На службе Отечеству - Александр Алтунин

Предоставили слово мне. Трудно сейчас припомнить, о чем говорил землякам, но то, что поведал им о фронтовых дорогах, боях и сражениях, в которых пришлось участвовать, вспомнил тех из сельчан, кто не вернулся с войны, точно. Попросил минутой молчания почтить память погибших односельчан.

Встреча длилась долго. Земляки, переживая радость встречи и горечь воспоминаний, медленно расходились по домам. Только прилег отдохнуть, как услышал голос матери: "Пусть часок-другой соснет". Она уговаривала кого-то не тревожить меня.

Отдохнул часа три, по фронтовой привычке облил себя до пояса холодной водой, вышел во двор. На скамьях и сложенных в кучу бревнах увидел незнакомых людей.

— К тебе, Саша, из соседних сел прибыли, — встала со скамьи мама. Хотят поговорить с тобой. Да я все не решалась тебя будить.

Поздоровавшись, подсел к ним. Слово за слово начался разговор. Старики и женщины расспрашивали про войну, не видел ли кого из близких, не ведая того, как сложно встретиться со знакомым и родным человеком во фронтовом водовороте. Земляки с интересом слушали рассказ о встрече с отцом, вместе со мной переживали, у женщин стояли слезы на глазах.

* * *

Родной край! Отчий дом! Мы, военные люди, привыкшие к переменам мест, с особым чувством вспоминаем их. И чем становишься старше, тем сильнее тянет в те места, где родился, вырос, откуда пошла дорога твоей жизни.

Не так давно я получил письмо от Юрия Михайловича Бражника. Мальчишке было 13 лет, когда разведчики подобрали его в лесу под городом Карачевом. Он был зачислен во взвод разведки. В письме однополчанин пишет: "Благодарен людям, спасшим меня от голодной смерти и сделавшим из меня бойца-разведчика…" К письму Юрий Михайлович приложил поэтические строки, созвучные моим мыслям:

Мне не пришлось в тот год учиться в школе — Четыре класса были за спиной, — Ушел с бойцами я по доброй воле, Чтоб бить фашистов и кончать с войной.

Сколько таких, как Юрий, на дорогах войны встретили и приютили, согрели наши солдаты. Почти в каждой части были ребята десяти — тринадцати лет, которые стойко переносили все тяготы фронтовой жизни.

Сколько мальчишки вносили радости в солдатские будни! Как о них заботились бойцы и командиры!

В конце войны, когда наши молодые боевые друзья подросли, старались их определить в суворовское и нахимовское училища. Слава этим маленьким труженикам войны! Родина помнит их подвиг!

* * *

Признаться, стал уставать я от почти беспрерывных застолий: не привык к такому образу жизни.

— Сынок, тебе, видно, тягостно от встреч, — заметила как-то мать.

— Да, мама, — вздохнул я невольно. — Пора заняться домашними работами: дом и сараи подлатать, забор поправить.

— И то дело, сынок.

Взялся за ремонт дома, сараев, бани и других хозяйственных построек. В свободное время ходили с мамой по знакомым с детства тропинкам, колкам в окрестностях села. С волнением она поведала мне свою жизнь. О многом я и не знал. Мама как бы исповедовалась передо мной. Я не знал, что она серьезно больна, ее рассказы воспринимал, как желание посвятить меня в жизнь нашей семьи.

В один из дней мама сказала, что возьмем с собой Ивана Ивановича.

— Не часто ему выпадает свободное время. Не ровен час, кто-либо из соседок подбросит работенку. Безотказный он у нас, Саша, а с тобой хочется ему побыть.

— Ну, конечно, возьмем, мама.

— Иван Иванович, — представила в день моего приезда невысокого худющего паренька сестренка Мария. В ответ на мой удивленный взгляд добавила: — Да, да, так его у нас все зовут.

Из рассказов родных и соседей вскоре понял, почему так величают моего двоюродного братишку.

В годину войны на его неокрепшие плечи легли заботы по хозяйству: взрослое мужское население было на фронте. Иван, не по годам рассудительный, трудолюбивый, взял на себя мужскую работу. Выходил вместе с женщинами в поле, пахал, сеял, косил. Даже в ненастную погоду у него всегда находилось дело: отбивал косы, ремонтировал обувь… Он был на все руки мастер. Твердый по характеру, он любого лодыря мог заставить работать. Про него в деревне говорили много лестного.

И вот появился Иван Иванович. По-взрослому поздоровался.

— А это зачем? — кивнул я на топор за его поясом.

— Вчера лошадь оглоблю на ходке сломала. Бригадирша просила подобрать в лесу дерево.

— Ну, ну, тогда ясно, пойдем.

Иван Иванович по-мужски неторопливо расспрашивал о войне, боях.

Во время отпуска побывал я и у своего наставника Филиппа Миновича Жукова. Он заметно сдал, но был еще полон энергии. Мое появление не явилось для него неожиданностью.

— Ждал, ждал тебя, Саша. Спасибо, родной ты мой, уважил старика.

Поблагодарил его за то, что поддержал мое стремление связать свою жизнь с партией, пойти учиться в военное училище. В ответ он, посмотрев на меня и сравнив, видимо, с тем довоенным пареньком, сказал:

— Горжусь тем, что в тебе не ошибся. Оправдал мое доверие. Он обнял меня и по-отечески расцеловал. И поныне помню эту короткую встречу с человеком щедрого сердца. Он не искал для себя выгод в жизни, отдавал людям все, чем располагал. В глазах сельчан Филипп Минович был олицетворением идеалов нашей партии.

Истекали последние дни моего отпуска. Мама выглядела помолодевшей. На лице расправились морщинки. Но стоило заговорить об отъезде в Москву, как она замкнулась. По ночам не раз слышал ее вздохи. Не выдерживал, подходил к ее кровати, успокаивал ее, говорил, что, как только закончу академию, будем вместе. Но мои слова мало успокаивали, своим женским чутьем она понимала, что видимся в последний раз.

Наступил день проводов. Сколько ни уговаривал маму, настояла на своем и сама сопровождала меня на железнодорожную станцию Калачинск. Сел в проходящий поезд Владивосток — Москва. Через четверо суток был в столице.

* * *

Военная академия имени М. В. Фрунзе. Большая армия командиров прошла через эту кузницу военных кадров. Особенно много командного состава в стенах этого учебного заведения получили подготовку в предвоенные тридцатые годы. Они стали во главе полков, дивизий, корпусов, развернутых как накануне, так и в ходе войны. Мы, молодые офицеры, прибывшие учиться в академию, были наслышаны о многих боевых делах, которые совершили в годы войны питомцы этого высшего учебного заведения.

Теперь предстояло нам продолжить традиции славных фрунзевцев. На курсе, которым командовал генерал-майор Панин, занимались офицеры, почти все прошедшие школу войны. У большинства был такой бант орденов, что москвичи при встречах только ахали. Тринадцать Героев Советского Союза учились со мной. Среди них Василий Безбородое, Александр Жук, Игорь Крейзер, Иван Лесик, Николай Новиков, Павел Платонов, Николай Радаев, Федор Чайка, Илья Уланов, Николай Ященко. В академии занимались трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин, дважды Герои Советского Союза В. Д. Лавриненков, А. В. Алелюхин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});