Дворы Хаоса - Роджер Желязны

Повернув голову, осмотрел окрестности. Плато было тем же самым и все же не совсем тем же. Оно по-прежнему было голое, но уже не грубое. Вероятно, результат нового освещения. Но и еще кое-что…

Я повернулся еще дальше, оглядывая горизонт. Это был не совсем тот уголок, где я предпринял свою прогулку. Различия были и мелкими, и большими: изменилось строение скал, спуск там, где был подъем, иная структура камня подо мной и рядом, вдалеке нечто, смахивающее на почву. Я встал, и показалось, что теперь откуда-то пахнуло морем. Это место воспринималось совсем по-иному, чем то, куда недавно вскарабкался я — а кажется, так давно. Слишком много перемен, чтобы принять их за последствия бури. И все это мне что-то напоминало.

Я вновь вздохнул, стоя в центре Образа, и продолжил разглядывать окружение. Каким-то образом, несмотря на ситуацию, отчаяние ускользнуло прочь, а ощущение «освеженности» — вот, пожалуй, лучшее слово — распирало меня изнутри. Воздух был так чист и сладок, а в местности было столько нового и необычного. Я…

Конечно. Сейчас это было похоже на место расположения изначального Образа. Я обернулся к дереву, ставшему еще выше, и вновь осмотрел его. Но, с другой стороны, и не похоже… Что-то новое было в воздухе, на земле, в небе. Это был совсем новый край. Новый изначальный Образ. Значит, все вокруг было порождением Образа, в котором я стоял.

Я вдруг осознал, что чувствую не «освеженность». Теперь это было ощущение приподнятости, что-то вроде радости, что текла во мне. Здесь было чистое, свежее место, и я каким-то образом был за это в ответе.

Шло время. Я стоял там, наблюдая за деревом, оглядываясь по сторонам, наслаждаясь переполнявшей меня эйфорией. И все равно это была победа — пока не вернется Брэнд, чтобы смыть все.

Я вдруг опять помрачнел. Мне придется остановить Брэнда, придется защитить этот край. Я стоял в центре Образа. Если он срабатывает, как и прежний, я смогу использовать его силу, чтобы спроецироваться куда пожелаю. Теперь я могу воспользоваться им, чтобы присоединиться к остальной семье.

Я стряхнул с себя пыль. Проверил клинок в ножнах. Все может оказаться не таким безнадежным, каким кажется. Мне приказали доставить Талисман к месту сражения. Так что Брэнд помог мне; и Талисман уже там. Мне надо просто пойти и каким-то образом отобрать его у Брэнда, чтобы заставить мир свернуть с пути, на котором его ждет распад.

Я осмотрел все вокруг. Мне еще придется вернуться, чтобы исследовать этот новый край, если выживу в намечающейся переделке. Здесь была тайна. Она висела в воздухе и витала в ветрах. Может, понадобятся века, чтобы распутать то, что произошло, когда я начертал новый Образ.

Я отсалютовал дереву. Кажется, оно шевельнулось в ответ. Я привел в порядок розу и расправил ее лепестки. Пора в путь. У меня еще есть дела.

Я опустил голову и закрыл глаза. Попытался вспомнить местность перед последней бездной у Дворов Хаоса. Затем увидел ее под тем диким небом, и я заполнил ее своими родственниками, войсками. Кажется, я расслышал звуки отдаленного сражения. Картина установилась, стала яснее. Я удержал видение на мгновение подольше, затем поручил Образу забросить меня туда.

…Еще мгновение — и я стоял на вершине холма, что громоздился на краю равнины, холодный ветер трепал мой плащ. Небо было той сводящей с ума кружащейся, разрисованной штукой, которую я помнил с прошлого раза: наполовину — чернота, наполовину — психоделические радуги. В воздухе плавали неприятные испарения. Черная дорога шла далеко справа, пересекая равнину, а за ее пределами, перекинувшись через бездну, упиралась в ту темную, как ночь, цитадель, вокруг которой мерцали фонарики светляков. Мосты из дымки плавали в воздухе, протянувшись издалека во тьме, и странные силуэты двигались по ним, как и по черной дороге. Подо мной на поле раскинулось то, что выглядело главным сосредоточением войск. А за спиной грохотала совсем не крылатая колесница Времени.

Повернувшись туда, где должен быть север — исходя из простых оценок курса, — я увидел приближение той дьявольской бури, — она переваливала через далекие горы, полыхающая и взрыкивающая, наваливающаяся как ледник высотой до неба.

Итак, я не остановил ее созданием нового Образа. Видимо, буря просто миновала защищенный мною участок и будет идти, пока не доберется туда, куда бы она там ни шла. Значит, есть надежда, что следом за ней идет волна созидания, распространяющаяся теперь от нового Образа, восстанавливающая порядок во всей Тени. Интересно, сколько ей понадобится времени, чтобы добраться сюда?

