже как с четверть часа следило за Кустом. Через каждую минуту расстояние между «бомжом» (так называют благородные граждане таких, как Куст) сокращалось.

Пятеро хулиганов свирепо изучали Куста. В их планы входила программа по унижению и издевательству. Бездомный тоже не дурак, даже больше. Он бродяга, хищник. Всю жизнь прожил в общественной анафеме. Даже уличные псы остерегаются этих голодных глаз.

Куст знает, эта «дикая мелочь» задумала недоброе. Его маленькие глазки ещё ловчее и опытнее сжались в щёлки. Они следят за подрастающим отребьем. Вон тот, что самый высокий, руководит остальными. Феромон преизбыточного адреналина сочится через поры, оставляя на коже зловонный смрад, заставляя прыщи плодиться, как дождь заставляет плодиться грибы. Этот малый обожает неприятности, хлебом не корми. Его уважают и боятся, но только сверстники. Для взрослых он просто трудный ребёнок переходного возраста. Для Куста же — просто жертва. Хорошая добыча.

На этом пустыре кроме их шести голов — никого. Будний вечер. Вот Куст специально меняет своё положение. Он полностью поворачивается к шакалам спиной, пристально начиная смотреть в бездну пустой урны. В руке он держит огрызок от стеклянной бутылки. И когда самый главный подбегает на цыпочках к бездомному, только чтобы вдарить зажатым камнем под рёбра, сбив тем самым дыхалку, а уже после наброситься всей стаей, Куст резко разворачивается. Его рука, словно циркуль, спокойно прочерчивает дугу в области шеи.

Когда из сонной артерии во всю уже бьёт фонтан рвотной крови — жертва ещё улыбается. Она не успела осознать свой конец, да и это неудивительно. В самом страшном сне ни один из этих молодых и представить не мог, что смерть может настигнуть в момент потенциального веселья. Появляется чувство глубокого снится.

Четвёрка, что по счастью осталась в стороне, начинает молча распадаться кто куда. Собственное мясо особо не слушается. Ребята спотыкаются, плачут и не понимают, как же так вышло? И самое главное: что же это получается? Их предводитель уже перед самым финишем предсмертной агонии. Сознание отключилось. Только избыточный адреналин дёргает мышцы, словно пьяный кукловод, который не прочь поиздеваться.

Куст спокойно осматривает горизонт. Затем его маленькие глазки смотрят на добычу. Стекло аккуратно прячется в карман засаленного пиджака. Из-за пазухи бездомный достаёт металлический нож. Отлично заточенный, с зубцами и чёрной нескользящей ручкой. Он спокойно наклоняется над парнем, раздевает его, а затем, получше перехватив нож и облизнув губы, начинает разделывать добычу на небольшие аккуратные кусочки, выбирая только самые дорогие филейные части.

Он вырезает у добычи щёки и ягодицы, складывая их в приготовленный пакет. Заворачивает. Дальше нож вырезает сердце и печень. Они идут во второй пакет. Глаза, губы, пальцы рук, и уши — кладутся в третий. Ненужный остаток тела Куст переносит под ближайшее дерево. Обливает бензином тело, собирает расфасованное мясо в сумку, затем чиркая приготовленной спичкой. Огонь моментально вспыхивает, но его природа днём неочевидна. Она таится, не выражая себя в той полной мере. Слышен только треск сухих веток, да разве ещё начинает чувствоваться запах мяса. Птицы с красными глазами слетаются в надежде урвать хоть какую-то кроху.

Куст уходит не сразу. Ещё какое-то время он греет руки у костра. Его желудок жадно урчит, чувствуя блаженный запах жизни; запах никотиновой кислоты, пиридоксина, тиамина и рибофлавина.

Грязные руки достают один из пакетов. Появляется палец. Губы бездомного начинают высасывать остатки крови. Гнилые зубы жадно обгладывают кости. В глазах его горит свет.

За спиной начинает доноситься лай собак и топот разгневанных ног. Пора уходить. Куст в последний раз бросает взгляд на костёр. Он благодарит землю, благодарит звезду за блага, а затем исчезает в пространстве, будто его вовсе и не было.

Тень в обносках проходит вдоль набережной, обсасывая кости и любуясь полнолунием. В этой самой тени скрывался Куст. Для него сегодняшний день и вечер были особенными. Почему именно — сказать сложно. Просто этот свежий холодный ветер, эти лакомства, полная луна и отсутствие шума, создали для маленького зверя ту самую сказку (её сонное очертание), которую он мог слышать когда-то давно, когда у него ещё было выдуманное имя.

Куст почувствовал себя по-настоящему счастливым и впервые за всю жизнь глаза его наполнились влагой, приятно почёсываясь в уголках. Он вдруг ясно решил для себя, что лучшего вечера ему уже не представится. Это блаженное состояние… словно беспрерывный оргазм.

Человек не должен быть всегда счастлив, иначе счастье его и погубит. Полная завершенность желаний и стремлений посылает невидимый сигнал организму. Вот и Куст попал в ловушку, став жертвой наслаждения. Он твёрдо решил завершить свой физический путь, раз дух его познал мимолётное счастье. В последний раз он вытирает свои влажные глаза, перелезает через ограждение и, вдохнув полную грудь свежего воздуха, да без лишних раздумий, подаётся телом вперёд, ощущая всю силу сегодняшнего волшебства.

13

Плеск воды. Тьма. Свет. Холод. Чувство, что всё тело в снегу. Сильная боль. Молчание. Абсолютная тишина. Нет мыслей. Нет людей. Нету слов. Нет эмоций. Вспышка экрана. Появляется холод, а значит, и чувствительность кожи. Возвращается дыхание. Оно врывается в лёгкие сквозняком. Секундное промедление.

Он открывает глаза. Играет лёгкая