Тёмная Ведьма и Некромант - Heiko2003

Глава 10. Разоблачение

— Где бы он ни был, надеюсь, найдется кто–нибудь, кому он сможет довериться, — сказала Тонкс, удивив всех присутствующих, ведь они знали, что девушка сильно злилась из–за того, как Гарри обращался с ней.

— Как бы не так, — сказал Ремус.

— Тебе что–то известно? — спросила Гермиона.

— Возможно, но я ли должен говорить вам об этом? — как бы извиняясь, ответил оборотень.

— Мы ведь знаем, что у него есть тот, кто возьмет на себя эту прискорбную участь, — заявил Рон.

— Но почему её не было с ним, почему она не вступилась за Гарри теперь? — глубокомысленно проговорила Гермиона; еще секунда и её глаза расшились. — Мерлин!

Ремус взглянул на неё и повёл бровью.

— Потому что это касалось и её, — одними губами проговорила девушка, так, что никто, кроме Ремуса, этого не заметил.

— Возможно, — повторил он.

* * *

Гарри сидел на кровати в Гриффиндор — Мэноре, и слёзы стекали по его щекам: с момента смерти крёстного прошел уже год, но в подобные мгновенья парень просто не мог сдерживаться, боль захлёстывала, выворачивая душу наизнанку.

Двери тихонько открылись, и внутрь вошла Белла, подойдя к парню, она опустилась рядом и бережно обняла его за плечи.

— Прости, — сорвалось с её губ.

— За что? — спокойно переспросил подросток.

— За то, что убила его, — ответила ведьма, и её холодные глаза наполнились грустью.

— Я знаю, что ты сожалеешь об этом, — сказал парень, притягивая её к себе. — Ты ведь помнишь, что я не держу на тебя зла, это был всего лишь несчастный случай. Но было слишком больно осознавать, что эти идиоты обвиняют тебя, и поверь, ничто не заставит меня разлюбить тебя.

— Спасибо, Дрейк, — искренне проговорила она. Женщине было намного проще использовать выдуманное имя, чтобы хоть как–то уважить память о мародёрах. Немного погодя Белла вновь спросила: — Думаешь, еще кто–нибудь знает о нас?

— Я думаю, Гермиона догадывается. В любом случае, это неважно.

— Что ты имел в виду, говоря «неважно»? — заботливо поинтересовалась волшебница.

— Не знаю, Белла, — ответил Гарри и вздохнул. — Ты — моя надежда, мой друг, моя любовница, вот, что на самом деле волнует меня, а остальное неважно. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю, но я боюсь, что не справлюсь с возложенным на меня бременем, и ты можешь потерять меня.

Присев около парня, Белла тихо проговорила:

— Я тоже тебя люблю, Гарри. И если есть кто–нибудь, кто способен справиться со всем их змеиным кодлом, то это только ты, и, что бы ты ни делал, я всегда буду рядом.

— Я знаю, — ответил парень, приподнимая её, чтобы поцеловать.

В тот вечер не было ни азарта, ни страсти, они просто легли пораньше, прижавшись друг другу и пытаясь ослабить путы боли, так сильно стянувшие грудь. Несмотря на нынешнюю слабость, они прекрасно знали, что очень скоро кто–то дорого поплатится за это.

* * *

Следующие несколько недель от Гарри не было никаких вестей, зато участились нападения на Пожирателей: они стали более смелыми и рискованными, все происходило быстро и четко, и ничего неподозревающих Пожирателей убивали даже по дороге домой. Каждый раз смерть сопровождалась появлением небезызвестного черного филина.

Естественно, Орден не оставлял попыток отыскать подростка, но даже информация о том, где он обитает, не давала никакого преимущества, ведь никто даже представить не мог, где мог находиться Гриффиндор–мэнор, так что они занялись разоблачением человека, совершавшего нападения.

Беллатрикс иногда появлялась в доме Блэков, но эти появления были до того непредсказуемыми и хаотичными, что ни у кого не возникло сомнений, что ведьма попросту действует им на нервы. Молли уже кипела от злости, но из–за предупреждения Гарри не могла ничего поделать, и ей пришлось смириться.

Ремус был единственным, кто вел себя в присутствии женщины непринужденно: ему было интересно, что Гарри увидел в ней такого, чего не видели другие. Белла находила это забавным, поэтому откровенно издевалась над оборотнем. Однажды мародеру удалось остаться с ведьмой наедине, хотя у двери комнаты, как оказалось, пристроилась Гермиона. Больше в доме никого не было — члены Ордена были на задании, а Рон и Джинни помогали близнецам в Косом переулке.

— Белла, можем ли мы, наконец, поговорить начистоту? — спросил он.

