Два сталкера - Сергей Артюшкин

Оговоренные двенадцать километров отмахали всего за четыре часа. Прямо таки рекорд. Зона как вымерла. Пара слепых псов, кабан да псевдоплоть — вот и все встреченные мутанты. Есть повод встревожиться. Не к добру такая тишина.

Сталкеры успели разжечь костёр и через полчаса появились временные попутчики. Вёл их Павел Москит.

— Привет, странники по дорогам Зоны. — Поприветствовал он долговцев. Те нестройно кивнули и разноголосо пожелали и ему безопасного пути по дороге, вымощенной артефактами. Павел огляделся и, приметив Майка с Ильей, направился к ним. — Майк, здравствуй. Ты смотри-ка, совсем другой стал, настоящий сталкер, а не то чудо, которое мы повстречали на Свалке.

Майк вгляделся в Павла и с некоторым трудом признал в нём того сталкера, который стоял рядом с Комаром и недоверчиво хмыкал. Тогда, в первый выход в Зону, когда чудом удалось разминуться с контролёром. Должно быть у Павла и время течёт по-другому, иначе с чего бы вспоминать события трехлетней давности?

— Ты тоже не помолодел с того момента, как мы в первый раз увиделись. Всё ли хорошо у вас? Где Комар? — Майк заметил замешательство и быстро поправился, — Впрочем, прости за прямоту. Я понял.

— Правильно понял. Нет его больше. А вы, как посмотрю, затеяли что-то крупное. Такой эскорт не каждый день видишь. — Старое поверье перекочевало и в Зону. Тут не спрашивают: «а куда вы идёте»? Если интересно, то надо как-нибудь нейтрально обозначить. Собеседник поймёт и либо ответит, либо нет. Если нет — настаивать верх неприличия.

— Помогаем двигать науку, — произнёс вынырнувший откуда-то из-за спины Москита Илья. Майк машинально отметил, что с самого утра это были первые произнесённые напарником слова.

— Здравствуй, Илья. — Павел резко, но счастливо обернулся. Он явно хотел обнять старого знакомо, но передумал, натолкнувшись на его взгляд. — Смотрю, у вас что-то серьёзное намечено.

Илья кивнул, присаживаясь рядом. Товарищи Павла всё поняли правильно и присоединились к долговцам. Майк счёл необходимым пояснить: — Тут новая блуждающая аномалия образовалась. Сахаров сказал, что это важно и надо дело сделать быстро. От того и Долг с нами.

Илья недовольно поморщился. Казалось, что ему хочется отчитать напарника за длинный язык.

— А как же, в курсе, — Неожиданно откликнулся Павел. — На «Янове» даже лёгкий шухер поднялся. Не каждый день предлагают научный костюм последней модификации, скидку на все товары и постоянное радушие на Янтаре, за точную информацию о местонахождении «блуждающей аномалии, убивающей резким ускорением времени». Слова Сахарова, между прочим.

— Давно предлагает? — Резко, с видимым трудом заставив себя сдержаться и не перебить собеседника сразу, спросил Илья.

— Да с полдня. Как только сообщили про экскаватор, тот, что в карьере, так минут через десять капнуло всем на ПДА.

— Хороша оперативность, — Илья бормотал, словно говоря сам собой. — И это всё?

— Нет. Также обещана модификация костюма и шлема и опять же скидки на пользующиеся широким спросом товары, за информацию о движении «пятен безопасности».

— Раньше Сахаров предлагал деньги.

— Ага. И раньше некоторым сталкером такая награда сносила крышу, а что начнется теперь… Эх, Комар, светлая ему память, подрядился на такую работёнку. Я про поиск пятен. Нашел, измерил, вволю повалялся на травке. А потом двинулся на Янтарь. Видимо и сам не заметил как из пятна вышел. А может и заметил, но теперь не спросишь.

— И что?

— Ничего, тебя послушать, так ты не знаешь, как это бывает. Вероятно, некоторая расслабленность сослужила добрую службу. Он сначала передернул затвор, что меня сразу насторожило. Я вскинулся и приготовился, поскольку точно знал, что патрон у него в стволе и предохранитель постоянно снят. Когда он развернулся на меня, я выстрелил. В голове у меня потом шумело знатно, но я всё-таки того башковитого гада выследил и грохнул с дальней дистанции. Два дня на это угробил, ходил за ним и вокруг него, искал удобную позицию. По лезвию, если позволишь так выразиться и в одиночку. С тех пор я зарёкся делать что-нибудь для науки. Да ты и сам в курсе, что мутанты знают места, где внимание сталкера поглощено чем-то или когда он расслабляется. Я конечно стараюсь, вон, группу себе собрал, учу помаленьку всему что сам умею. В сплетённую из уравнений петлю я больше не ходок, пусть Сахаров мне этот костюм хоть авансом дарит. И вам не советую. Яйцеголовые умники чего-то там понарасчитывают и посылают сталкера эти свои выкладки проверять. Комар ведь не мальчик был, а вляпался. Не попрись он составлять карту безопасных мест — жив бы был. А так — стрелять в него пришлось мне.

