Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Генри Каттнер

Он пришел в себя, прикованный к металлическому креслу. Комната не имела окон, а на его лицо был направлен свет сильной лампы. Гюнтер задумался, сколько времени провел без сознания, и вывернул руку, пытаясь взглянуть на часы.

За лампой появились двое мужчин. Один в белом халате, второй был малоросл, с рыжими волосами и морщинистым лицом.

— Привет, Ффулкес, — сказал Гюнтер. — Ты избавил меня от похмелья.

Человечек захохотал.

— Ну, наконец-то нам удалось! Я так давно пытался вырвать тебя из рук Болларда.

— Какой сегодня день?

— Среда. Ты был без сознания около двадцати часов.

Гюнтер нахмурился.

— Ну, и в чем дело?

— Хорошо. Если хочешь, начнем. Алмазы у Болларда искусственные?

— А ты бы очень хотел знать, верно?

— Ты получишь все, что пожелаешь, если отдашь нам Болларда.

— Я бы не рискнул, — честно ответил Гюнтер. — Тебе нет нужды держать слово. Если я что-то скажу, логичнее было бы потом убрать меня.

— Значит, нам придется воспользоваться скополамином.

— Это не поможет. У меня иммунитет.

— И все-таки попробуем. Лестер!

Человек в белом халате подошел к Гюнтеру и ловко вонзил иглу ему в руку. Подождав немного, пожал плечами.

— Бесполезно, мистер Ффулкес.

Гюнтер улыбнулся.

— И что теперь?

— А если мы попробуем пытки?

— Ты не посмеешь. Пытки и убийства — самые тяжкие преступления.

Человечек нервно забегал по комнате.

— Умеет сам Боллард производить алмазы или их делаешь только ты?

— Их делает Голубая Фея, — ответил Гюнтер. — У нее для этого есть волшебная палочка.

— Хорошо. Пока мы воздержимся от пыток, проверим твою стойкость. Ты будешь получать еду и питье, но проторчишь здесь до тех пор, пока не начнешь говорить. Через месяц тебе станет довольно скучно.

Гюнтер не ответил, и оба мужчины вышли. Прошел час, потом второй.

Человек в белом халате внес поднос и покормил узника. Когда он вышел, Гюнтер вновь посмотрел на часы, и на его лице появилось озабоченное выражение.

Время шло, и ему делалось все беспокойнее.

Часы показывали 9.15, когда вновь принесли поесть. На этот раз Гюнтер дождался, пока врач выйдет, и спрятал вилку в рукаве. Он надеялся, что пропажу заметят не сразу. Ему нужно было всего несколько минут, поскольку он хорошо знал конструкцию этих электромагнитных тюремных кресел. Если бы только удалось устроить короткое замыкание…

Это оказалось не очень трудно, несмотря на то, что руки Гюнтера были закреплены металлическими скобами. Вскоре раздался тихий треск, и Гюнтер ругнулся от боли в обожженных пальцах. Зато скобы соскользнули с его рук и ног. Он встал, поглядывая на часы, а потом долго осматривал комнату, пока не нашел то, что искал, — пульт управления окнами. По мере того, как он нажимал кнопки, начали раздвигаться панели, открывая огни небоскребов.

Гюнтер оглянулся на дверь, потом открыл окно и посмотрел вниз. Высота ошеломляла, но выступ в стене давал возможность бежать. Гюнтер перебрался через подоконник, двинулся вправо и вскоре добрался до следующего окна.

Оно было закрыто, и он нерешительно посмотрел вниз. Ниже был еще один выступ, но не было уверенности, что он на него попадет. Гюнтер пошел дальше.

Еще одно закрытое окно. Следующее оказалось открыто, и он заглянул внутрь, заметив большие столы и отблеск телеэкрана. Облегченно вздохнув, забрался в кабинет, вновь посмотрев на часы.

Сразу подойдя к экрану, он набрал номер, а когда появилось лицо мужчины, сказал только:

— У меня все в порядке, — и отключился, отметив при этом слабый щелчок.

Потом связался с Боллардом, но ответил не он, а секретарь.

— Где Боллард?

— Здесь его нет. Не могли бы вы…

Гюнтер вдруг вспомнил щелчок, услышанный недавно, и побледнел. На пробу он прервал соединение, и звук повторился. Боллард…

— Черт побери! — прошептал Гюнтер, вернулся к окну и выбрался наружу. Потом повис на руках и прыгнул. Он едва не промахнулся и содрал кожу с пальцев, отчаянно пытаясь ухватиться за что-нибудь.

В конце концов это ему удалось. Пинком разбив стекло, он нырнул внутрь. Здесь телеэкрана не было, но в противоположной стене виднелся контур двери.

Гюнтер приоткрыл ее и увидел то, что искал. Включив лампу, он перетряхнул кабинет, убедившись, что на этот раз его не подслушивают. Потом подошел к монитору и набрал тот же номер, что прежде.

Никто не отвечал.

Гюнтер мысленно выругался и снова набрал номер. Едва он отошел от экрана, как на пороге появился человек в белом халате и прострелил ему голову.

Человек, похожий на Ффулкеса, снимал с лица остатки грима. Услышав, как открылась дверь, посмотрел на вошедшего.

— Все в порядке?

— Да. Идем.

— Установили, кому звонил Гюнтер?

— Это уже не наше дело. Пошли.

Седой мужчина, крепко привязанный к стулу, выругался, когда игла шприца вонзилась ему в руку. Боллард выждал минуту, потом кивнул двоим охранникам, стоящим у него за спиной.

— Убирайтесь.

Когда они вышли, Боллард обратился к пленнику:

— Гюнтер должен был ежедневно связываться с тобой. Если он этого не сделает, ты должен обнародовать сообщение, которое он оставил. Где оно?

— А где Гюнтер? — спросил седой. Голос его переходил в едва внятное бормотанье: начинал действовать скополамин.

— Гюнтер мертв. Я устроил так, чтобы он связался с тобой через прослушиваемый аппарат, а потом проверил, с кем он говорил. Так где это сообщение?

Потребовалось еще несколько минут, но в конце концов Боллард открутил полую ножку стола и вынул аккуратно запечатанную катушку магнитофонной пленки.

— Ты знаешь, что здесь находится?

— Нет…

Боллард направился к двери.

— Ликвидировать, — приказал он охранникам, дождался негромкого выстрела и облегченно вздохнул.

Наконец-то он был в безопасности.

Барни Ффулкес вызвал Дэнджерфилда.

— Я узнал, что робот Болларда уже готов. Прижми его к стене, заставь пустить капитал в оборот. И сообщи парням Доннера о роботе.

Лицо Дэнджерфилда ничего не выразило, когда он кивнул, давая понять, что все понял.

Как показала запись на ленте, то, что Гюнтер назвал термодинамическим процессом Кайна, на самом деле не имело с ним ничего общего. Название его звучало так: «Макнамара. Процесс скручивания. Патент NR-735-V-22». Боллард записал это в своей обширной памяти и лично отыскал патент. Он считал, что имеет достаточную научную квалификацию, чтобы самому доработать процесс в деталях. Кроме того, машины Гюнтера для производства алмазов уже стояли в лаборатории замка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});