Генерал от машинерии - Николай Романов

– Я тоже готов, – сказал он и сделал неторопливый шаг.

Знал бы кто, чего ему стоила эта неторопливость!

Прапор усмехнулся и смерил взглядом всех троих энтузиастов.

– Поедет… – он сделал паузу, во время которой Кирилл едва не облился потом, а Тормозилло разве что не подпрыгивал от нетерпения. – За продовольствием отправится сержант Кентаринов.

Кирилл сдержал облегченный вздох и глянул налево.

Лицо Тормозиллы будто из дерева вырубили – таким мертвым оно стало.

«Какого дьявола! – удивился Кирилл. – В чем я ему дорогу перешел?»

– Сержант Кентаринов ко мне! – скомандовал Малунов. – Остальным встать в строй!

Разумеется, команда была исполнена беспрекословно, хотя Кириллу сперва показалось, что Тормозилло вместо того, чтобы вернуться в шеренгу, бросится на него с кулаками – такой угрозой вдруг повеяло слева. Ощущение было едва ли не физическим и чрезвычайно ярким. Ничего такого Кирилл прежде не испытывал. Не зря, видно, говорил кто-то из классиков, что ненависть – не психология, а голая физиология.

Кирилл подшагал к прапору.

– Отправитесь через полчаса, сержант. Заодно получите почту на городском почтамте. Я имею в виду посылки. Если, конечно, кому-то что-то прислали…

– Слушаюсь!

– Это еще не все. С вами вместе поедет капрал Коржова. Санчасти требуется пополнить запас медикаментов.

«Так вот в чем дело! – сообразил Кирилл. – Но тогда, значит, Тормозилло знал, что она поедет в город. А знать это он мог только от самой капральши. Выходит, я им устроил облом…»

– Транспортное средство получите в гараже, – продолжал между тем Малунов. – Список продуктов – у завпищеблоком. Капрала Коржову найдете в лазарете… Чему вы так удивлены?

Кирилл спохватился и выправил выражение лица.

– Никак нет! То есть… я ничему не удивлен.

– Вот и прекрасно… Вопросы есть?

– Так точно! Боевого сопровождения у нас не будет?

Капрал усмехнулся:

– Оно вам не требуется. Дорога проходит по районам, в которых гости никогда не замечались. Еще вопросы есть?

– Никак нет!

– Возвращайтесь в строй!

– Есть!

Кирилл вернулся в шеренгу, и капрал продолжил раздачу нарядов на сегодняшний день.

Потом личный состав отправился в курилку, чтобы пообщаться с лучшей подругой бойца – сигаретой.

Тут Тормозилло и подошел к Кириллу.

– Слушай, Кент! Тема имеется серьезная… Или к тебе по уставу обращаться? Господин сержант?

Вот ведь дьявол! Голимый целлофан какой-то! Да что же они все в нем, в Кирилле, соперника-то видят? Ведь не нужны же ему их бабы, видит Единый, что не нужны! И разговоры эти ему тоже не нужны!

Однако выражение Витькиного лица было недобрым, и Кирилл понял, что открутиться от выяснения отношений не удастся.

Ну и ладно… С другой стороны, хуже нет – иметь недоговоренности там, где их быть не должно.

– По уставу не обязательно, Витек, мы не на плацу.

– Тогда отойдем.

Они двинулись за угол казармы.

– Кирилл, вы куда? – послышался встревоженный голос Ксанки.

Кирилл обернулся и успокаивающе поднял руку:

– Все под плотным штурманским контролем!

Когда они скрылись с глаз людских, Витька схватил Кирилла за плечо:

– Слушай, Кент! Какого дьявола тебе понадобилось в городе?

– А почему бы и не прокатиться? – вопросом на вопрос ответил Кирилл и медленно снял с плеча Витькину руку.

Физиономия Тормозиллы была опять вырезана из дерева.

– Ладно, прокатись, – прошипел он. – Но если вдруг станешь приставать к Мариэли, я тебе ноги из жопы выдерну!

Он не шутил.

«Эко, оказывается, у него далеко зашло, – подумал Кирилл. – Или у них у обоих уже?…»

Однако терпеть такие слова от рядового бойца сержанту не пристало даже в режиме tete-a-tete[2]. Поэтому Кирилл прищурился и сказал:

– Слушай сюда, Перевалов… Мне твои угрозы абсолютно до фомальгаута! Подбери сопли! И не ссы на зенит! У меня осталась девушка на Марсе, если ты память не посеял от ревности. Так что твоя голубоглазая капральша мне тоже до фомальгаута!

Тормозилло зло щурился, грудь его ходила ходуном, и Кирилл не удивился бы, увидев летящий в физиономию кулак. Однако обошлось без ржавых пистонов – видимо, выражение Кириллова лица подействовало на Тормозиллу успокаивающе.

– Ладно, Кент, – сказал он. – Но смотри у меня!

