К свету - Дмитрий Кузнецов

— На этот вопрос я тебе не отвечу, Глеб. И никто тебе не ответит.

— Но я должен знать! Я обязательно должен…

— Тогда найди ответ сам.

— Но где мне искать? Как? — Глеб взволнованно смотрел на наставника.

— Неважно как. Если решил что-то сделать — сделай первый шаг. И не бойся сделать следующий. Бойся бездействия. Наметь цель и выкинь из головы остальное.

Слова сталкера затронули в душе мальчика потаенные струны. Теперь он отчетливо осознал, чего желает больше всего. Он будет искать уцелевшую землю, пока у него будут силы.

— Спасибо… — Глеб смотрел Отшельнику прямо в глаза.

— За что? — Немного иронично спросил наставник.

— За то, что выбрали меня…

— Ты либо дурак, парень, либо действительно начал кое-что понимать. — Сталкер отвернулся от ученика, обращаясь к Кондору. — Опасно торчать здесь. Двигать надо.

Кондор кивнул.

— Ну чего встали, бойцы! У вас свои черепушки есть! Тронулись!

* * *

И снова марш-бросок. Следуя за проводником, отряд уходил все дальше и дальше, пробиваясь через прибрежные джунгли и обходя очаги радиации.

— Это Нижняя дорога. — Отшельник на ходу показывал Кондору карту. — Дальше мимо очистных проскочим, и на Ораниенбаумское шоссе. Вот здесь к берегу свернем. А там — всего метров пятьсот до «Раската».

Глеб услышал еще одно незнакомое слово и мысленно сделал себе пометку. Судя по всему, сегодняшний переход подходил к концу. Подумав о привале, Глеб вдруг осознал, как вымотался за день. Мальчик бежал, желая только одного — чтоб никто больше не встал у них на пути.

Природа внешнего мира, похоже, решила дать незваным гостям передышку. Отряд беспрепятственно проскочил по намеченному маршруту. Из-за крон корявых деревьев показалась макушка высокой железной башни. Чем ближе путники подходили к берегу Финского залива, тем массивней и внушительнее становился красно-серый железный столп загадочной конструкции. В верхней части вышка расширялась. Цилиндрическое утолщение по всему периметру опоясывали обзорные окна. У основания башни на железе стены отчетливо выделялись глубокие параллельные борозды — автограф неведомого хищника.

— Что за вышка? — спросил Окунь проводника.

— «Раскат». Центр управления движением судов. Если где и сохранилось радиолокационное оборудование, то только там. Стоит попробовать прощупать эфир.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, — Отшельник кинул быстрый взгляд на Глеба, — что, возможно, уже сейчас удастся получить некоторые ответы.

Глава 8 «Раскат»

Надежда — странное чувство. Эдакий антипод здравого смысла. Порой она является неким стимулом, источником дополнительных сил, а иногда просто мешает трезво взглянуть на суть вещей. Мы пользуемся ей, чтобы оправдать необдуманные поступки, и гоним прочь, когда она может стать решающим аргументом в принятии серьезного решения. Можно здраво оценить призрачные шансы определенного события, но не переставать надеяться. А можно, к примеру, потерять надежду на что-либо, сдаться, но лишь для того, чтобы мгновением спустя это самое «что-либо» обрести. Почему мы надеемся? И почему для одних потеря надежды приводит к отчаянию, а для других это всего лишь путь к прозрению? Влияет ли сила нашей надежды на вероятность того, что эта самая надежда оправдается? Слишком много вопросов. Слишком обширен предмет спора. Одно можно сказать точно: надежда — странное чувство.

Глеб шел вслед за наставником, прочесывая двухэтажное здание рядом с вышкой, и гадал, стоит ли надеяться, что в эфире они поймают сигналы засевших в Кронштадте незнакомцев? И что заставляет «Исход» так слепо верить и надеяться на помощь мифического уцелевшего города? А на что, к примеру, надеялся Приморский альянс, посылая их в такую опасную экспедицию? Мысли и вопросы бешено метались в неокрепшем сознании, не готовом к подобным умственным экзерцизам.

Из соседнего помещения донесся грохот мебели и сдавленная ругань Ксивы.

— Ничего интересного! Здесь тоже пусто! По нулям! — Отчитались бойцы с разных концов постройки.

В итоге все сгрудились в нависшем на уровне второго этажа переходе, соединяющем здание с вышкой. Коридор упирался в железную дверь с неприметной замочной скважиной посередине.

— Мысли есть? — Поинтересовался Кондор.

— Да чего там витийствовать… — Геннадий, крякнув, с размаху двинул по двери ногой в гигантском кирзовом сапоге.

Гулкое «бам-м-м» прокатилось по переходу. Конструкция достойно выдержала удар.

— Не суетись, Дым. Сейчас с замочком поковыряемся и…

Мутант не дослушал. Обиженно покосившись на дверь, отошел назад, коротко разбежался и, выставив вперед плечо, врезался в железную створку всей своей двухсоткилограммовой массой. Не выдержав подобного надругательства, конструкция обвалилась внутрь вместе с квадратной дверной рамой. В воздухе заклубилась белесая пыль. Обнажились рваные куски бетонированной стены.

— Ну ты бы поаккуратнее, эстет недоделанный… — Кондор перешагнул через тушу рухнувшего гиганта и заглянул вверх, в колодец шахтного ствола. — Фарид, кошку доставай. Альпинизмом займемся.

Глеб с интересом заглянул внутрь башни. Если ранее здесь и была какая-то лестница, то теперь основание конструкции было сплошь завалено глыбами бетона с торчащей в разные стороны ржавой арматурой. Создавалось впечатление, что кто-то приложил немало сил и старания, дабы исключить любую возможность добраться до верхних помещений вышки.

Фарид тем временем размотал тонкий трос с привязанными на конце крючьями, затем выудил из рюкзака хитрое устройство наподобие арбалета. Сухо щелкнул взведенный механизм, выстреливая кошку к зияющей в высоком потолке дыре. Дернув трос пару раз, Фарид закрепил на нем дюралевые блок-ролики и сноровисто полез наверх.

— Окунь, Ксива, давайте-ка назад, в здание. Следите за периметром. Дым, подсоби. — Кондор убрал «Печенег» за спину и последовал за таджиком.

Влезть наверх, используя хитрое альпинистское снаряжение, оказалось не таким уж трудным делом. Отдышавшись, Глеб оглянулся. Просторное круглое помещение густо покрывал белесый мох. Мох был везде. Устилал пол густым ковром, взбирался на стены, сугробами лежал на столах и монолитной субстанцией обволакивал панели с древним оборудованием. Окна круглого зала старательно закупорены подручными материалами — столешницами, досками, кусками содранного с пола линолеума. У лесенки, выводящей на узкий обзорный балкон, сиротливо валялось охотничье ружье. На длинном куске провода, перекинутого через потолочную балку, висел человеческий скелет. Видимо, незнакомец, обосновавшийся тут когда-то, в один прекрасный момент свел счеты с жизнью. То ли от тоски, то ли просто утратил… надежду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});