Ангелы над Москвой - Дмитрий Башунов

— Как вы думаете, — поинтересовался Ксор, — для чего существует человечество? Почему Вселенная расширяется? Каков из себя Бог?

— О-о-о, — всплеснул руками Дима. — Лекционного материала этой тематики лет на пятьсот непрерывного изложения накоплено. Только ответов нет…

— Есть ответы, — улыбнулся Ксор. — Все просто. Люди, по большому счету, и даром никому не нужны. Вселенная расширяется потому, что есть чем прирастать. У Бога нет внешности. Это вкратце… Теперь подробнее, и ближе к причине нашего безостановочного движения. Так вот: один из ваших умников сделал вывод, что материя — есть сгущенная энергия. Не слишком задерживаясь, другой умник пришел к иному выводу: само пространство — суть есть еще более концентрированная энергия. Третий умник, в отдаленном будущем, если оно для человечества наступит, сообразит — а после и кучу подтверждений нароет — закон сохранения энергии действует лишь при рассмотрении частных случаев. На деле же конгломерации типа «материя-энергия», к каковым относитесь и вы, к примеру, способны производить на свет элементы типа «пространство-энергия». А само пространство дает возможность существования материи…

— Типа как рука руку моет, да? — попытался упростить услышанное Дима. — А Бог — это и есть тот кусочек мыла, который создает пену?

— Нет, — улыбнулся Ксор, и в неверном отсвете фар, в оранжевых сполохах приборной доски его лицо озарилось вселенской мудростью. — Бог — это локальное объединение двух противоположно направленных сил, которые и есть Вселенная. Я, к вашему сведению, — и ты, Дима, тоже — отношусь к Орэс, силе разрушения. Вы же, Оля, а равно и чернокожий ангел по имени Хамдиэль, относитесь к Борэа, силе созидания. При этом люди Орэс частенько работают строителями, а люди Борэа — взрывниками…

— Вы нарочно нас путаете? К чему все эти бредни? — возмутилась Оля. — Долго вы еще нас возить будете?

— Пожалуй, уже можно и остановиться… — согласился Ксор.

Машина встала на обочине дороги, окруженной смешанным лесом.

Пронзительный запах свежести, разбавленный грибной прелью, вливался в раскрытые окна. Верховой ветер шумел верхушками деревьев, жухлые листья слетали, кружились, сталкивались, и наконец вырывались из чащобы на простор лесной дороги, где, уже плавно, неспешно и без помех ложились на серое полотно асфальта.

Голубоватый свет фар заставлял искриться и переливаться всеми цветами радуги немалый отрезок шоссе, но дальше, поворачивая, дорога уходила в сырую и неприветливую тьму. Дима смотрел, как рубинами горят яблочки рябин, подросших на опушке, и как бриллиантово сверкает роса на ветке, ближней к машине, но темнота, укрывавшая большую часть окружающего пространства, немножко — совсем как в детстве — пугала его.

Ксор разъяснял.

— Энергоны — это элементы пространства-энергии, непрерывно излучаемые всеми материальными объектами. Особенно велики потоки энергонов при возникновении в структуре материальных тел любых изменений.

— Тогда, — поторопился вставить Дима, — живые организмы, как постоянно изменяющиеся, должны на единицу массы давать больший выход энергонов?

— Мало того, — кивнул Ксор, — мыслящие живые организмы, то есть люди, дают выход энергонов в сотни и тысячи раз больший, чем просто живущие. Вот по этим-то энергонным потокам Хамдиэль вас и способен обнаружить. Пока мы передвигаемся, происходит рассеяние. А вот когда стоим…

— А что теперь изменилось? — спросила Оля, вернувшись в машину. — Мы как будто стоим? Но нам вроде ничего не угрожает?

— За этот час, что мы вместе, — Ксор обернулся к девушке, — я перенаправил ваши энергоны на себя. Теперь я — главный потребитель производимой вами энергии пространства. Поэтому Хамдиэлю вас не видно.

— Значит, поездку можно прекратить? — резонно заключила Оля.

— Можно. Только по домам вам возвращаться не стоит. Вашу маму, Оля, сейчас развлекает наряд оперативников, в количестве двух человек. А у тебя, Дима, дома аж три человека: ты Камышину, в помощники к которому под видом иностранного специалиста затесался Хамдиэль, кажешься опасным преступником. Понятно, что и по гостиницам ориентировочки разосланы…

— Оля! — Дима обернулся к девушке. — Когда мы садились в машину, ты телефон куда положила? Мой, если мы были дома, должен лежать где-то ближе к спальне…

— Точно! — встрепенулась Оля. — Телефон здесь. Открой вон там… Ага!

Дима набрал номер.

— Чейз? Привет, это я, Школьник… Что за шум у тебя? Гуляешь? Это ж который там час? Ладно, ладно, молчу… Ты это… Не в силах ли помочь? Менты на хвост сели, щемят по-черному, того и гляди лапти сплетут. На дно бы упасть… Отлежаться на матрасике с недельку. Не, на лыжи встать не могу. Ну, долго рассказывать… Есть у тебя рекомендации по Москве? Давай…

Дима нажал красную кнопку и положил трубку на сиденье.

— Сказал, щас перезвонит. Уверен — позвонит из автомата!

— Если вообще позвонит, — усомнилась Оля. — Это тот самый, легендарный?

— Он, — кивнул Дима, и все замолчали. Звонка пришлось ждать минут пять. Наконец трубка завибрировала.

— Да? — ответил Дима. — Так, диктуй, пишу… Спасибо. И за «Мангуста» тебе — отдельное мерси. Действенная штука… Деньги? Придумаем что-нибудь. Давай. Пока!

Дима сложил телефон, а записку поместил в карман.

— Что ждешь, извозчик? — лукаво взглянул он на Ксора. — Трогай!

Ангел снова обернулся к девушке.

— Давайте и мы с вами перейдем на ты?

— Как хотите, — холодно ответила Оля. — Езжайте уже… А ты, который Дима, переползай сюда. А то мне одной холодно и неуютно.

В гостях

Дима, Оля и Ксор стояли у подъезда московской девятиэтажки, расположенной по адресу, записанному со слов Чейза. Здание построено давненько, еще при Брежневе, и райончик так себе…

Дима уже два раза позвонил в квартиру номер тридцать два, но ответа не было. Он хотел это сделать снова, но вдруг в кармане завибрировал мобильный телефон. Дима посмотрел пришедшее сообщение и набрал четыре цифры кода. Дверь пискнула и открылась. Высоко подниматься не пришлось. На площадке четвертого этажа у мощной дубовой двери лежал потертый коврик. Нажали кнопку звонка…

Дверь ответила мягким щелчком, но никто не спешил ее распахивать. Ксор потянул за дверную ручку, и она подалась навстречу. Было видно, что для этого действия крепкому мужчине пришлось приложить усилие.

— Бункер. Тут броня минимум сантиметра четыре, а то все пять. Однако какой смысл ставить такую дверь, если стенка — в полкирпича, и проще пробить перегородку, чем ломиться сквозь сталь? — резонно заключил Ксор и первым шагнул в квартиру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});