Тени не исчезают в полдень (СИ) - Бережная Елизавета

— Камилла, встретишь Лину с аэропорта. Я на вокзал за его родителями.

Андрей не смог сказать имени Влада и сразу отвернулся. Алек проводил его взглядом до угла и запрыгнул в машину.

Повезло. Разговор с Машей на его плечах. Он может выяснить всё без лишних свидетелей. Осталось позвонить Маше и пригласить в парк. Но Алек медлил. Логика подсказывала, что путь выбран верный. Только вот замешать Машу в эту историю снова… Ошибка. Маша пальцем не трогала и Нагилёва, не то, что Влада.

Алек проигрывал в голове варианты разговора и каждый раз приходил к одному результату. Маша узнаёт о подозрениях. И ей нечем будет оправдаться.

Алек понимал, что за обвинениями, которые предъявят Валерии, последует обыск, и, если что-то найдут, быстро переключатся на Машу, вспомнят о неопровержимых доказательствах, о том, что она одна была внутри в момент убийства, устроят что-нибудь и с мужским ударом. И Алек не мог или не хотел менять это. Потому что так, наверное, нужно, логично, правильно. Сил спорить не было.

Алек позвонил Маше, когда подъезжал к участку. Бодрый голос на том конце воодушевил его. Маша не задавала вопросов и назначила местом встречи парк в центре. Алек часто гулял по тому парку. Райский уголок чистой природы посреди шумного города, он привлекал людей покоем и красотой. Деревья накрывали его со всех сторон густыми кронами, спасая от солнца, от ветра, от любопытных взглядов. Ветви тянулись к небу, как сплетённые руки, в немой молитве. Парк был на удивление пуст. Редкие прохожие брели, уткнувшись в землю или в телефоны. На скамейках с резными спинками сидели старики и двое молодых людей, поглощённых друг другом. Алек обошёл парк по кругу трижды, пока не заметил Машу.

Олейник выделялась среди других гуляющих. Она улыбалась и смотрела вперёд, шла быстро, бодро, весело. Она не ждала, а искала. А Алек, стоя в тени старого толстого дерева, следил за её фигуркой. Нет, не может нести смерть воплощение жизни.

Необычную, интересную картину заметили бы прохожие, если бы подняли глаза. Парень в полицейской форме вышел из-за дерева, и девушка в светлом платье остановилась, улыбнулась ещё шире и почти бегом бросилась к нему. Но не обняла — смущённо опустила глаза, заправила за ухо волосы и тихо спросила:

— Что ты хотел?

Алек не стал начинать с удара. Он заговорил об убийстве Влада. Маша слушала молча. За это Алек был ей благодарен. Никакие сочувственные слова и соболезнования не могли заменить настоящего сильного молчания. Алек говорил и отпускал. Говорить всё это Маше было легко. Правильно.

Алек искусно перескочил на рассказ о Валерии. И Маша сама затронула нужную тему.

— Лера? Она подруга моя. Мы со школы с ней, — так наивно, не подозревая ещё ничего, говорила Маша, что Алеку стало стыдно за свои опасения.

— Вчера она была у тебя? — вышло так, словно он просто интересовался.

— У меня. Она сразу с поезда и ко мне.

Алек считал шаги. Ровно двадцать, пока он снова не заговорил.

— А хорошо Лера знала Влада? — Алек боялся, что этот вопрос вызовет подозрение, но Маша отвечала спокойно.

— Не слишком. Капитан Акимов, ты уж прости, не подходит Лере. Ей другие нравятся. — Маша задумалась. — Ты ей понравился бы.

Алек сдержался, чтобы не подхватить щекотливую тему. Сейчас у него была другая задача. И Маша сама продолжала её выполнять.

— Они были вместе, давно ещё, несколько лет прошло, наверное. Акимов бросил Леру. Или Лера о нём лишнего узнала. — Маша пожала плечами и вдруг спохватилась: — А тебе это почему интересно?

— Любые данные нужны, — уклонился Алек.

— Ты ничего не расскажешь, — не вопрос — утверждение. Без доли обиды. Как же Маша не похожа на других девушек!

— Не сейчас, — подтвердил Алек. И звонок телефона не дал ему договорить.

— Ты с Олейник? — Алек узнал голос Олега. — Выяснил?

— Да, всё готово.

— Возвращайся.

