Провокационная терапия - Френк Фаррелли

Т: Ах, знаешь (вздыхает)… если мы сможем ослабить твое влияние на них, может быть…

К: «Ослабить?». Не понимаю.

Т: Очистить… Противопоставить ужасному влиянию, которое ты на них оказываешь. Может быть, у них будет шанс.

К: Ах, черт! Это уж слишком!

Т: А ты не думала об этом… У них больше шансов без тебя… Конечно, им нужен кто-нибудь тоже стабильный, и зрелый, и умственно здоровый. Ты так не думаешь?

К: Думаю.

Т. («уговаривая»): Ну вот, я об этом и говорю, золотко.

К: О кей. Но что мне делать с детьми? 

Т. (свистит от удивления)

К: Поэтому-то я и спать не могу ночами. Ну да… Похоже, мы не можем спасти родителя, но, по крайней мере, надо что-то сделать с малышами, так?

К: Ну, не знаю… В чем дело? Почему опять слезы в глазах?

К. (контролируемым голосом): Да, у меня слезы на глазах. (Пр. №20).

Глава 4

ЮМОР И ПРОВОКАЦИОННАЯ ТЕРАПИЯ

Среди возможных образцов для подражания, кроме разного рода врачевателей психотерапевт выберет придворного шута. Именно шут со всей откровенностью в дурацкой форме смеет комментировать поступки короля, его приближенных, состояние дел в государстве; он всегда притворяется, всегда смотрит на деяния людей вверх ногами. Больной также, если можно так выразиться, страдает от перегрузок (серьезности, опасности).

Жизнь для него — тяжелая ноша, само существование его — загадка, и все же, если посмотреть со стороны он может показаться банальным (ясным и понятным), а его проблемы — немногозначащими. И в самом деле, чувствуя себя больным и потерянным, постепенно он находит смешное в ставших для него привычными слезах и собственном абсурдном существовании. Без всякого неуважения к ним оба они: терапевт и больной живут, увязнув в серьезности.

Фишер, 1970

Студентам необходимо напоминать, что, если во время лечебного сеанса больной не смеется хотя бы часть времени значит, терапевт не лечит провокацией, а то, что он делает иногда может оказаться разрушительным. Юмор играет центральную, решающую, ключевую роль в провокационной терапии; он необходим и не является поверхностным дополнением к «настоящей работе».

В повседневной жизни юмор и его выражение в смехе такое повсеместное явление, что мы порой и не замечаем его. Однако, многие психотерапевты слишком серьезны по отношению к своим больным. На ранних стадиях лечения больные иногда смеются, но весьма часто это рассматривается терапевтами, как не основное: своего рода фасад и защитный механизм, который нужно нейтрализовать резкими фразами для того, чтобы можно было приступить к серьезному деловому лечению. Возможно, Фрейд был первым и типичным представителем в этом отношении; он написал очень проницательный научный труд о юморе (1928), но в своей приемной совсем не использовал юмор, как лечебный метод.

Юмор — очень ценный опыт для понимания человеческой души. Примите во внимание, что противоречия биологии, культуры и техники наталкиваются на психологию отдельной личности. Эти взаимодействия редко можно наблюдать в течение долгого времени, и они часто вызывают напряжение и тревожность. Когда человек справляется с проблемами и вытекающим из них чувством неуверенности, он должен постоянно учитывать, к чему это может привести. Учтите также, что реальность постоянно меняется, а вместе с ней может меняться и наше восприятие реальности, если, разумеется, мы реагируем на нее адекватно. Каша задача — поддержать равновесие и перспективу, именно здесь юмор может сыграть решающую роль. В пословице говорится: «Люди смеются, чтобы не заплакать». Слыша ее, многие люди полагают, что юмор сбивает с толку человека, пытающегося справиться с печалью. Никто этому не противоречит, но следует уделить внимание другой интерпретации, а именно, если ты привержен идее, вере или же ощущению слишком долго, это может привести к неприятностям и слезам. Таким образом, мы нуждаемся в личных перспективах, которые может дать юмор. Он становится механизмом безопасности, придающим нам равновесие, перспективу и оптимальную психологическую дистанцию в нашей многообразной жизни. Предмет нашего рассмотрения — постоянный конфликт мысли и чувства в нашей жизни. Чрезмерное обдумывание может легко снизить глубину наших чувств; избыточное чувство может легко препятствовать нашему мышлению. Ни сверхинтеллектуальный рационализатор, действующий как мощный компьютер, ни жуткая истеричка, движимая «настоящими чувствами» не дает оптимального представления о жизни человека. Юмор и шутка — вот та пропорция и мышления, и чувства. Ведь невозможно чувствовать себя оторванным и слишком застенчивым во время неожиданной шутки или смешной ситуации. Юмор помогает человеку найти нужную психологическую дистанцию при сильных чувствах или безрассудных мыслях. В данном случае мы говорим о сдвинутом чувстве дистанции шизофреника, ни о дистанции тех, кто чрезмерно боится близости личного общения, ни о сверхинтеллектуалах, которые держат свои впечатления на расстоянии вытянутой руки. Мы говорим о дистанции, которая дает перспективу, дает нам возможность управлять своими чувствами, идеями, поведением и, таким образом, более адекватно реагировать.

