Потерянный осколок - Сиалана

— Красавица, ты чего? Какой ты ужин? Здесь ты в безопасности. Никто сюда не залезет, поверь мне.

Ага, уже раз десять поверила. Неужели я так дуру напоминаю. Хотя, только дура и могла так глупо попасть в неприятности.

— Сними рубашку, — улыбка медленно сползла с лица.

— Зачем, красавица? Давай попозже и в другой обстановке. Я не против.

— Зато я против, попозже я увижу только твои клыки, — прошипела я. Знаю, что глупо возмущаться, но лучшая защита — это нападение.

— Какие клыки? Давай ты поешь, и мы поговорим, хорошо? Нечего на голодный желудок беседу начинать.

— Конечно, лучше поесть, так сбежать сложнее будет, или это последний ужин?

— Успокойся, кошечка, спрячь коготки. Никто не претендует на твою шкурку, — слегка сухо ответил он. А мне стало еще страшней.

Пусть огонек мне чего-нибудь откусит, но неизвестность страшней всего. Я аккуратно встаю из-за стола и подхожу к нему. Ноги затряслись. Не боись, прорвемся. Медленно ложу руки ему на грудь и тяну в темноту угла, за моим столиком. А этот смотрит на меня в упор и ехидно скалится. Весело ему, паршивцу. Еще бы, кошка тоже с мышкой поиграть любит. Вот сейчас все и узнаем. Резко вскидываю ногу, удар в пах. Знаю, что подло, но людей жрать тоже не благородное занятие. Стон и хрип, значит попала. Выхватываю нож из голенища и приставляю к горлу.

— Подними голову, иначе глотку перережу.

— Какая грозная красавица, это твоя благодарность? — и он медленно разгибается.

Недолго думая, достаю второй нож из другого голенища и разрезаю рубаху снизу до самого ворота. Отвожу ножом край рубашки. Когтистая лапа волка. Дракон сожри меня! Все! Руки сами безвольно опускаются. Мне конец. И на этот раз, я на самом деле покойница.

— Красавица, если убить хотела, то ножи в руках куда эффективнее, чем на полу. Я, конечно, могу случайно наступить и порезаться, но ты же понимаешь, что все зарастет в тот же момент?

Понимаю. Все понимаю. Не понимаю только, когда ножи успела выронить. Теперь даже порезать его не могу. Это бесполезно, конечно, но болезненно. Так, маленькая месть за себя любимую.

А все почему? А потому, что я в таверне «Цветок волка» полной волков. Точнее оборотней. Татуировка в виде когтистой волчьей лапы под ключицей — метка стаи оборотней. Повезло же мне из всех постоялых дворов города прийти именно в логово оборотней. Вот не понравился мне этот орк, говорил же мне убираться. Так нет же, как это нас выгнать решили.

— Долго еще убиваться будешь?

— Пока не убьют.

— Ха-ха-ха, — мне паршиво, а он хохочет. Вот оборотень, — хватит хандрить, красавица, не съедим.

— Правда? — как-то безразлично у меня получилось, аж самой себя жалко стало.

— Мы людьми не питаемся, особенно такими хорошенькими, — и снова хохочет.

А ведь и правда, не питаются. Только если кого убить захотят. Они ж не ликаны. А кто сказал, что не ликаны? Ведь татушку я видела только у огонька. И снова себя жалко стало. Может я и дальше придавалась бы жалости к себе, но меня привлек шум снаружи. И не только меня.

— Пусти, пусти, ну пожалуйста! — лучше бы мне не был знаком этот несчастный голос и грозное фырканье.

Спустя ван таверну сотряс грохот выбиваемой двери. Все подскочили. Я бросилась к проходу в попытке сбежать и замерла у выбитой двери. На несчастной деревянной защитнице виднелись вмятины от копыт. Пока я рассматривала повреждения, в проеме показалась высокая фигура в капюшоне и лошадиная голова, что зубами держала за шкирку несчастного. Бесцеремонно впихнув фигуру в таверну, лошадь развернулась и дала залп по застывшему в изумлении мужчине. Снеся пару столиков и распластавшись посреди зала, фигура потеряла капюшон и явила оборотням моего ненормального Ваньку. Паля тем временем, решив, что долг выполнен, пошла штурмовать конюшню. Еще вар пять раздавались крики конюхов и треск дерева. Бесстрашное животное. Вокруг стая оборотней, а ей хоть бы хны. И ведь никто не напал на нее. Видимо, демонстрация копытоприкладства действует на всех существ одинаково.

— И что это было? — первым пришел в себя огонек.

— Бесстрашную скотину, что выбила двери, и, похоже, разнесла конюшню, зовут Палевая. А вот это недоразумение, — и пальцем показываю на сидящего на полу, и покусанного Вана, — что столь ловко проложило себе путь к стойке, зовут Ваном. Он мой друг.

— Слушай, Алкай, я теперь понимаю, чего она так бесстрашно к нам в полнолуние пришла. А чего ей, собственно, бояться-то с духом земли и магом земли? — прогрохотал орк, или оборотень? Вампир в крови только и разберется.

— Каким-каким духом? — не, ну я знала, что Ванька у нас маг, а вот про духа в первый раз слышу.

— Дух земли. Они часто в животных вселяются.

— И?

— И равновесие в мирах поддерживают. Правда, они, как правило, людей избегают, да и характер у них отвратный, — растолковал непонятливой мне Алкай. Да-да, теперь он Алкай, а не огонек. И безмозглому зомби понятно, что он вожак.

— Так я что, с телохранителями теперь?

— Ну ты скажешь. Может маг тебе и поможет, а вот кобыла твоя просто кобыла с ужасным характером. Духи не вмешиваются в круговорот вещей.

— Какой умный оборотень, — и мертвая тишина вокруг. Третий раз за сегодня.

— Вот что мы тебе сделали? Я тебе даже защиту предоставил от самых надоедливых, которые максимум поприставали бы, а ты сразу «оборотень», — и обиженная мордашка передо мной. Оглядываюсь, и стая обиженных мордашек вокруг. Чего это они?

— И что не так? — растерянно развожу руками.

— Ну мы же тебя человечком не обзываем, — рыкнул обиженно оркооборотень. Как-как? Обиженно? Смотрю, точно, скала пустила слезу. Знаете, что я сделала? Да хохотала как ненормальная.

— И что смешного? — настойчиво спросил Алкай у хохотавшей меня. И вот чего я его боялась, как зомби некроманта?

— Да вы… хи-ха-ха… смешные… ха-ха…

— Слушай, друг, который маг, забирай-ка ты ее в комнату. Ей похоже впечатлений на сегодня достаточно, а мы еще перекидываться будем. Услышите вой, не паникуйте, все будет под контролем, можете спать спокойно.

— А чем перекидываться? Можно с вами?

— Красавица, он что, оборотень? — повернулся ко мне вожак, и пальчиком в болезного тыкает.

— Он идиот, хотя и оборотень в своем роде. Ван, пошли спать, а то здесь скоро слишком много клыкастых и волосатых будет.

— Кого?

— Песиков, малыш, — дружный рык.

— Правда? А я всегда собачку хотел, можно мне одну, — и около дюжины злющих желтых глаз впялились в моего белобрысого. Некоторые даже встали.

— Спокойно песики, говорю ж ненормальный он, по-другому не объяснить, — еще парочка поднялась. Ну что ж, помирать так с песней, — сидеть ребята, слюнки на стол не пускать, магов блаженных не обижать. Спасибо, что приютил, Алкай.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});