Гриф - Георгий Миронов

Об убитом сержанте он не думал. Старался не думать.

Бич терпеть не мог предателей.

Машина Бича через сорок минут припарковалась на платной стоянке перед огромным комплексом зданий Института проблем мозга на Каширском шоссе. Ранее в этих корпусах размещалось несколько институтов, подчиненных Минздраву СССР и Академии медицинских наук. Но начавшийся с девяностых годов процесс приватизации привел к тому, что к 1999 году эти здания уже принадлежали АОЗТ "Институт проблем мозга".

Фактически единоличным руководителем и владельцем всего гигантского комплекса с приобретенной за рубежом новейшей техникой и оборудованием стал академик МАИ, членкорр АМН, доктор биологических наук, профессор Аркадий Борисович Моров.

К нему-то в гости и пожаловал отставной спецназовец по кличке Бич.

Предъявив охране на входе удостоверение, он вошел в главный корпус.

Куртку на меху он оставил в машине и сейчас, в обычном сером костюме, в светлой рубашке с галстуком, не отличался от других посетителей.

Охрану сменили. Во всяком случае, среди охранников он не встретил знакомых. Это хорошо.

Пройдя по крытому переходу между корпусами, он вошел в здание, в котором размещались ординаторские кабинеты научных сотрудников, конференц-зал. Впереди, за другим крытым застекленным переходом, просматривалась усиленная охрана лабораторного корпуса и стационара.

Но сегодня Бич не планировал туда заходить. Его интересовал кабинет директора института.

Зайдя в мужской туалет на втором этаже, он достал из внутреннего кармана пиджака белый шелковый халат и такую же шапочку, через мгновение его внешность разительно изменилась, — белый халат скрадывал его мощную спортивную фигуру, шапочка закрывала черные с сединой на висках волосы, а наклеенные седые усы делали его и вовсе трудноузнаваемым.

На всякий случай Бич поздоровался с несколькими встретившимися в коридоре людьми в таких же шелковых белых халатах. Ему равнодушно ответили. Ничье любопытство он не привлек.

"Вот и слава Богу, приняли за своего", — подумал Бич и, остановившись перед дверью с табличкой "Член-корреспондент АМН Моров А.Б.", постучал в нее и, не дождавшись ответа, вошел.

Комната секретарши была пуста. Компьютер выключен. Помещение освещали неоновые лампы. Бич подошел к окну и задернул шторы. И после этого постучал в дверь кабинета.

Дребезжащий старческий голос пригласил: «Войдите».

В дальнем конце кабинета за большим столом черного дерева сидел седой старик с большими залысинами и черными молодыми глазами. Равнодушно глядя на Бича, явно не узнавая его, спросил:

— Чем могу быть полезен?

— Мы договаривались о встрече, — нагло соврал Бич, надеясь, что при его занятости Моров не вспомнит об отсутствии такой договоренности.

— Тогда прошу, — Моров указал на глубокое кресло напротив стола. Слушаю вас.

В эту минуту раздался телефонный звонок.

Моров снял трубку.

Бич, взглянув на часы, убедился, что «майор» точно выполнил указание и позвонил минута в минуту, как договаривались. Он знал, что разговор будет коротким, и потому действовал не мешкая.

Пока Моров, устало глядя в свой «ежедневник», искал «окно» для того, чтобы назначить время богатому пациенту, Бич бесшумно встал, обошел огромный стол и через мгновение оказался за спиной Морова.

— Дa, — кивнул доктор, — да, завтра это возможно. Приезжайте к 17.00. Охрана будет предупреждена. Жду.

Закончив разговор, он поднял большие черные глаза на посетителя и, не обнаружив его в кресле, забеспокоился. Голова его, как перископ подводной лодки, стала странно вращаться в поисках собеседника.

Бич был человек малосентиментальный. Он не стал напоминать о неприятных обстоятельствах их знакомства. Не стал выдвигать обвинений в адрес профессора. Он просто достал из ворота пиджака тонкую «струнку», накинул ее на сморщенную шею профессора и сдавил.

В воздухе запахло паленым. Из шеи профессора пошел легкий дымок как при коротком замыкании. Что-то там зашипело, затрещало, и сквозь разрезанную «стрункой» кожу, кровоточащее мясо, наружу вырвалась электронная плата.

Тот, кого он принял за доктора Морова, не был человеком. Это был биоробот…

ОПЕРАЦИЯ "ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО"

— Это был биоробот, — закончил анекдот Сергей и расхохотался.

