Охотники за каучуком - Манфред Кюнне

— Заявлять протест уже поздно. Жалоба на отказ в выдаче вам патента тоже ничего не даст. Вам следует добиваться, чтобы суд объявил патент Дэя недействительным.

При поддержке шурина Чарльзу удается попасть на прием к Даниэлю Вебстеру, который за год до того, после поражения федералистов на выборах, снова сменил сюртук государственного секретаря на костюм простого адвоката. Ознакомившись с заключением, полученным из патентного бюро, тот изъявляет готовность защищать интересы Чарльза на предстоящем процессе. Но когда Чарльз по его совету до начала судебного разбирательства пытается зарегистрировать свой патент в европейских странах, он встречается с неожиданностью: в то время как Франция, Германия, Италия немедленно признают авторские права Гудьира, из Королевского патентного бюро в Лондоне приходит отказ. Химик Томас Гэнкок — раньше, нежели Дэй в Америке, — оформил свое исключительное право на обработку каучука серой в Англии. Совместно с Чарльзом Вебстер тщательно изучает копии документов, присланные по его просьбе из патентных бюро обеих стран. Методы вулканизации американца Дэя и англичанина Гэнкока сходны как две капли воды. А метод Гэнкока очень похож на способ Гудьира; трудно даже поверить, что они были изобретены независимо друг от друга. Вебстер отправляется в Лондон с задачей добиться созыва патентного арбитража и возвращается через четыре месяца с известием о том, что Томас Гэнкок подал встречную жалобу. Адвокат, приятель Вебстера, которому тот поручил передать в его отсутствие жалобу в Вашингтонское патентное бюро, сообщает о встречном иске со стороны Дэя. В то же время представитель Томаса Гэнкока начинает тяжбу с Дэем, обвиняя его в присвоении гэнкоковского метода вулканизации. Дэй в свою очередь выступает с встречным обвинением. Все дело чрезвычайно запутывается и начинает привлекать внимание общественности. Газеты пишут о тщеславии, аферизме, клятвопреступлениях. Более тридцати заключений затребованы из обоих патентных бюро тяжущимися сторонами. В конце концов Вебстеру удастся установить, что предложенный Гэнкоком способ погружения каучука в расплавленную серу предполагает знакомство с методом Гудьира, при котором нагревается каучук, смешанный с серой. Он доказывает, что Гэнкок не только видел образцы «металлизованного каучука» на Лондонской выставке 1842 года и читал приложенное к ним описание их применении, но и двумя месяцами раньше встречался в Манчестере с Натаниэлем Хэйвордом, у которого Чарльз в 1830 году купил право на обработку каучука серой. Представитель Гэнкока в свою очередь уличает мистера Дэя в незаконном использовании метода вулканизации. Патент Дэя объявляется недействительным. Гэнкоку присуждают дополнительный патент, а Чарльз с этого дня признается владельцем основного патента как в Англии, так и в Америке. За оформление документов с него взимают один фунт стерлингов в Лондоне и двадцать долларов в Вашингтоне, кроме того, он уплачивает налог с патента в размере пяти фунтов и ста долларов. В Европе ему приходится внести пошлины в сумме двухсот франков, ста пятидесяти марок и двухсот пятидесяти лир.

Шурин заявляет ему:

— Я исчерпал все свои резервы. Процесс обошелся нам более чем в десять тысяч долларов. Прибавь к этому без малого пятьсот долларов на расходы по регистрации и еще две тысячи, истраченные на приобретение лицензий, выданных Дэем.

— Так ты считаешь?..

— Да, да, мне самому придется искать кредиторов.

Чарльз неприятно поражен.

— Дорогое это удовольствие — иметь зятя-изобретателя, — продолжает шурин. — За последние двадцать лет тебе здорово не везло. Если учесть проценты, то ты должен мне круглым счетом сто семь тысяч долларов. Я всегда был рад тебе помочь. Но в данный момент — понимаешь?

— Но ведь мне необходимо заплатить за оформление документов и внести налог, — сокрушается Чарльз.

— Любой коммерсант даст тебе взаймы, ведь процесс был великолепной рекламой для твоего изобретения.

— Но мне понадобится еще не менее тридцати тысяч, чтобы создать предприятие. Нужны новые машины…

— Ну так что же?

— Неужели теперь, когда цель так близка, придется передать все дело постороннему человеку?

Шурин хмурится.

— Пожалуй, ты прав, — говорит он, подумав.

— Возьми кредит на свое имя. Я вижу, что мне одному не справиться, — так пусть уж лучше ты получишь выгоду, — выпаливает Чарльз и замолкает.

Наконец он предлагает:

— Я уступаю тебе сорок процентов участия в деле за сто семь тысяч долларов плюс пошлины и налоги, которые тебе еще придется уплатить, и те тридцать тысяч, которые мне сейчас нужны.

Шурин чешет в затылке.

— Гм-гм!

