История человечества. Россия - Владимир Сядро

Как выяснилось позже, папуасы искали Маклая, чтобы убить. Их подстрекал к этому давний недоброжелатель Тама-руса, глава одной из близлежащих деревень по имени Суси. Через несколько дней большой отряд повторил нападение, но ученый и оставшиеся в живых члены его группы успели перебраться на о. Айдум.

Вскоре на острове появился Суси с отрядом. Маклай, по-видимому, отличавшийся отчаянной храбростью, узнав об этом, спокойно допил кофе, взял пистолет и в сопровождении всего двух человек отправился к пироге, на которой прибыли разбойники. Суси не было видно. Тростниковая крыша не позволяла заглянуть в глубь лодки. Тогда Маклай сдернул крышу, схватил огромного папуаса за горло и приставил пистолет к его виску. Спутники Суси не посмели вмешаться даже тогда, когда их командира связали. Позже его передали голландским властям. Больше Маклая и его спутников не тревожили.

Закончив работу, путешественник вернулся на Амбоин, где тяжело заболел лихорадкой. В Европе о нем долгое время ничего не знали. Английское правительство приказало капитану одного из своих военных кораблей срочно заняться поисками. Тот выполнил задание, но нашел Маклая в таком состоянии, что был уверен в его близкой смерти. Однако сила духа Тамо-руса опять победила смерть. Он вновь продолжил исследования на Малаккском полуострове, где в верховьях р. Пахан нашел остатки вымирающего племени оран-секай (семанг), но приступы лихорадки вынудили его отправиться в Сингапур.

Едва оправившись от болезни, Миклухо-Маклай в 1876 г. посетил о. Яп (Каролинские острова), острова Адмиралтейства, а потом выполнил обещание и вернулся в бухту Астролябии.

Здесь Тамо-руса встретили с восторгом. Несколько дней длился праздник общения со старыми знакомыми. Старая хижина была разрушена землетрясениями и муравьями, но матросы с корабля и туземцы выстроили новую. Маклай сам посадил вокруг нее пальмы и разбил новый огород. Научная работа была продолжена. За 17 месяцев ученый исследовал 150 папуасов, собрал уникальные сведения о папуасских танцах, бытовых пантомимах, праздниках.

Было ясно, что туземцы крепко полюбили своего необычного друга. Но вопрос о бессмертии Человека с Луны по-прежнему мучил их. Однажды один из туземцев, которому Маклай когда-то спас жизнь, прямо спросил, может ли он умереть. Ученый не хотел лгать другу и нашел соломоново решение. Он взял копье и передал его туземцу, чтобы тот сам смог выяснить интересующий его вопрос. Расчет был верен: тот не поднял руку на Тамо-руса.

Дни и месяцы летели быстро. К лихорадке Маклая прибавилась еще и невралгия. Поэтому, когда к берегу случайно подошла британская шхуна, он решил покинуть Новую Гвинею. Пообещав вернуться, он предупредил друзей, что сюда могут приплыть злые белые люди, которые будут убивать и забирать людей в рабство.

В этом – весь Миклухо-Маклай, человек с обостренным чувством справедливости, ответственности, гуманизма. Недаром, несмотря на титаническую научную работу при плохом состоянии здоровья, разрушенного голодной жизнью в молодости и путешествиями, он активно занимался еще и политикой, отстаивая в публикациях равенство белых и чернокожих на строго научной основе. В 1881 г. он даже выдвинул план создания на Новой Гвинее независимого государства, опережая свое время на доброе столетие.

В 1881 и 1883 гг. Маклай побывал на островах Новая Каледония, Новые Гебриды, Санта-Крус, Адмиралтейства и вновь собрал значительное количество материалов по антропологии, этнографии, зоологии и географии. В 1883 г. он в третий – и последний – раз посетил Берег Маклая, но прожил там всего 2 дня. Здесь его ожидали печальные перемены. На берегу побывали торговцы «черным товаром». Многие друзья были убиты или умерли. Оставив папуасам быка, корову, козла и козу, семена кукурузы и других растений, Маклай вновь отправился в Сидней. Врачи давно предупреждали, что тропики пагубно действуют на его здоровье, а климат Австралии, наоборот, – благоприятен.

Сидней был хорошо знаком путешественнику. Здесь при его непосредственном участии была создана зоологическая станция. В этом активную поддержку путешественнику оказал премьер-министр австралийского штата Новый Южный Уэльс, сэр Джон Робертсон. Его дочь, двадцатидвухлетняя Маргарет, вскоре стала самым дорогим человеком для Маклая. Молодая женщина отвечала ему взаимностью. Несмотря на серьезные препятствия, возникшие из-за различия вероисповеданий, влюбленные все же соединились. Маклай добился разрешения царя на освящение брака по протестантскому обряду. А православный обряд был совершен тремя годами позже в Вене, по пути в Россию.