К зданию Института проблем мозга Марину, корреспондента газеты "Московский комсомолец", подбросил приятель, внештатник «МК» Сергей Корыстылев. Сергей был симпатичным парнем лет 27–28, отслужившим армию. В редакцию он пришел после нескольких лет работы в разных охранных фирмах. Главный придавал большое значение жизненному опыту, литературному дарованию и настырности своих журналистов, а отсутствие журналистского образования, общей культуры и солидных рекомендаций недостатком не считал. Он давал «экзаменационное» задание, и если молодой журналист с ним справлялся, его брали на минимальную ставку, — все остальное он должен был добыть «ногами», а также потом и кровью. Ну, потом — это понятно, журналиста ноги кормят, а кровью, как ни странно, значило кровью. На журналистов наезжали с двух сторон — и коррумпированные чиновники, силовые структуры, правоохранительные органы, и криминальные бригады, так что писать надо было очень деликатно. Можно — всю правду. Но так деликатно, чтоб этим сволочам не показалось обидно. В общем, балансировать надо было как на туго натянутой проволоке. Сереге это в основном удавалось. Потому он и был жив, здоров и в прекрасном настроении. Настроение же у него было прекрасным не только потому, что он один из первых выехал с милицейской бригадой на место преступления в филиал банка «Логотип» и написал захватывающий репортаж об ограблении, который опубликовали во вчерашнем номере газеты. Настроение было хорошим и потому, что он вез в своей машине самую обаятельную сотрудницу редакции — Марину Юрову.

Как известно, чем меньше знаешь, тем легче жить.

Если бы Серега знал, что по поводу репортажа главному редактору уже звонил сам Борис Борисович, глава группы «Перекат», в которую входил и банк «Логотип», и долго истерически орал в трубку, требуя уволить к чертовой матери журналюгу, осмелившегося в своем репортаже высказать ни на чем не основанное предположение, что в банке «Логотип» отмываются деньги московской мафии…

А при всей независимости, Уткин, главный редактор "Московского комсомольца", вынужден был считаться с пожеланием «ББ», и журналистское будущее Сереги висело в то утро на волоске…

Если бы Серега знал, что он затронул лишь вершину айсберга, что на эту тему говорить опасно…

Если бы Серега знал, что очаровательная Марина уже год является любовницей очень крутого бывшего спецназовца, до недавнего времени зарабатывавшего на жизнь в охранных структурах…

Если бы все это Серега знал, настроение у него не было бы таким безоблачным.

Но Серега ничего этого не знал и потому весело балагурил с Мариной. Та вежливо слушала, не перебивая, и загадочно улыбалась, являя Сереге очаровательную ямочку на левой щеке.

Ямочка как магнитом притягивала внимание Сереги, но он успевал следить и за дорогой, указателями, поворотами и не пропустил поворот с окружной.

Через десять минут он лихо притормозил у главного подъезда Института проблем мозга.

— Я могу тебя подождать, — сказал Сергей.

— Спасибо, не надо, — ответила Марина. — Я не знаю, как долго пробуду в этой богадельне. Тут недалеко метро. Доберусь.

— С тебя причитается, — прозрачно намекнул на хоть какую-то сатисфакцию за поездку Сергей.

— Само собой. Блок "Мальборо", — пообещала Марина, разбив остатки надежды на более приятное для Сереги продолжение.

Марину в фойе уже встречали.

Она почему-то была уверена, что встретит ее ординатор, ассистент, на худой конец аспирант профессора Морова. И заранее заготовила одну из своих фирменных улыбок, неотразимо действовавших на мужскую половину человечества.

Но ее встретила женщина лет сорока, с выдающейся во всех отношениях фигурой. У нее была красивая шея, высокая грудь, тонкая талия, пышные бедра, длинные ноги. То есть для любителей пышной, зрелой красоты встречавшая Марину дама выглядела почти совершенством. Марина с ее мальчишеской фигурой, в джинсах, с остро торчащими грудками, не требовавшими бюстгальтера, выглядела замухрышкой. А ведь на шуточном конкурсе «Мисс-журналюга-98» она заняла первое место.

— Диана Ивановна, — представилась дама. — Старшая медсестра.

Марина вежливо кивнула головой и смущенно сделала книксен:

— Марина. Можно просто — Марина, без отчества.

Достаточно было взглянуть на брезгливое выражение лица Дианы Ивановны, чтобы понять, что даже если бы ей назвали отчество этой пигалицы, она бы его проигнорировала.