Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

внизу лестницы и не договариваясь замерли.

— Что там происходит?

— Собрание какое-то? — пожал плечами Макото.

Братья быстро поднялись по лестнице и чем ближе приближались к входу, тем страннее выглядела картина. Все служащие дома, абсолютно все, сидели на белых ступеньках. Некоторые закрывали уши, а кто-то перешептывался смеясь. Акио увидел Шизу сидящую в самом низу, она заботливо закрывала уши ребенку рядом.

— Что у вас тут происходит? — поинтересовался он.

Толпа едва не подорвалась кланяться, но Акио остановил их ладонью.

— Мы здесь просто… — промямлила она.

— Пф, — Акио прошел мимо.

— Стой не ходи туда, — отдернула его Шизу за низ одежд.

— Чего это?

— Они там ругаются, — довольно ответил мальчик.

— Ругаются? — сморщив брови переспросил Акио, кто вообще этот малец?

— Потому что братец Иошихиро пи…, — мальчик не договорил, Шизу закрыла ему рот неловко улыбаясь.

— Не могу не согласится, но все же… — он хотел ступить вперед как послышался звук битого стекла и казалось, что это не маленькая тарелка.

— Думаю нам стоит подождать здесь, — неловко поджав губы Макото сел на другом конце лестницы подальше от людей и Акио присоединился к нему сморщив брови и оглядываясь назад.

Внутри ситуация была куда хуже, чем у спокойных людей снаружи. Мира держала в руках тупой меч, а Иошихиро неловко перешагивал через разбитое стекло на полу отходя назад:

— Что мне еще сделать если ты не планируешь держать обещания? — вены на ее шее пульсировали, а голос из-за крика срывался.

— Да я…, — Иошихиро кричал в ответ, но полетевший в него обломок стула прервал от ответа.

Разговора не выходило, после долгого метания в друг друга оскорблениями и предметами Иошихиро очутился возле входной двери и отступая назад открыл ее спиной спускаясь по лестнице и игнорируя людей позади себя.

— Мира, блять! Я уже думаю отказать от принципа не бить женщин, — его плечи высоко вздымались от тяжелого дыхания, а губы нервно дергались.

— Обещания не держишь, от принципов отказываешься, что в тебе осталось от благородного человека? — стоя на две ступеньки выше она надменно подняла голову выбрасывая тупой меч.

— Что свежий воздух привел в чувство? — грубо спросил Иошихиро, — идиотка, — прошептал он сам себе и словил убийственный взгляд синих глаз, — ну давай, продолжай, — старший широко раскинул руки раскрывая ладони, — разрушим этот дом до основания и возможно твой гнев пройдет?

— Голова болит, — недовольно ответила она спокойным голосом.

— Принесите кто-нибудь лекарств, — не оборачиваясь назад скомандовал Иошихиро, и девушка из толпы как ни в чем не бывало поднялась, заходя в дом.

Он медленно подошел к Мире прикладывая ладонь тыльной стороной к ее лбу:

— Он всегда горячий.

Девушка подняла уставший взгляд вверх и уткнулась лбом в его грудь. Акио и Макото не понимающе переглянулись и ждали ответ от друг друга, но кажется ни черта не понимали. Старший так и не заметил их в толпе, служащие заходили в дом невозмутимо перешагивая обломки мебели и стекла, кто-то тут же принялся за уборку. Акио последовал за Иошихиро взяв слово с младшего, что тот появится на ужине и выдохнув открыл дверь кабинета. Старший стоял внутри скрестив руки на груди и внимательно осматривал погром, устроенный в комнате. Все стопки документов были небрежно разбросаны по полу, а пресловутый маленький столик расколот по полам, приметив младшего он приветливо кивнул, но не сменил строго выражения лица, боясь за собственную сохранность Акио застопорился в дверях:

— Я войду?

— Проходи, кто тебе не дает, — сурово ответил Иошихиро.

— Кажется ты не в духе, загляну позже, — неловко улыбнулся Акио и хотел закрыть дверь.

— Проходи поможешь мне, — скомандовал старший наклонившись и разглядывая поднятые листы с пола.

Они молча раскладывали все по стопкам и Акио не переставал мучать один вопрос он то и дело смотрел на старшего, но вновь и вновь отводил взгляд.

— Если хочешь что-то сказать говори, а то мало ли когда вас с твоим другом самоубийцей не станет, — облокотившись спиной о стену Иошихиро устало выдохнул.

Акио сдержал нервно дергающиеся губы:

— Служащие дома ведут себя так будто ничего не произошло, но…

— Ничего и не произошло, — Иошихиро ухмыльнулся.

— Но разве… — Акио сел на расчищенный от документов пол, — у тебя точно все хорошо?

— Может и странно, но у меня точно все хорошо, — сухо отвечал старший

— Да говори ты уже нормально, у Миры скверный характер, но за годы видимо окончательно испортился.

— Я все еще злюсь на тебя, — приподняв бровь Иошхиро сверкнул взглядом на младшего.

— Ничем не могу тебе помочь, — устало отвел взгляд Акио.

Он переживал за Иошихиро, но вытягивать из него слова было невыносимо.

— Знаешь почему твоя смерть мне далась хуже всех? — прервал тишину Иошихиро.

Акио определенно не желал об этом говорить, но возможно это шанс наконец охладить злопамятного брата. Он молча поднял глаза на старшего.

— Мы делили с тобой все в жизни начиняя с утробы матери, всегда были рядом, в тот день увидев твое израненное безжизненное лицо я видел самого себя! Мы близнецы Акио, я и подумать не мог о том, что та призрачная связь о которой говорили с детства, окажется такой прочной. В тот день когда умирал ты, я чувствовал словно смотрю в зеркало и умираю сам. Словно я лежу на снегу и истекаю кровью. А после годами безжизненный брожу по земле.

Акио ничего не говорил, лишь стыдливо опустил глаза тяжело моргая.

— Теперь ты снова здесь и… — Иошихиро замолчал, глядя на младшего, — не умирай пожалуйста, только от старости и даже так не на моих глазах, большего я у тебя не прошу, хорошо?

— Мгм, — неуверенно кивнул Акио.

— Вот и славно, — Иошихиро улыбнулся, а тон сменился на мягкий, появилась надежда на прощение.

— Второй где?

— Где-то в доме, — пожал плечами Акио.

— Хорошо, — Иошихиро прикрыл глаза закидывая голову.

— Так что у вас творится?

— Что-то не так? — не открывая глаз спросил старший.

— Брат…

— Она меня выводит.

— …

* * *

Вот уже несколько дней прошло с момента, когда Мира заявила о желании остаться в доме Маруяма. Иошихиро исправно выполнял все три просьбы, от странной выделить комнату, до, казалось бы, не выполнимой завязать с выпивкой. Третья просьба принесла ему куда больше удовольствия чем оставшиеся. Уже не следующий день Мира появилась в дверях кабинета с самого утра и ярко улыбаясь прошла внутрь невозмутимо, усаживаясь за столик рядом.

Он сам едва сдерживал улыбку глядя на это невозмутимое лицо, но все же как истинный учитель начинал с азов расписывая Мире на листке напротив основные моменты. Девушка внимательно смотрела, кивая и действительно достаточно быстро