Тридцать лет среди индейцев: Рассказ о похищении и приключениях Джона Теннера - Джон Теннер

Пропьянствовав несколько дней, мужчины принялись за изготовление каноэ из древесной коры и все еще намеревались продолжить путь. Но как раз в это время собрались ассинибойны, кри и другие индейцы этой местности. Они заключили мир с манданами, и те предложили им объединиться для военного похода против племени, которое оджибвеи называют а-гуч-а-нинне. Эти индейцы жили в двух днях пути от деревни манданов, Услышав эту новость, Ваус-со тотчас решил присоединиться к воинам, собравшимся на берегу Маус-Ривер. «Я не желаю, – заявил он, – возвращаться на родину без новых шрамов. Мне не терпится повстречаться с людьми, убившими моих братьев». Пе-шау-ба и Нет-но-ква пытались уговорить его отказаться от своего намерения, но безуспешно. Наконец и сам Пе-шау-ба стал проявлять признаки задора, заразившись азартом своих товарищей. Посовещавшись с ними денек-другой, он заявил старой индианке: «Без Ваус-со я не могу возвратиться в страну оттава. Са-нинг-вуб и Саг-гит-то тоже хотят идти с ним к соседям майданов, и я к ним присоединяюсь. Ждите меня у озера Виннипег, осенью я там буду, да не забудьте запастись бочонком рома, ибо по возвращении меня будет мучить сильная жажда».

Бросив незаконченные каноэ, мужчины ушли, чтобы присоединиться к военному отряду. Ва-ме-гон-э-бью отправился с ними, оставив меня одного с тремя женщинами и тремя детьми. Но военный поход, для которого манданы вербовали себе в помощь людей из самых отдаленных местностей, не состоялся из-за несогласия между отдельными отрядами. Одни участники военного похода были исконными врагами других, что часто приводило к ссорам, и от задуманного предприятия пришлось в конце концов отказаться. А-гуч-а-нинне оставили в покое.

Когда мужчины ушли, мы с Нет-но-квой и всеми оставшимися с нами членами семьи начали собираться в путь к озеру Виннипег. Ни одно каноэ из древесной коры не было закончено, и нам пришлось довольствоваться старой лодкой из лосевых шкур, так как никому не хотелось оставаться дольше на реке Маус-Ривер. Едва мы отошли от фактории, как увидели осетра, по какой-то случайности заплывшего в такое мелководье, что над водой виднелась часть его спины. Я выскочил из каноэ и без особого труда убил рыбу. То был первый пойманный мной осетр, и старая индианка решила по этому поводу отметить Праздник первых плодов (Оскенетахгавин), хотя мы были одни и не могли пригласить гостей для участия в пиршестве.

Устье Ассинибойна – опасное место. Его часто посещают военные отряды сиу, они устраивают здесь засаду и из-за прикрытия стреляют в проплывающих мимо людей. Мы опасались приблизиться к устью до наступления темноты, решив пройти его поздно ночью. Вот почему мы подошли к этому месту уже после полуночи; осторожно, не приближаясь к берегам и стараясь не производить шума, мы вошли в Ред-Ривер. Ночная темнота скрывала от нас берега. Но едва мы оказались на Ред-Ривер, как тишину нарушил крик совы, донесшийся с левого берега Ассинибойна. Тотчас раздался ответный крик с правого берега, а за ним третий – уже с берега реки Ред-Ривер против устья. Нет-но-ква чуть слышно прошептала мне: «Нас заметили» – и приказала грести как можно тише. Мы послушно выполнили ее указание и гребли очень осторожно, стараясь держаться посередине реки. Я сидел на носу, почти не высовывая головы, и внимательно смотрел на поверхность воды, чтобы вовремя заметить приближающееся каноэ или другой предмет. Вдруг я увидел легкую рябь на воде, а затем что-то темное и низкое. Мне показалось, что это голова мужчины, осторожно плывшего нам наперерез. Я обратил на это внимание матери, и мы тотчас решили, что человека в воде нужно догнать и, если удастся, убить. Мать подала мне тяжелое копье, которым бьют осетров, и мы устремились в погоню. Но гусь (так как это был гусь с целым выводком птенцов) испугался и улетел. Когда мы поняли свою ошибку, страх наш ослабел, однако мы еще не отваживались повернуть лодку и продолжить путешествие. В ту ночь я рассердился на женщин за их беспричинный страх, но теперь я не совсем уверен, действительно ли нас напугали совы, а не воины сиу. Мы прошли несколько миль назад по той же реке, чтобы дождаться торговцев, которые на десять дней позже нас должны были отправиться на Ред-Ривер. Здесь мы наловили много молодых гусей, лебедей и уток. Мне удалось убить своего первого лося, что дало повод устроить еще один большой пир, на котором и на этот раз никого не было, кроме членов нашей семьи.

