Башни полуночи - Роберт Джордан

– Перрин говорит, что Ранд рассуждает иначе, Берелейн, – сказала Фэйли. – Не столь расчётливо. Я тоже склоняюсь к этому мнению, судя по тому, что мне о нём известно.

– И то же самое ты говоришь о Перрине. Ты пытаешься заставить меня поверить, что они все такие простаки. Без мозгов в голове.

– Этого я не говорила.

– И, тем не менее, ты упорно настаиваешь на своём. Это утомительно. Так вот, я поняла, на что намекал лорд Дракон, потому перевела внимание на одного из его близких спутников. Возможно, он не «обещал» их мне. Я неверно выразилась. Но я знала, что он был бы доволен, если бы я заключила брачный союз с кем-то из его ближайших союзников или друзей. Более того, я подозреваю, что он хотел, чтобы я именно так и поступила – в конце концов, лорд Дракон на самом деле отправил нас с Перрином на это задание вместе. Однако он не мог выразить своё желание открыто, чтобы не обидеть Перрина.

Фэйли помедлила. С одной стороны, сказанное Берелейн было несусветной глупостью… но с другой, Фэйли понимала, как мыслила эта женщина. Или, возможно, выдавала желаемое за действительное. Для неё не было ничего аморального в том, чтобы разрушить чей-то брак. Это политика. И, по логике, Ранд, наверное, должен был хотеть привязать к себе государства через брачные узы с теми, кто был к нему особенно близок.

Но это не меняло факта того, что ни он, ни Перрин не решали подобным образом сердечные дела.

– Я отказалась от Перрина, – сказала Берелейн. – И сдержу обещание. Но я оказалась в непростой ситуации. Я давно пришла к мысли, что единственная надежда Майена на сохранение независимости в будущем — связать его с Драконом Возрождённым.

– Брак – это не только политические выгоды, – возразила Фэйли.

– И, тем не менее, эти выгоды столь очевидны, что их нельзя не замечать.

– А этот Белоплащник? – спросила Фэйли.

– Он сводный брат королевы Андора, – слегка покраснев, ответила Берелейн. – Если лорд Дракон действительно намеревается жениться на Илэйн Траканд, это свяжет нас с ним.

Дело было не только в этом; Фэйли видела это в поведении Берелейн, в её облике, когда она рассуждала о Галаде Дамодреде. Но если Берелейн хотелось логически обосновать это политическими мотивами, у Фэйли не было причин её разубеждать, пока это помогало отвлечь её от Перрина.

– Я сделала, как ты просила, – сказала Берелейн. – И вот теперь я прошу твоей помощи. Если окажется, что он действительно собирается атаковать их, пожалуйста, помоги мне переубедить его. Быть может, вместе нам это удастся.

– Хорошо, – пообещала Фэйли.

* * *

Перрин ехал во главе армии, которая впервые казалась единой. Флаг Майена, флаг Гэалдана, знамёна знатных беженцев. Было даже несколько изготовленных парнями знамён областей Двуречья. И над всем этим развевалась волчья голова.

Лорд Перрин. Он никогда к этому не привыкнет, но, быть может, это и к лучшему.

Перрин направил Ходока рысью чуть в сторону от открытых Врат, пропуская проходящие мимо войска. Пока они освещали себе путь факелами. Хорошо бы позже направляющие смогли осветить поле боя.

К Ходоку подошёл мужчина, и Перрин почувствовал запахи звериных шкур, земли и кроличьей крови. Илайас уходил охотиться, пока Перрин ждал сбора армии. Надо быть действительно великолепным охотником, чтобы ловить кроликов ночью. Илайас говорил, что это отличная практика.

– Однажды ты кое-что мне сказал, – проговорил Перрин. – Ты сказал, что если когда-нибудь топор начнет мне нравиться, я должен буду выкинуть его.

– Да, было дело.

– Я думаю, то же относится и к лидерству. Нужно наделять титулами тех, кто к ним не проявляет стремления. Мне кажется, что, пока я об этом помню, у меня может всё получиться.

Илайас тихо засмеялся.

– То знамя наверху – хорошо смотрится.

– Оно мне подходит. Всегда подходило. Вот только я не всегда подходил ему.

– Глубокие мысли – для кузнеца.

– Может и так. – Перрин вытащил из кармана головоломку, ту самую, найденную им в Малдене. Ему до сих пор не удалось её разобрать. – Тебе когда-нибудь приходила в голову мысль, насколько это странно, что кузнецы кажутся такими простыми людьми, при этом именно они делают все эти проклятые головоломки, в которых так сложно разобраться?

– Никогда не думал об этом. Так ты, наконец-то, один из нас?

– Нет, – ответил Перрин, откладывая головоломку. – Я тот, кто я есть. Наконец-то.

Он точно не знал, что в нём изменилось. Но, может быть, проблема-то и была в том, что он слишком уж старался во всём этом разобраться.

Он знал, что обрёл равновесие. Он никогда не станет таким как Ноам, проигравший волку внутри себя. И этого было достаточно.

Перрин и Илайас некоторое время просто стояли, наблюдая за проходящей мимо армией. С помощью этих увеличенных Врат Перемещаться было намного проще; все готовые к сражению мужчины и женщины пройдут меньше, чем за час. Люди салютовали Перрину, от них пахло гордостью. Его связь с волками не пугала их; на самом деле, теперь, когда им стали известны подробности, они выглядели гораздо спокойнее. Раньше были только слухи. Вопросы. Теперь же они начали свыкаться с правдой. И гордиться ею. Их лорд не был обычным человеком. Он был чем-то особенным.

– Я должен уйти, Перрин – сказал Илайас. – Если получится, этой ночью.

– Я знаю. Началась Последняя Охота. Ступай с ними, Илайас. Встретимся на севере.

Стареющий Страж положил руку Перину на плечо.

– Если мы не увидимся там, быть может, мы встретимся во сне, друг мой.

– Это и есть сон, – улыбаясь, сказал Перрин. – И мы обязательно снова встретимся. Я найду тебя, если ты будешь с волками. Удачной охоты, Длинный Клык.

– Удачной охоты, Юный Бык.

С еле уловимым шорохом Илайас исчез во тьме.

Перрин протянул руку к тёплому молоту у него на боку. Он думал, что ответственность ляжет на него ещё одним грузом. Однако теперь, когда он принял её, стало легче.

Перрин Айбара был всего лишь человеком, но Перрин Златоокий был символом, созданным следующими за ним людьми. У Перрина не было выбора; всё, что он мог – это стараться получше ими руководить. Если он не справится, символ не исчезнет, но люди утратят в него веру. Как потерял её бедняга Айрам.

«Прости меня, друг мой, – подумал он. – Тебя я подвёл больше всех».

Не было смысла оглядываться в прошлое. Он просто должен идти дальше и стараться лучше.

– Я Перрин Златоокий, – сказал он, – человек, способный говорить с волками. И я думаю, что этим человеком быть неплохо.

Он направил Ходока через путевые Врата. К несчастью, Перрину Златоокому нужно было кое-кого убить этой ночью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});