Супруги прожили вместе всего четыре года. В 1887 г. с двумя маленькими сыновьями они приехали в Петербург. Завершить обработку материалов экспедиций ученый не успел. Лишь часть его колоссальной работы была опубликована в немецких и русских журналах. Окончились неудачей и его попытки оградить туземцев от насилия со стороны европейских стран. В 1888 г. Германия объявила Новую Гвинею своим владением. Миклухо-Маклай успел выразить протест, но 14 апреля этого же года скончался в Петербурге. Ему было всего 42 года.

Маргарет с детьми вернулась в Сидней. Все из наследия мужа, что представляло малейшую научную ценность, она передала музеям Петербурга и Сиднея. Все оставшиеся 48 лет жизни она чтила память о Николае Николаевиче и воспитывала детей и внуков с чувством благоговейной памяти об отце и деде. Их потомки до сих пор живут в Австралии и бережно хранят память о своем удивительном предке.

Результатом титанической исследовательской работы Миклухо-Маклая стали веские доказательства того, что «дикие» народы Новой Гвинеи, Малайи, Австралии, Океании, а значит, и других неевропейских территорий, – абсолютно равны так называемым «цивилизованным» народам планеты. Он изучил биологические и физиологические свойства мозга темнокожих, строение их черепа и на этой основе смело, вопреки утверждению многих поклонников расового превосходства белых (да и то не всех белых), заявил: никаких расовых различий в функционировании мозга у народов Земли не существует.

Набоков Владимир Владимирович

(Род. в 1899 г. – ум. в 1977 г.)

Русский и американский писатель. Романы «Машенька», «Король, дама, валет», «Возвращение Чорба», «Защита Лужина», «Приглашение на казнь», «Дар», «Другие берега», «Пнин», «Лолита», «Ада»; монография «Николай Гоголь»; повести, рассказы.

В мире было немало писателей, которые чувствовали себя легко в различной языковой среде. Можно назвать имена Камю, Беккета, Бродского. Но особое место в этом списке, видимо, все же занимает Владимир Набоков. Он не только одинаково талантливо писал на русском и английском, но и собственноручно переводил свои произведения с одного языка на другой. Такая способность была обусловлена воспитанием Набокова, выросшего в многоязыковой среде и получившего по тем временам прекрасное образование в престижном Тенишевском училище и Кембриджском университете.

Владимир Владимирович Набоков родился 23 апреля 1899 г. в Петербурге в одной из самых богатых аристократических семей России. (Достаточно сказать, что в семнадцать лет он унаследовал одну из лучших русских усадеб, принадлежавших семейству, построенную в XVIIІ веке для князя Безбородко, министра внешних сношений при Екатерине II.) Его отец, Владимир Дмитриевич Набоков, крупный общественный и политический деятель, происходил из древнего дворянского рода. Набоковы состояли в разнообразном родстве с Аксаковыми, Шишковыми, Пущиными, Данзасами.

Володя Набоков был, пожалуй, одним из самых благополучных и счастливых детей в России. Позже, уже будучи известным писателем, он с легкой грустью и ностальгией подробно описал в романе «Дар» свой земной детский рай.

Уже в юности будущий писатель проявил редкую для молодого человека отстраненность от политических событий. На протяжении всего бурного 1917 г. он продолжал писать любовные стихи, как будто вокруг ничего не происходило. В ночь штурма Зимнего дворца он, сочинив очередное стихотворение, сделал такую запись: «Пока я писал, с улицы слышалась сильная ружейная пальба и подлый треск пулемета».

Эмиграция из большевистской России была для семьи Набоковых не только идеологическим протестом, но и средством спасения от физической расправы. Из Крыма Набоковы эмигрировали в Берлин, где Владимиру Владимировичу пришлось пережить страшную трагедию. В марте 1922 г. погиб его отец. В зале берлинской филармонии он заслонил собой от пули экстремиста своего оппонента, известного историка Милюкова.

В эмиграции молодой Набоков оказался перед выбором – жить как все, просто выживая, либо, наперекор всему, хранить и пестовать прекрасную легенду своего происхождения. Он выбрал второе и на всю жизнь так и остался одиночкой.

Пытаясь разобраться в загадке его личности, биографы отмечали три наиболее характерные его особенности. Во-первых, необыкновенная самоуверенность; во-вторых, почти беспощадная напряженность его чувств к другим людям. (Набоков мало кому позволял считать себя другом, только отца, мать и жену с ребенком он любил с необыкновен ной, неистовой преданностью). В-третьих, его индивидуализм. Он всегда отказывался приглаживать свои вкусы и взгляды в угоду времени, ненавидел всяческие объединения, обобщения, условности. Главными и в жизни, и в творчестве для него были индивидуализм и полная независимость.