Война (СИ) - Тимур Машуков

много «если»… — пробормотал я, — … но как рабочая версия сойдёт.

— И она, по крайней мере, даёт ответ ещё на один вопрос, — добавил Иван, — почему оказалось так, что Бикбай выжил, но часть его рассудка просто как будто перегорела. Поскольку защитный артефакт был не на нём, он прикрыл его лишь частично.

— Иван, нужно ещё раз досконально проверить этих людей Вяземского! Да-да, я знаю, что ты уверен в своих людях и их работе! — остановил я его возражения, — Но, если мы делаем вывод, будто один из них выжил, защищённый артефактами, возникает закономерный вопрос — где он? Почему до сих пор не объявился? Или он вернулся, но князь по своим резонам не соизволил поделиться с нами такой новостью? И почему простой слуга обладал защитой, которой не было даже у его собственного сына? В общем, что я тебе объясняю, ты и сам все понимаешь…

Тот коротко кивнул, что-то черкая пером на бумаге. Я вскочил и заходил по кабинету.

— Далее… Иван Степанович, что касается вашей епархии. Организуйте наших лучших учёных, пусть на основании этого… — я кивнул на стол, где беспорядочно громоздилась куча бумаг и артефактов, — …подготовят все умозаключения по этому непонятному шару… Каким образом его можно заполучить, не распрощавшись при этом с жизнью, как использовать… Если запасы его энергии столь огромны, то как его можно приспособить для нужд империи.

Тот обрадовано закивал, получив конкретную задачу.

— И ещё, эта девушка… Судя по тем картинкам, что сохранились в памяти Бикбая, она совершенно не похожа на мёртвую. Но она явно пролежала там не один год! Как можно было так сохранить тело? Не может же она, в самом деле, просто спать? Есть же какие-то физиологические потребности организма… А что он сам рассказывает о ней, я как-то упустил этот момент?

— Если не считать его причитаний о древнем зле? — усмехнулся Иван. Потом пожал плечами: — В общем-то, только какие-то сказки…

— Но мы уже убедились, что и в сказках содержится зерно истины, нужно только его отделить от вымысла! — возразил я.

— Ну хорошо… — он прошелестел бумагами, прочитал с выражением: — Янбирде, что означает Давший Душу, первый человек, и его жена Янбике, что переводится как Душа, в одиночестве жили в краю вечного лета, занимались охотой на львах, а их верным спутником был сокол. Подарила им судьба двух сыновей — младшего Урала и старшего Шульгена. Как-то старик рассказал мальчикам о Смерти — Улем, убивающей все живое и несущей страдания. Попалась им в силки во время охоты Белая Лебедь, дочь Самрау и Солнца. Она рассказала им про Живой Родник — Яншишмы. Дал Янбирде подросшим сыновьям львов и наказал идти к Живому Роднику, вода из которого даёт бессмертие. Урал сразу решил победить Смерть и отрубить ей голову, тем самым избавив людей от горя.

Оторвавшись от листа бумаги, он продолжил уже своими словами:

— Только когда Урал встретился с Улем, не сумел отрубить ей голову. Она оказалась прекрасной девушкой, пожалел её батыр. И нашёл способ погрузить её в долгий сон, чтобы придумать, как изменить её суть, не лишая Смерть жизни… Да, вот такой получился каламбур!

— И это всё? — недоверчиво переспросил я.

— Я же говорил… — Иван отложил бумагу в сторону и поморщился. — Если бы не та девушка в пещере, всё это не стоило бы и выеденного яйца.

— М-да, без ста грамм не разобраться… — вполголоса посетовал я и поймал на себе удивлённый взгляд князя. И поспешил сказать громче:

— Говорю, без изучения тела этой девушки не обойтись. В общем, господа, вывод один — нужна ещё одна экспедиция, что должна будет разобраться во всех этих странностях на месте! Вот только подготовить её нужно с учётом всего, что удалось узнать. Пока наши учёные мужи не дадут ответов на вопросы по защите от излучения того артефакта, пока мы не проясним судьбу пропавшего слуги, пока… Да что говорить, многое нужно предусмотреть! Больше терять своих людей я не намерен!

На этом мы завершили наш небольшой мозговой штурм. Круг задач был очерчен, цели поставлены. Оставалось дело за малым — реализовать всё, к чему мы пришли…

Глава 13

Развалившись в удобном кресле, я лениво наблюдал за ребячьей возней, позволив своим мыслям беспрепятственно скользить, ни на чем не задерживаясь… Обилие информации для размышлений, которую я сегодня получил, требовало систематизации. По студенческой привычке я автоматически выделял факты, не требующие подтверждения, в одну группу, сомнительные — в другую, явные домыслы — в третью…

В малой гостиной дворцовых покоев, отведённых моим сёстрам и их дочерям, с их молчаливого согласия оборудовали общую игровую комнату. И теперь именно здесь большую часть времени проводили и Анна Мария с Августой Викторией, и Паша с Ником и Тимом. Здесь они играли, занимались с лучшими преподавателями, здесь и я старался проводить хотя бы по часу каждый день, хотя это значительно уплотняло мой обычный рабочий график. Как следствие, эта часть дворца охранялась так тщательно, что я иногда даже всерьез подумывал, не перенести ли сюда всю императорскую казну.

Воспользовавшись тем, что Тэйни отвлеклась на одну из девочек, ловко мастеря ей из разноцветных лоскутков что-то, подозрительно смахивавшее на куклу вуду, Паша подобрался ко мне и проворно вскарабкался на колени.

— Тут! — безапелляционно заявил он, уставившись на меня круглыми зелёными глазищами, тут же напомнившими мне о Марго.

— С этим не поспоришь… — мягко согласился я, ощущая приятную тяжесть его упитанного тельца. Немного поерзав, он засунул кулачок в рот и несколько невнятно пробормотал:

— Холосо…

Потом громко икнул, и тут же его вывернуло прямо на мой мундир. Задумчиво осмотрев своё творение, он вдруг заревел, причём, неожиданно басовито. Передавая его в руки подбежавшей Екатерины, я поспешно стянул испорченную вещь, невольно морщась от неприятного запаха:

— А вот тут, сынок, я с тобой не согласен. Ничего хорошего!

Заметив среди полупереваренных остатков обеда наследника что-то блестящее, я платком аккуратно выудил из лужицы золотую серёжку.

— Ой, а я думала, что потеряла её! — всплеснула руками Лиза, не зная, то ли радоваться находке, то ли грустить из-за обстоятельств, в которых она обнаружилась.

— М-да, пожалуй, пусть казна остаётся на прежнем месте. Целее будет… — задумчиво произнёс я, с подозрением глядя на сына.

— Ты о чем? — недоуменно вытаращилась на меня сестра.

— Да так, мысли вслух…

От дальнейших расспросов меня спасла суматоха, воцарившаяся в комнате. Пока Пашку, громко вопящего от обиды, что пришлось расстаться с законной добычей, бесцеремонно осматривал на предмет острого заболевания дежурный