Я услышал стук копыт и повернулся, вынимая клинок…

Рогатый всадник на огромном черном коне несся на меня, и некий пламень пылал в его взоре.

Я встал в позицию и замер в ожидании. Кажется, всадник спустился с одной из дымных дорожек, что плыли в моем направлении. Мы оба находились весьма далеко от линии основного сражения. Я следил, как он поднимается на холм. Хорошая лошадь, однако. Мощная у нее мышца на груди. И где, в какой преисподней, Брэнд? Абы какая драка мне не нужна.

Я смотрел, как подъезжает всадник, на кривой клинок в его правой руке. Я сменил позицию, как только он двинулся, чтобы разрубить меня. Когда он замахнулся, парирующий удар был уже готов, он отбил руку всадника, но оставил в пределах досягаемости. Я перехватил ее и стащил всадника с коня.

— Та роза… — сказал он, как только упал на землю. Я не знаю, что он хотел сказать еще, потому что перерезал ему глотку и слова потерялись в огненном разрезе.

Затем я крутанулся, отдергивая Грейсвандир, рванул спринтом несколько шагов и ухватился за гриву черного жеребца. Завел с ним беседу, чтобы успокоить и увести от языков пламени. Спустя пару минут наши отношения наладились, и я сел верхом.

Поначалу он дичился, но я просто пустил его легким шагом по холму, продолжая осматриваться. Силы Янтаря, похоже, наступали. Дымящиеся трупы валялись по всему полю. Основные силы наших врагов отходили на высоты у края бездны. Их ряды, еще не разбитые, но сильно потрепанные, медленно отступали к пропасти. С противоположной стороны дополнительные войска пересекали бездну и соединялись с теми, кто удерживал высоты. Быстро прикинув их растущее число и расположение, я рассудил, что они, должно быть, готовят свое собственное наступление. Брэнда нигде не было видно.

Даже если бы я отдохнул и надел доспехи, — и то дважды подумал бы о том, чтобы спуститься и присоединиться к набегу. Моя задача сейчас — обнаружить Брэнда. Я сомневался, что он станет непосредственно участвовать в рукопашной. Я скользнул взглядом по флангам сражения, высматривая одинокую фигуру. Нет… Наверное, на дальнем краю поля. Мне пришлось бы сделать круг, забирая к северу. Хватит и того, что я не могу глянуть на запад.

Я развернул лошадь и спустился с холма. Было бы так приятно свернуться где-нибудь и замереть, подумал я. Просто свалиться мешком и уснуть. Я вздохнул. Где, дьявол его раздери, Брэнд?

Я добрался до подножия холма и повернул, чтобы срезать через кульверт[28]. Мне нужен был обзор получше…

— Повелитель Корвин из Янтаря!

Он ожидал меня, пока я в унылом предвкушении одолевал поворот, — крупный, трупного цвета парень с рыжими волосами и лошадью себе под стать. На нем были медно-красные доспехи с зеленоватой гравировкой, и он сидел лицом ко мне, неподвижный как статуя.

— Я увидел тебя на вершине холма, — сказал он. — Ты не в кольчуге, нет?

Я похлопал себя по груди.

Он резко кивнул, затем протянул руку сначала к левому плечу, потом к правому, потом провел по бокам, расстегивая застежки на нагруднике. Когда справился с последней, он снял доспехи, опустил слева от себя и позволил упасть. То же самое он проделал с наголенниками.

— Я долго ждал встречи с тобой, — сказал он. — Я — Борель. Я не хочу, чтобы говорили, что я нечестным образом воспользовался преимуществом, когда убил тебя.

Борель… Имя было знакомо. Затем я вспомнил. Ему принадлежали уважение и восхищение Дары. Он был ее учителем фехтования, мастером клинка. Хоть и чрезвычайно глупым, как я понял. Сняв доспехи, он потерял право на мое уважение. Сражение — не игра, и у меня не было желания подставляться каждой самонадеянной заднице, которая думает иначе. А особенно умелой заднице, в то время как я чувствую себя не лучшим образом. По всей вероятности, он мог бы и вправду разделать меня.

— Сейчас мы разрешим вопрос, столь долго меня беспокоивший, — сказал Борель.

Я откликнулся изысканной грубостью, пригнулся к лошади и почесал обратно той же дорогой, которой прибыл. Он немедленно погнался следом.

Как только я проехал по кульверту, то сообразил: разрыв между нами недостаточен. Он нагонит меня в течение минуты — а спина у меня полностью открыта, — или прирежет, или вынудит сражаться. Тем не менее, хоть и ограниченный, выбор мой включал в себя чуточку больше.