— Измерено, взвешено, присуждено — кажется так сказано у кого-то из древних. — Илья смотрел прямо перед собой, явно ничего не видя. — А если и не так, то не важно. В нашем с Майком случае других вариантов не предусмотрено. Мы должны найти эту временную аномалию. Если не найти её саму, так место последнего расположения. Хотя с этим тоже всё не так уж и сложно. ЧАЭС является центром Зоны, все аномалии, пути миграции мутантов и всё такое прочее, раскручиваются вокруг неё спиралью. «Агропром» ведь дальше от станции, чем «Янов».

— Постой, — воскликнул Майк, — эту теорию рассматривали с самого возникновения Зоны и отказались от неё!

— Верно.

— Так почему же ты решил к ней вернуться?

— Это не я вернулся — Сахаров. Я его спросил то же самое, что и ты у меня сейчас. Он показал на календарь и велел вспомнить какая сегодня дата. Я с минуту лупал глазами и под конец решил, что больной человек капризничает и что-то мутит. Подумал, что Сахаров решил пошутить надо мной. Он развеял мои сомнения, равно как и дурные мысли на его счёт. Мы ведь с тобой попали в его бункер позавчера, двадцать первого числа, так?

— Может быть, — Майк замешкался, а потом полез за ПДА в карман рюкзака, спиной облокотившись на который он сидел.

— Не надо, не суетись. Именно так. Сегодня, соответственно, двадцать третье. Ты заметил, что наш благодетель торопится сам и торопит нас?

— Да, но при чём тут числа?

— Вот видите, и вы с Павлом этого не помните, хотя дата и время висят на экранах наших ПДА. В Зоне подобное знание не нужно. Сегодня двадцать третье апреля. Примерно через пятьдесят часов наступит тридцатая годовщина Первой Катастрофы.

— Ах ты…!!! — Хором прокомментировали это открытие оба собеседника.

— Именно, именно так, ребята. Сахаров много чего сказал, пытаясь говорить человеческими, а не научными словами. Только я не всё понял. Зона тоже готовится отпраздновать этот юбилей. Движение аномалий, «пятен безопасности» и прочая, прочая, прочая, подчинено этому ритму. Спираль сжимается. Сахаров предполагает, что она сожмётся в точку около часа ночи двадцать шестого числа. А потом распрямится. Отчего-то не Вторая Катастрофа, а Первая считается нашей с вами мачехой-Зоной днём своего рождения. Что-то будет, други мои, что-то будет. Людей и внутри Периметра и рядом с ним ожидает банкет с фейерверком. Все сталкеры приглашаются в принудительном порядке. Военные на Кордоне и народ за периметром — как повезёт. Так полагает Сахаров и я с ним согласен… — Илья помолчал, словно подбирая нужные слова. Вероятно не нашел и добавил. — Но это случится потом, а сейчас помянем хорошего сталкера Комара, которого нет больше с нами. Помянем и спать будем.

Сталкеры помолчали немного, выпили за упокой души опытного ходока и стали готовиться ко сну. Майку опять не удалось задать интересующий его вопрос, насчёт автомата и мнения по сему поводу старого учёного. Ничего, время ещё есть. Утром Илье не отвертеться от ответа.

Дежурили по двое. Неизвестно, как в других опасных местах, но в Зоне ночью было тихо. Странная тишина, слов нет, чтобы описать её. Вроде так тихо бывает во многих местах. Разве мало глухих лесов, безмолвия океанских глубин, тихого перешептывания песчинок пустынь? Много, и по ночам там тоже тихо, но там есть жизнь, хоть сколь угодно скудная, но есть. В Зоне представлена анти-Жизнь. И тишина другая. Кажется, что находишься в огромном склепе, в котором только изредка посвистывают сквозняки. Шелест мелкой водяной пыли дождя представляется оседанием пещерной влаги, той, из которой потом сформируются сталактиты. И не беда, что нет звона капель — такова уж шутка природы.

Такими или примерно такими были мысли Майка. Он сохранял бдительность, разглядывая выцветшую картинку, нарисованную перед его глазами ПНВ. Полагаться на приборы в Зоне вообще-то идея плохая, но выбора не было. Хорошо было бы установить штангу с десятком прожекторов и улечься под ней. Но это тоже не гарантия. Такую иллюминацию увидят издалека, а мутанты света не боятся. М-да, подумал он, хорошая аналогия — склеп. Сталкер сидит у костра и предается готическим фантазиям. Сюрреализм это и гротеск, а не готика.