Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела

а также вопрос о формировании временного правительства. Стороны договорились, что все решения будут приниматься на основе «достаточного консенсуса». Этот термин не был конкретизирован, но на практике он должен был означать наличие согласия между правительством, Африканским национальным конгрессом и большинством других сторон.

Первый день первого раунда конференции прошел без каких-либо крупных событий, если только не считать его завершения. Около восьми часов вечера перед конференцией я поговорил по телефону с Фредериком де Клерком, который поинтересовался у меня, не буду ли я возражать, если он выступит в первый день последним оратором. Хотя с заключительным словом в этот день должен был выступить я, мне показалось уместным в тот же вечер поднять этот вопрос для рассмотрения на заседании Национального исполнительного комитета АНК. Несмотря на опасения членов Исполкома, я убедил их позволить президенту страны выступить последним оратором. Я не считал этот вопрос принципиально важным и был готов оказать услугу Фредерику де Клерку.

Вначале ничего не предвещало никаких неожиданностей. В конце первого дня работы конференции я подтвердил всю важность организованных переговоров, после меня на трибуну поднялся Фредерик де Клерк. Он также подчеркнул историческое значение этого форума и необходимость преодоления взаимного недоверия. Однако затем он сделал удивительную вещь: он обрушился с нападками на руководство Африканского национального конгресса за якобы несоблюдение тех соглашений, которые мы заключили с правительством. Он говорил тоном школьного учителя, наставлявшего непослушного ребенка. Он отругал руководство АНК за то, что мы не раскрыли местонахождение тайников с оружием, а затем упрекнул нас в том, что мы сохранили «Умконто ве сизве» («частную армию», по его выражению) в нарушение Национального мирного соглашения, подписанного в сентябре 1991 года. В совершенно невоздержанных выражениях он усомнился в том, что руководство АНК достаточно честно, чтобы соблюдать любые соглашения, которые уже заключены и которые еще только планируются к заключению.

Это было совершенно нетерпимо, и я поклялся про себя, что больше не позволю Фредерику де Клерку выступать с заключительным словом. Когда он закончил, рабочая программа конференции в этот день должна была завершиться. Однако в зале настала полная тишина, и никто не расходился. Я не мог оставить выходку президента страны без ответа и вновь поднялся на трибуну. Мой голос выдавал тот гнев, который клокотал во мне:

«Я серьезно обеспокоен сегодняшним поведением мистера де Клерка. Он позволил себе нападки на Африканский национальный конгресс, при этом был нечестен. Даже у главы незаконного, дискредитированного режима меньшинства, каким является мистер де Клерк, должны быть определенные моральные нормы, которые следует соблюдать. Оправданием отказа от соблюдения моральных принципов не может служить то, что мистер де Клерк является главой такого дискредитированного режима… Если политик способен прийти на конференцию такого рода и играть здесь в свои игры, то очень немногие согласятся иметь с ним дело.

Члены правительства убедили нас позволить им выступить последними. Им очень хотелось сказать здесь последнее слово. Теперь понятно, почему они так поступили. Мистер де Клерк злоупотребил своим положением, понадеявшись на то, что я ему не отвечу. Однако он ошибся. Я ему отвечу».

Я подчеркнул, что для президента страны неприемлемо разговаривать с нами в таком тоне. Именно руководство АНК, повторил я, а не правительство выступило с инициативой организации мирных переговоров, и именно правительство, а не руководство АНК, неоднократно нарушало достигнутые между нами соглашения и свои обязательства. Я упомянул, что уже не раз предупреждал Фредерика де Клерка о бессмысленности и бесполезности публичных нападок на АНК, но он продолжал это делать. Мы приостановили свою вооруженную борьбу, отметил я, чтобы продемонстрировать приверженность процессу установления гражданского мира, однако правительство продолжает вступать в сговор с теми, кто прибегает к актам насилия в стране. Как я подчеркнул, ранее мы уже сообщили президенту страны, что сдадим свое оружие только тогда, когда станем частью правительства, собирающего это оружие.

У правительства, отметил я, имеется двойная повестка дня, и это стало совершенно очевидным. Оно использует переговоры не для достижения гражданского мира, а для того, чтобы обеспечить себе собственные мелкие политические выгоды. Даже во время переговоров оно тайно финансировало тайные организации, которые совершали против нас акты насилия. Я упомянул о недавних разоблачениях относительно правительственных выплат в интересах Партии свободы Инката в размере миллиона рэндов[114], о которых, как утверждал Фредерик де Клерк, он не знал. Я заявил, что если политик такого ранга «не знает о таких вещах, то он не годится на пост главы правительства».

Я знал, что был достаточно резок, поэтому, не желая похоронить переговорный процесс, решил завершить свою речь на примирительной ноте:

«Я предлагаю мистеру де Клерку открыть свои карты. Предлагаю действовать вместе – и открыто. Пусть не будет никаких тайных планов. Пусть он больше не уговаривает нас предоставить ему заключительную речь, чтобы злоупотребить этой привилегией и безосновательно раскритиковать нас в надежде, что мы не ответим. Я готов продолжать работать с ним, несмотря на все его ошибки».

На следующий день конференция «Конвенция за демократическую Южную Африку» собралась на свое заключительное заседание, и мы с Фредериком де Клерком постарались продемонстрировать, что все проблемы в основном решены. В начале заседания мы с ним публично пожали друг другу руки и заявили, что будем совместно работать над всеми вопросами. Однако доверие к правительству было утрачено, и переговоры теперь находились в несколько подвешенном состоянии.

Через шесть недель после первого раунда конференции «Конвенция за демократическую Южную Африку» Национальная партия принимала участие в важных довыборах в Почефструме, консервативном университетском городе в провинции Трансвааль, традиционно являющемся оплотом Национальной партии и африканеров. В результате националисты потерпели ошеломляющее поражение от кандидата от Консервативной партии, выражавшей интересы правых сил. Консерваторы решительно выступили против политики правительства по ведению переговоров с АНК и заявили, что новый президент страны Фредерик де Клерк разбазаривает завоевания африканеров. Результаты этих довыборов, судя по всему, поставили в белой общине под сомнение политику реформ и переговоров Фредерика де Клерка. Национальная партия сильно встревожилась, поскольку довыборы продемонстрировали, что ее собственные избиратели в самой цитадели партии отвергли ее политику.

Фредерик де Клерк решил рискнуть. Он объявил, что с учетом результатов довыборов в Почефструме принял решение 17 марта созвать общенациональный референдум, чтобы белая община Южной Африки могла проголосовать за его политику реформ и переговоры с АНК (либо против этого). Он заявил, что в случае поражения на референдуме готов уйти в отставку. На референдуме всем белым избирателям старше восемнадцати лет предстояло ответить на простой вопрос: «Поддерживаете ли вы продолжение реформ, которые президент страны начал 2 февраля 1990 года и которые направлены на создание новой