Торговцы прибыли в тот день, когда их ждали, и мы отправились с ними к фактории на озере Виннипег, где прожили около двух месяцев. Позднее они пустились в обратный путь на Ассинибойн, а мы сопровождали их в купленном нами каноэ из древесной коры. Для оплаты товаров белых торговцев у нас было много бобровых шкурок, а Нет-но-ква не забыла наказа Пе-шау-бы и везла с собой боченок рома. Бочонок вмещал примерно шесть галлонов, и за каждую кварту мы отдали по шести бобровых шкурок. Много шкурок добыл я сам. Только за один месяц я поймал 100 бобров, но их настоящей цены еще не знал.

Глава IV

Охота на лося. – Охота на бобров и бизонов. – Как опасно убивать бизонью матку. – Индейцы, живущие у водопадов. – Возвращение к озеру Рейни-Лейк. – Болотная река и волок у нее. – Река и озеро Бегвионуско. – Честность и порядочность индейцев. – Гостеприимство. – Голод. – Ред-Ривер. – Потеря мехов. – Алчность торговцев «Северо-Западной компании». – Беда, постигшая нас после потери мехов.

У реки Ассинибойн, примерно в двух-трех днях пути вверх по течению от волока Прерий, есть место, носящее название Ке-нью-кау-неше-вай-боант (Где они сбрасывают серого орла); индейцы часто там останавливаются. Проплывая мимо, мы увидели несколько воткнутых в землю небольших палочек с прикрепленными к ним кусочками бересты; на бересте были нацарапаны изображения медведей и других животных[55]. Нет-но-ква тотчас узнала тотемы Пе-шау-бы, Ваус-со и их спутников. Несомненно, свои знаки они поставили на этом перекрестке, чтобы дать нам понять, что Пе-шау-ба был здесь и приглашал следовать за ним. Поэтому мы расстались с торговцами, пошли в направлении, указанном Пе-шау-бой, и в двух днях пути от реки встретились со старым вождем и его товарищами. Возвратившись из неудавшегося военного похода к фактории на реке Маус-Ривер, они доделали брошенные там каноэ и поплыли вниз к местности Ке-нью-кау-неше-вай-боант. Здесь они решили задержаться, зная, что эти края богаты дичью. В их лагере мы нашли большие запасы дичи; кроме того, они добыли много бобров. Но в этой местности в изобилии водились также лоси, у которых как раз наступил период течки. Помнится, Пе-шау-ба послал меня как-то вместе с двумя молодыми женщинами за мясом убитого им поблизости лося. Животное было крупным и жирным, так что женщины решили остаться у туши и провялить мясо, прежде чем отнести его в лагерь. Я же взвалил на спину часть свежего мяса и пошел обратно. У меня было с собой ружье и, обнаружив множество лосей, я зарядил его, спрятался в кустах и начал подражать мычанию самки. Огромный лось незамедлил примчаться прямо к тому месту, где я притаился; он бежал так стремительно, что я даже испугался, как бы он меня не смял. Я бросил свой груз и пустился наутек. Увидев меня, лось повернул назад и побежал в противоположном направлении.