Перевал Дятлова - Алан Бейкер

— Понял. — Я закрыл папку и провел пальцем по символу, изображенному на ней. — А вы что-нибудь знаете о проекте «Сварог»?

Комар покачал головой:

— Ничего. Но обязательно узнаю. — Он сделал паузу. — Вы планируете рассказать Стругацкому о том, что мы нашли эти материалы?

— Безусловно. Во-первых, он сам был уверен, что вы рано или поздно их найдете. А во-вторых, мне очень интересно посмотреть на его реакцию.

— Почему же?

— До сих пор он был вполне спокоен и хладнокровен. Было несколько моментов ухода в себя, и несколько раз он казался безумно напуганным. Но большей частью ему удавалось сохранять самообладание. И мне было трудно установить, насколько вероятна его виновность в исчезновении товарищей. Он сразу же заявил мне, что мы считаем его сумасшедшим и думаем, что он их всех убил. И он ведет себя соответственно этому предположению. Будет интересно посмотреть, как изменится его поведение, когда я скажу, что у нас в руках оказались улики, доказывающие его невиновность и здравость рассудка.

— А можете предположить, как именно изменится его поведение?

— Увидим, — ответил я на это.

* * *

Стругацкого я застал шагающим взад-вперед по палате. Он сразу же подошел к креслу и уселся, выжидающе посмотрев на меня.

— Виктор, извините, что пришлось отложить нашу встречу, — сказал я ему, занимая свое привычное место у стола.

— Все нормально, доктор. Все хорошо.

— У меня была веская причина.

— Уверен, что так и есть.

— У меня был посетитель — старший следователь по делу Станислав Комар.

Стругацкий выпрямился в кресле:

— Правда?

— Милиция нашла досье, о котором вы говорили.

Несколько секунд он смотрел на меня с ничего не выражающим лицом.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Вы его прочитали?

— Просмотрел.

— Значит, Комар приходил прямо сюда.

— Да. Он только что ушел.

— Вы понимаете, что он подвергает вас опасности.

— Тем, что показал мне досье?

— Да. Правительство не желает, чтоб кто-то знал о происходящем.

— Комар хочет докопаться до правды, Виктор. И я тоже.

— Вы уверены, доктор? — спросил Стругацкий, подаваясь вперед. — Вы абсолютно в этом уверены?

— Это моя работа. И следователя Комара тоже.

Стругацкий кивнул:

— Хорошо, ладно…

— Виктор, можете мне что-нибудь рассказать о проекте «Сварог»?

Стругацкий едва заметно вздрогнул, потупил взгляд и ничего не ответил. Я решил не давить на него, по крайней мере не сейчас.

— Ладно. Расскажите тогда о Веронике Ивашевой.

Реакция Стругацкого удивила меня. Опустив голову, он начал всхлипывать. Слезы эти появились неожиданно и несомненно были вызваны упоминанием имени этой женщины. Я терпеливо выжидал несколько минут, глядя на его вздрагивающие плечи, пока он придет в себя. Ему потребовалось несколько минут. Я вытащил из кармана платок и протянул ему.

— Извините, Виктор, — сказал я, когда поток слез наконец-то прекратился.

— Ника, — произнес он, качая головой, — Ника…

Я наклонился к нему:

— Расскажите о ней. Как она…

— Как она оказалась втянута в эту историю? — договорил Стругацкий, глядя на меня покрасневшими глазами. Вздохнув, он успокоился: — Вы с угрозыском пытаетесь выяснить, убивал я или нет. Я их действительно убил, доктор. Не прямо, не собственными руками… Но именно я заварил всю эту кашу. Я попросил Нику помочь мне. Я отнес досье Вадиму.

— Расскажите мне о ней, — настойчиво повторил я.

Вздохнув, Виктор сказал:

— Ладно.

Глава седьмая

Виктор снова позвонил Веронике в девять утра — слава богу, она ответила уже после третьего гудка.

— Как свидание прошло? — спросил он.

— Тебя это вообще не касается. О чем ты хотел попросить?

— Мне бы не хотелось об этом по телефону говорить. Может, встретимся сегодня в первой половине дня, выпьем кофе?

Она вздохнула:

— Ладно, встретимся через час у «Якова».

— Спасибо, Ника.

Она отключилась.

«Коротко и ясно», — пробормотал он.

Кафе-бар «Яков» находилось в двадцати минутах ходьбы от дома Виктора. Так что у него было сорок минут в запасе. Он не знал, чем заняться, а слоняться без дела по улицам не хотелось. Даже если тот старик был его «благодетелем», вдруг еще кто-то осведомлен о том, что он занимается делом по перевалу Дятлова? Он решил направиться прямиком к «Якову» и подождать там.

Это было одно из их любимых мест в ту пору, когда они встречались. Интересно, почему Ника выбрала именно это кафе? Как намек на их разрыв, как еще одну возможность ткнуть его носом — или просто как известное им обоим место? Он склонялся к первому варианту.

Закрыв досье в шкафу для документов, Виктор вышел из дома и поспешил в кафе. Он ожидал увидеть старика, который будет прогуливаться и делать вид, что рассматривает витрины, но его не было.

Кафе в этот ранний час было полупустым, и Виктор без труда нашел уединенный столик в глубине. Он заказал кофе и стал ждать.

Вероника пришла ровно в десять, как договаривались. Окинула быстрым взглядом кафе, отыскивая Виктора. Заметила его. Не улыбнулась, не помахала рукой — только кивнула. Подошла к нему и села, положив свою большую сумку на свободный стул между ними.

— Спасибо, что пришла, Ника.

Она заказала чай у проходившего мимо официанта.

— Ты хорошо выглядишь.

Он отметил, что она подстриглась короче и немного похудела. В ее миндалевидных карих глазах мелькнула холодная, отстраненная насмешка, она скупо улыбнулась:

— Спасибо.

— Как поживаешь?

— Хорошо. Так что ты хотел?

Она явно не была настроена на дружескую беседу, за что он был ей очень благодарен.

— Хочу попросить тебя об одной услуге.

— Ты уже вчера говорил. Что конкретно?

— Мне нужно, чтобы ты нарисовала портрет человека по моему описанию.

Официант принес ее чай. Она принялась дуть на него, задумчиво глядя на Виктора.

— Значит, нарисовать…

— Мужчину, которого я видел. Я хорошо запомнил его лицо. Так что будет нетрудно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});