Недавно возник еще один, глубоко личностный аспект юмора, он появился благодаря новым техникам терапии, которые фокусируют внимание на теле (так называемая гештальт-терапия, биоэнергетика, рольфинг и т.д,). Они могут давать очень эффективный результат. Если принять идею, что подавление — это мышечное явление или что психологические конфликты проявляются всем организмом, тогда достойна внимания польза смеха на физиологическом уровне.

Отдельные виды смеха могут быть аналогичны оргазму с освобождением от психологической напряженности и непроизвольной, неподдающейся контролю потребности в завершении. Так, на многих уровнях юмор может оказаться полезным освобождающим опытом.

Другой глубоко личностный аспект юмора связан с индивидуальным ощущением реальности и ее концептуализацией. Реальность независимо существует в нашем аппарате восприятия, и ни один из нас не может не воспринимать или скрыть реальность. Мы наделены достаточными и точными сенсорными данными, чтобы в любой ситуации могли адекватно реагировать на неприятные процессы. Подобным образом наше ощущение (восприятие) реальности бывает временами случайной, но единственно логичной абстракцией, которую нельзя смешивать с самой реальностью. Ведь наши органы чувств обеспечивают нас только ограниченным количеством данных, а наша творческая сила интерпретации и комбинации изменчива и ограничена. Тем не менее, хотя и произвольно о наших восприятиях можно всегда судить в терминах полезности и предсказуемости. Для того, чтобы эти восприятия функционировали с максимальной нагрузкой их необходимо постоянно подкреплять ощущениями. Юмор и является таким инструментом подкрепления и оценки.

Каким образом юмор влияет на восприятие и концептуализацию реального, более детально можно проиллюстрировать на примере рассмотрения анекдота. Чтобы не быть чрезмерно упрощенным, анекдот, как правило, состоит из двух частей: начало фабулы и кульминации. Только вместе с зачином кульминационная часть обладает эффектом неожиданного превращения его в совершенно новое понимание, в новую фигуру. Это быстрое неконгруэнтное восприятие потрясает и доводит нормальное восприятие до предела. Реальное и нереальное противопоставляются; фантазия и метафора тесно переплетаются с новым набором данных. И именно смех сигнализирует, что анекдот понят. Временами правила реальности отступают в кульминационной точке, и анекдот комментируется одним из многих уровней абстракции, всегда сопутствующих ему.

У реальности всегда достаточное количество уровней абстракции, которые можно совместить и, «загоняя в мозг», увеличить их осознание, создав тем самым у человека временную неуверенность. Момент неуверенности может оказаться очень полезным, поскольку заставляет человека оценить свое поведение или же выстроить реальность с учетом разных преимуществ более осторожно. В терапии это происходит функционально в виде конфронтации, когда пациент осознает, что он одновременно и слушатель, и мишень анекдота-шутки. Посредством преобразования имплицитных и эксплицитных значений, контекстов и уровней абстракции кульминация вскрывает многоуровневую природу реального. Врачебное чутье играет очень большую роль в терапевтическом использовании юмора. Использование юмора только тогда достигает цели, когда скрытое предполагаемое значение глубоко задевает больного. Юмор используется в терапии также для приведения больного к быстрому чувственному переживанию и с целью освободить творческое воображение больного при решении проблем, когда ему приходится «ломать голову».

С рассмотрения внутриличностных аспектов юмора перейдем теперь к рассмотрению межличностных аспектов, поскольку юмор — чисто социальное явление. По своей природе юмор обязательно должен разделяться с другим человеком. Даже человек, переживающий восприятие юмора изоляции, возможно, сохранит его в памяти для будущего общения. Люди тянутся к смеху, когда они с друзьями, через юмор они получают «ласку» от общества. Но люди всегда соревнуются и очень щепетильны из-за социального положения по отношению друг к другу, при этом столкновении юмор тоже часто присутствует. Именно в межличностной сфере такие важные терапевтические приемы, как нападение, отступление, победа-поражение, доминантность-неполноценность, превосходство-униженность, дистантность — близость — вот составляющие юмора.