Одно слово, и Алеку пришлось извиняться перед Машей и садиться в машину, ехать в отдел по освещённой слепящим солнцем, забитой машинами дороге.

Когда он подъехал к участку, все уже собрались и готовы были начать промежуточное подведение итогов. Все, кроме Камиллы и Андрея. Причины их задержки все понимали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Насчёт личного дела, ничего особенного. — Макс прикрепил к доске фотографию Леры. Так странно было видеть эту девушку в графе подозреваемых. Нет, Алек ещё не верил. — Офисный работник, инженер, среднестатистическая зарплата, живёт одна, детей нет, судимости нет. Никакой официальной связи с Владом.

— С камерами не лучше, — мрачно подхватил Олег. — Её зафиксировали камеры на вокзале. Она сошла с поезда по расписанию, билеты подлинные. Валерия вышла с вокзала через главный вход и попала в слепую зону. Мелькнула на камерах поблизости. На других дорогах её не засекли.

— Такси? — высказал самое очевидное предположение Алек.

— С вокзала до дома Влада пешком не больше часа. До дома Олейник — минут двадцать. Камер на тех улицах немного. Да и в темноте сложно различить.

— Выходит, алиби нет, — со злым удовлетворением заметил Макс.

Таким Алек Вихрова ещё не видел. Это была защитная реакция на потерю. Алек понимал. Также слепо, бессильно он злился на убийцу Марка.

Алек рассказал о связи Валерии с Машей и с Владом. Рассказал всё, что сам знал. Он до последнего не осознавал, сможет, решится ли. Всё сложилось само собой от одного взгляда Макса. Прежде всего Алек полицейский. В первую очередь он должен думать о расследовании. Никакой предвзятости, только факты. А «факт — самая упрямая вещь в мире».

— Всё складывается, — подытожил Руслан. Но никто не поддержал его. Олег и Макс молча переглянулись. Почему-то когда подозрения стали подтверждаться, верилось в них всё меньше.

Руслан начал обсуждение. Алек активно принимал в нём участие и, к собственному удивлению, не защищал ни Валерию, ни даже Машу. Руслану его усердие пришлось по вкусу. Пару раз он даже назвал Алека по имени. Олег изредка вставлял свои сухие и точные комментарии и удостоился одобрительного взгляда подполковника. Макс же, всегда активный, молчал. И его молчание особенно напрягало Алека.

Андрей безоговорочно согласился со всеми выводами, едва переступил порог. Он просто устал. В нём не осталось, казалось, прежней кипящей жизни. Встреча с родителями Влада стала последней каплей.

Руслану хватило часа, чтобы обойти все формальности и взять ордер на обыск. Уверенный, что в квартире Валерии окажется что-то подозрительное, он отложил пока арест. И не ошибся.

Глава 12

Алек осматривал просторную гостиную, такую непохожую на гостиную в квартире Влада. Уже полчаса он бестолку копался в ящиках и шкафах, следуя размытому приказу Руслана. И только когда Алек во второй раз обходил комнату, взгляд его упал на вазу. Простая с виду ваза, стеклянная, с искусным вырезанным узором. Она поблёскивала в свете люстры, и голубые огоньки прыгали по её гранёным бокам. Алек заметил не огоньки — воду, немного воды на дне громоздкой вазы.

Вода и без цветов. Алеку, который искал малейшие странности, это показалось необычным. Сам по себе напрашивался вывод: цветы были, их убрали недавно или в спешке и воду вылить забыли.

Алек думал о букете, том страшном букете перед телом Влада. Цветы были ещё совсем свежие. Их держали в воде.

Алек, опустившись на колени, принялся поспешно осматривать поверхность полки вокруг вазы. И нашёл. Смятый ссохшийся, но ещё не потерявший свой жёлтый цвет лепесток тюльпана.

Как наяву, Алек видел тот букет. Цветы самых разных видов всех оттенков красного и в центре одинокий нежный жёлтый тюльпан. Тогда он показался пугающе светлым среди пятен багрового и алого. Но теперь Алек вспоминал о тюльпане и думал о Лине. Жёлтый тюльпан — её любимый цветок…

И снова завертелись перед глазами до странности чёткие воспоминания.

— И кому на этот раз? — Алек усмехнулся, развернулся в кресле, с любопытством разглядывая простенький букетик из жёлтых тюльпанов в руках Влада.