Убей-городок-2 - Евгений Васильевич Шалашов

восхождение к юбилею нашего города. В семьдесят седьмом году Череповцу исполнится двести лет. Собственно говоря, многие города России станут праздновать свой юбилей либо в семьдесят седьмом, либо годом позже, потому что матушка императрица Екатерина Великая как раз и провела территориально-административную реформу именно двести лет назад, породив своими указами множество новых городов, включая и наш, основанный на месте бывшего Череповского монастыря и двух сел.

Да, надо бы как-нибудь в Заречье съездить, посмотреть — что там с парком «Двухсотлетия города»? Его уже начали засаживать или начнут в следующем году? В моей реальности парк разросся, став, как принято говорить, любимым местом отдыха горожан, а нынче? Но куда торопиться? Если я застрял в этом временно-пространственном кусочке, то и на парк еще нагляжусь, и на все прочее, что уже не сохранилось.

А про альпиниста Печенина я знал, что он первый в нашем городе мастер спорта по альпинизму (а мастеров спорта у нас в те годы вообще было мало), носил еще и почетный титул «Снежного барса», как покоритель всех «семитысячников» на территории Советского Союза. А «Снежных барсов» даже в целом по Союзу было, как говорится: раз, два — и обчёлся.

Но горы — это не только победы, но и утраты. В 1989 году пропал в горах сын Печенина, что стал альпинистом, как и его отец. Отец будет разыскивать сына много лет, надеясь, что тот каким-то чудесным образом выжил.

Тело Андрея Васильевича Печенина обнаружат через девятнадцать лет после пропажи, опознав его по номерному жетону. А в 2014 году с маршрута не вернулся и сам Василий Михайлович. И было ему уже за восемьдесят.

— А что в мире? — спросил я, чтобы самому избежать ненужных вопросов. Вот здесь ни про радио не соврешь, ни про телевизор. Все новости, за исключением оперативных, мы узнавали из газет.

— А что в мире? — переспросил меня Котиков, а потом, отложив городскую газету, подгреб к себе центральные. С досадой стукнул по «Известиям»: — Пишут, что американцы опять летали на Луну, а нынче доставили образцы лунного грунта.

А в наших газетах разве писали о достижениях американской астронавтики? Не знал. Или же, упустил из виду. В журнале «Наука и жизнь» о высадке американцев на Луну встречал, а вот чтобы газеты… Ну, подумаешь, притащили американцы образцы лунного грунта, мы тоже таскаем.

— Ну, слетали и привезли, пусть теперь этой пылью поля в Калифорнии удобряют. Мы все равно в космосе самые первые, — попытался утешить я председателя. — Мы же и так первыми запустили и спутник, и собаку, и человека, и даже женщину. (Ох ты, что и сказал-то! Надеюсь, феминистки меня не читают?). А у нас еще и первый выход человека в открытый космос. Если по очкам брать — то мы американцев переиграли.

— Нет, — сурово сказал Александр Яковлевич. — Американцам мы ни в чем не должны уступать, а напротив — во всем должны их превосходить. Прошляпили, на Луну не слетали, так они первыми там и оказались, а мы теперь локти кусаем. Глядишь, они и на Марс раньше нас высадятся.

Хотел спросить — а зачем нам, или американцам Марс, но не стал.

Вспомнив виденный как-то документальный фильм, а еще какое-то шоу, я подмигнул Котикову и сказал:

— А я слышал, что высадка астронавтов на Луне — полная туфта.

— Как это — полная туфта? — удивился Александр Яковлевич. — Они же и фильма сняли, и фотографии привезли.

— Вот эти-то фотографии и есть туфта, — зачем-то понизив голос, таинственно сообщил я. — Я, когда в учебке был, со мной один парень служил, из Москвы. У него папа какой-то там член-корреспондент Академии наук, или профессор. В общем — что-то такое с космосом связано. Так вот, наши ученые и фильм смотрели, и фотки, обратили внимание, что американский флаг на ветру колышется, а ведь на Луне ветра нет. А еще, когда астронавт прыгал, то слишком маленькая высота прыжка. На спутнике, ведь гравитация гораздо меньше, чем на Земле. Там, если вверх подпрыгнешь — метров на двадцать улететь можно, а он только на два, если не меньше.

— А зачем американцам так врать? — сверкнул очками Котиков. — Все-таки, рано или поздно это вранье раскроется.

— Так когда раскроется, уже все забудут, что это вранье. Или все равно будут верить. А американцам нужно было себя чем-то утешить. У них же и война во Вьетнаме скверно сложилась — потери большие, народ протестует, студенты митингуют, потому что служить не хотят, да и нам очень хотелось нос утереть, а нечем. Вот, президент Никсон и решил одним махом все поправить. И перед СССР похвалиться, и население от проблем отвлечь. В штатах же как раз фильм вышел о космическом путешествии, поэтому президент пригласил режиссера — сказал, снимай.

Котиков призадумался. Посидел так с минуту, если не две, а потом вздохнул:

— Заманчиво, конечно, так думать. Но если американцы сумели в космос выйти, то почему бы им до Луны не долететь? Нет, не поверю я в то, что это туфта. А с флагом, который на ветру колыхается, могло ведь так быть — американцы знали, что на Луне ветра нет, а если они просто так свой флаг поставят, так и получится тряпка на древке. Куда же годится, чтобы флаг государства тряпкой болтался? Они могли просто рамку какую поставить, а на нее ткань натянуть. Или проволоку по краям всунуть. А вот с прыжками… Ну, человек же прыгал не сам по себе, а скафандре, а тот очень тяжелый. Вон, перед войной у нас погружения были в водолазном скафандре. Вроде, под водой работать не сложно, но все равно тяжело. Даже если на Луне силы тяжести нет, то все равно, на своих плечах скафандр поднимать — тяжеловато.

Я только руками развел — мол, за что купил, за то и продаю, а заодно поразился чувству справедливости старого спортсмена. Вот, я и сам не уверен — была ли у американцев высадка на Луну (но хотелось бы верить, что ее не было!), поэтому просто помалкиваю.

А еще промелькнула одна мысль, когда Котиков упомянул о своей водолазной подготовке. Спрашивается, зачем студентам института физической культуры заниматься подводными работами? И только ли студентом вы были? Ох, Александр Яковлевич, сколько же в вас скрывается тайн. Но знаю, что эти тайны вы никогда не откроете. А жаль.

— Эх, Алексей