Он по-прежнему нарывался, однако Кирилл уже счел за благо не обращать внимания на его тон. Как говорит Спиря, на всякий роток не накинешь платок… Мужик не тот, кто на всякий чих здравствует, а тот, кто способен войти в положение втюрившегося обрезка. А втюрился Тормозилло в капральшу, надо полагать, по самые локаторы.

– Ладно, Витек… – Кирилл сумел изобразить мышцами лица нечто, похожее на дружескую улыбку. – Будем считать, поговорили?

– Будем считать. – Тон Тормозиллы перестал полниться угрозой. – Странный ты обрезок, Кент… И чего только в тебе метелки находят?

– Не знаю, – сказал Кирилл, на сей раз не покривив душой ни на йоту.

Он достал из кармана пачку «Галактических», щелчком выбил сигарету и предложил Перевалову. Будто это был договор о мире.

Тормозилло взял сигарету. Договор был заключен. И два несостоявшихся врага отправились в сторону курилки.

– А тебя уже вылечили? – спросил Кирилл.

– Да, вчера вечером повязку сняли.

Кирилл хотел спросить, не капральша ли ее снимала и не сняла ли она вместе с повязкой еще и трусы, но после только что завершившегося столкновения это был не тот вопрос.

– В общем, теперь снова в бой, – сказал Тормозилло. – Может, даже сегодня, если у гостей изменятся планы.

– В общем, теперь снова в бой, – эхом отозвался Кирилл, надеясь, что для него бой сегодня начнется, если даже у гостей и не изменятся планы.

25

В гараже Кирилл нашел только незнакомого обрезка с единственной маленькой восьмиконечной «снежинкой» на погонах. Три сержантских снежинки гостя мгновенно поставили хозяина по стойке смирно. Наверное, тоже новичок. Старослужащий не стал бы так вытягиваться перед неизвестным. Впрочем, старослужащий вряд ли бы носил на плечах погоны рядового. Разве ли разжалованным оказался за какие-либо прегрешения…

– Кто тут командует?

– А что вы хотели, господин сержант?

– Мне нужен глайдер. По приказу прапорщика Малунова.

– Это вам надо к прапорщику Звездину. Идемте, я вас провожу.

Прапорщик Звездин, конфликтуя с собственной фамилией, оказался вовсе не звездой. Это был некрасивый колобкообразный коротышка, с носом картошкой и оплывшим безвольным подбородком, одетый в замызганный китель. Звездочки на его погонах выглядели так, будто с них стачивали серебро. На поле боя он показался бы инородным предметом, если можно так сказать про человека. Зато здесь был явно на своем месте. Похоже, он дремал за столом, когда вежливый гаражный боец постучал в дверь каптерки. Однако определить это было можно лишь по слегка помятому лицу, поскольку взгляд прапора Звездина принадлежал должностному лицу, по самую маковку озабоченному производственной ситуацией. Во всяком случае, триконка дисплея на его столе пребывала отнюдь не в спящем режиме.

Голосовые связки у колобка оказались вовсе не безвольными.

– Что вам нужно, сержант? – рыкнул он.

Кирилл объяснил.

– Ах да, – рыкнул прапор. – Начальство до меня доводило задачу. Наряд у вас имеется?

Кирилл протянул ему персонкарту, над которой поколдовал заведующий пищеблоком, когда снабжал командированного списком необходимых съестных припасов.

Как и во всех периферийных мирах, службы доставки на Незабудке не существовало. Правда, по-прежнему было непонятно, с какой стати нужно посылать за жрачкой управляемый человеком глайдер, а не автомат. Но прапору Звездину задавать этот вопрос было бессмысленно. Да и собственному командиру Малунову, надо полагать, тоже. Выполняйте приказ, сержант, и не умничайте. Другого ответа от офицерья не дождешься…

Между тем колобок загрузил Кириллову персонкарту в ридер-бокс и удовлетворенно крякнул.

– Какие транспортные средства учились водить, сержант?

– Всякие, – сказал Кирилл. – Экзамены сдавал на «чертенке»… то есть на антигравитационном транспортном средстве «чертков», модель семь унифицированная.

– Добро! – рыкнул Звездин и повернулся к своему подчиненному. – Петрусев! Пятьдесят пятый подготовлен?

– Так точно! – отозвался рядовой. – Техобслуживание номер один проведено. Батареи заряжены.

Колобок довольно ловко пробежался пальцами-сосисками по сенсорам клавы, сделав отметку в Кирилловой персонкарте о выдаче в пользование атээски, вернул карту водителю и скомандовал:

– Петрусев, проводите сержанта к месту стоянки пятьдесят пятого. Три метра под днищем, сержант!

– Трещину вам в борт! – отозвался Кирилл и отправился следом за Петрусевым.

26

Он резко затормозил «чертенка» возле лазарета и с шиком развернулся.