Он закладывает руки за спину и пристально смотрит на Чарльза.

— У тебя есть возражения?

— Боюсь, что да.

— Относительно суммы.

— Нет. Речь идет о распределении прибылей и о перспективах.

— Перспективы есть.

— Но договариваться следует, заглядывая подальше вперед.

— То есть?

— Я даю сто семь тысяч, еще тридцать тысяч, налоги и пошлины. Кроме того, я выплачу тебе около шестидесяти двух тысяч долларов, чтобы общая сумма составила ровно двести тысяч, и отказываюсь от причитающихся мне процентов. За это я требую пятьдесят процентов прибыли для себя и еще десять процентов для человека, у которого я возьму ссуду.

Пораженный Чарльз молчит. Шурин внимательно следит за ним.

— Значит, все-таки кто-то третий?

— Да. Возможны новые затруднения, а я больше не могу вкладывать свои средства, не подвергая опасности бостонское предприятие. В таком положении будет разумнее подыскать компаньона с солидным капиталом.

— Это опасно.

— Подумаешь! Десятью процентами тебе все равно пришлось бы поступиться.

— А долгие переговоры!

— Я все устрою сам.

— И скоро?

— За шесть недель.

Несколько дней спустя Чарльз принимает предложение шурина. Ровно через шесть недель тот возвращается из Бостона, улаживает все формальности, не выполненные Чарльзом, и знакомит его с третьим компаньоном, спокойным пожилым человеком с ровным характером и простой внешностью, владеющим хлопчатобумажной фабрикой в Чарльстоне.

Даниэль Вебстер составляет договор, закладывающий основу «Гудьир компании»; после церемонии подписания шурин вручает Чарльзу ценные бумаги стоимостью в девяносто две тысячи семьсот двадцать долларов.

За восемь тысяч Чарльз выкупает у него мастерскую в Нью-Хейвене. Тридцать тысяч уходят на перестройку и расширение ее, возведение каменных стен вместо деревянных перегородок и обновление оборудования. За шесть тысяч долларов он оснащает лабораторию, заказывает машин на одиннадцать тысяч пятьсот долларов и сырья на четыре тысячи, приобретает за тысячу восемьсот долларов небольшой пустующий дом, тратит еще тысячу восемьсот на его ремонт и две тысячи на обстановку и поселяется в нем с женой и дочерью; расходует десять тысяч долларов на рекламу.

Вот уже десять лет, как деньги, бывшие прежде единственной целью всех его усилий, приобрели для него лишь один смысл — они дают ему возможность продолжать эксперименты и широко применять на практике полученные результаты. И чем больше былая страсть к наживе сменяется одержимостью исследователя, тем чаще он совершенно забывает о своих собственных потребностях.

Когда его рабочие наконец вынимают из котлов первые куски резины, у Чарльза едва хватает денег, чтобы выплатить им жалованье.

11

Спрос на продукцию фирмы «Гудьир компани» в Массачусетсе, в Нью-Гемпшире, Вермонте и Мэне быстро растет, фургоны и суда везут ее изделия в Пенсильванию, Виргинию, Каролину, а Чарльз все не отходит от печи в своей заново оборудованной лаборатории. Его чрезвычайно занимает наблюдение, сделанное во время последнего опыта: каучук твердеет, если прибавить к нему значительное количество серы. Чарльз многократно повторяет эксперимент. Он смешивает каучук пополам с серой, накаливает смесь до трехсот градусов и обнаруживает, что если дать ей остыть и снова нагреть, то масса сильно расширяется. Он действует на нее соляной кислотой. Смесь не растворяется. Он добавляет концентрированную серную кислоту, фтористоводородную кислоту. Смесь не растворяется. Чарльз берет острый нож и пытается разрезать твердую массу. Но для этого ему приходится несколько раз ударять молотком по оборотной стороне лезвия. Он не перестает удивляться твердости, которую каучук приобретает благодаря высокому содержанию серы; столь эластичное обычно вещество становится твердым, как дуб. Напильником он снимает с брусков мелкую стружку, придавая им любую форму, распиливает их ножовкой на пластины, склеивает их, вбивает в них гвозди и ввинчивает шурупы, обстругивает их рубанком, выдалбливает пазы и зубцы. И действительно, этот блестящий, роговидный, утративший свою эластичность каучук поддается обработке, как обычная древесина. Восемь месяцев уходит на то, чтобы шаг за шагом исследовать смеси каучука с различным содержанием серы, проверить отдельные результаты, точно рассчитать примеси, записать наблюдения и много раз повторить нагревание, постепенно повышая температуру. Он обнаруживает, что твердость вещества можно увеличить еще больше, прибавив к нему толченый мел. Выясняется, что благодаря смешиванию с шеллаком масса опять приобретает эластичность, отнюдь не утрачивая при этом своей твердости. В дополнительном патенте, который Чарльз получает на свое изобретение, это вещество названо «роговидным каучуком».