— Нет, — хихикая, ответила женщина. Что заставило шпионившую Гермиону неприлично громко фыркнуть.

— Отлично, тогда ответь всего на один вопрос, не зря ли Гарри просил нас не называть тебя сумасшедшей?

Женщина оскалилась, показав оборотню остренькие зубки, после чего ответила с неожиданной серьёзностью:

— Возможно, я и ненормальная, но не могу сказать о тебе того же, — подмигнув, ведьма продолжила. — Возможно, у меня и не все дома, но я не настолько сумасшедшая, как считаете вы. Я знаю, что ты волнуешься за Гарри, но он уже большой мальчик и в состоянии постоять за себя.

— Знаю, но мне хотелось бы, чтобы инцидента с Роном больше не повторилось.

— А мне нет? — тихо переспросила волшебница.

— Каково получить такой удар? Как вы перенесли это? Я видел, что его задели за живое.

Белла удивленно посмотрела на оборотня и позволила себе слегка улыбнуться, чем поразила его.

— Теперь я понимаю, что он нашел в тебе, Белла, — искренне проговорил Ремус. — Если бы, хм… к твоей настоящей улыбке добавить соответствующий наряд и немного косметики, никто бы и не признал в тебе бывшую Пожирательницу.

Беллатрикс засмеялась, но не как прежде, а по–настоящему:

— Гарри говорил то же, пока я не намылила ему шею, — улыбалась волшебница. — А потом он заставил меня надеть платье.

— Шутишь? — не поверил Ремус.

— Нет, — угрюмо сказала Белла, но потом улыбнулась. — Он пригласил меня поужинать в бесподобном ресторане, его не волновало даже то, что мы не были друзьями, он просто заботился обо мне. Гарри спас меня и вылечил… Не знаю, малыш просто купил мне какие–то шмотки и пригласил на ужин. Он сказал, что слишком устал для того, чтобы готовить что–то… Никто и никогда не делал для меня подобных вещей, — наконец добавила колдунья.

— В этом весь Гарри, — оборотень улыбнулся. — Но я всё еще не могу понять, почему он запал на тебя.

— Ну ладно, все началось с озорства. Еще до того, как он принес меня к себе домой, я потеряла сознание, а из–за того, что моя мантия была испачкана кровью, ему пришлось снять её. Придя в себя, я плохо помнила события предыдущей ночи, а Гарри, как назло, начал издеваться, сказав, что ему очень жаль, что я не помню нашей первой ночи. Когда я заглянула под одеяло, у меня был шок: на мне действительно не оказалось ничего кроме нижнего белья. И тогда я решила взять реванш, заставив мальчишку спать со мной в одной комнате, конечно же, я стесняла его, но это было неважно. Вскоре я увидела его обнаженный торс и, ясное дело, поспешила отплатить за его прошлую выходку, заставив покраснеть, но от этого его тело не перестало мне нравиться. В то же время я понимала, что Гарри всего лишь мальчик, и, тем не менее, он заботился обо мне. Знаешь, что мне нравилось больше всего? — мечтательно спросила ведьма.

Мародер отрицательно покачал головой, все еще заинтригованный этой историей.

— Он расчесывал мои волосы. Уже тогда мы начали привязываться друг к другу: он аргументировал это тем, что ему по душе заботиться о ком–то. А мне это нравилось, потому что никто прежде не делал для меня ничего подобного; по крайней мере, с тех пор, как Цисси вышла замуж. Я думаю, уже тогда Гарри стал небезразличен для меня. На следующий день я согласилась обучать его, предварительно дав клятву, что никогда не предам его.

Ему было тяжело из–за того, что он не мог никому доверять, мальчишку предали, и на этом фоне смерть Сириуса померкла; все те, кого он любил, те, кого считал своей семьей, отвернулись от него, и это было очень больно. Дамблдор по–прежнему продолжал играть в свою игру, поочередно дёргая своих кукол за невидимые ниточки, но измена практически убила парня.

Я помню, как он смотрел на меня взглядом доведенного до отчаяния животного, готового разорвать любого в клочья. Ты ведь не знаешь, что во время схватки в Суррее именно он убил моего мужа? Гарри был готов покончить и со мной, но то, что я защитила девочку, сбило его с толку. И тогда я призналась, что большинство убийств, инкриминированных мне, совершила не я, и что держали меня силой, а я ненавидела Рудольфуса, потому что он позволял своим дружкам насиловать меня, находясь рядом и насмехаясь, — стыдливо закончила Белла. — И что сделал Гарри? Он просто спросил, кто из Пожирателей мой муж, а потом убил этого ублюдка без каких–либо колебаний.