Ja - Zivoi!/mi - Zivee Zivix! - Александр Зарецкий

Заклеив окно чёрным мусорным полиэтиленовым мешком, я соорудил из кирпичей нечто похожее на мангал, набил его щепками и бумагой, а когда огонь занялся, притащил из сарая сухих дровишек. Подбил под двери один из спальников да подбросил расщепленных дровишек в бодро потрескивающий костер. Обернулся к Джерси, хотел было пожелать ей спокойного сна, да не успел. Моя рыжая спутница уже действительно спала, по самый носик утонув в спальном мешке, некогда принадлежавшем US. Marines.

А вот мне спать не хотелось, поэтому, я подтянул к себе рюкзак, порылся в нём и достал одну из тетрадок Пал Палыча. Под номером "два". Заглавие на первом листе гласило. " СБОРКА- РАЗБОРКА ВИНТОВКИ СВД . УХОД ЗА ВИНТОВКОЙ. ПЛАНОВАЯ ЧИСТКА. КАПИТАЛЬНАЯ ЧИСТКА. ОСОБЕННОСТИ КОНСТРУКЦИИ И ЭКСПЛУОТАЦИИ. РЕССУРС.". Чтение гласило обернуться для меня весьма занятным, поэтому я так и, вполне ожидаемо для себя, уснул в его процессе, уткнувшись носом в раскрытую тетрадь и пустив слюну.

ХХХ

Прокукарекавшего на всю округу петуха Бориса, от неминуемой гибели спасло два фактора, первый - это дистанция, на которую, я пока не был способен произвести результативный выстрел. Второй, - это то, что петух Борька был собственностью бывшего капитана третьего ранга Виктора Сергеевича Борзуна.

К слову, мою спутницу, Борьке разбудить так и не удалось, как он не старался последующие минут десять.

Вот под Борькино "пение", я выбрался из спального мешка, покачал головой, захлопнул изрядно заслюнявленную тетрадку, и вышел на улицу, где и встретил бегущего Кузьмича. Мой друг был обнажен по пояс, бежал бодро, делая характерные "боксёрские" движения руками. Быстрые и чёткие. И предложил мне присоединиться. - Давай, Ал. Кружёк!

- Я лучше перекурю! - отозвался я и начал раздеваться, а Кузьмич заметно увеличив темп, вскоре скрылся за углом соседнего дома.

Бег - это не моё. Тут я пас на все сто. А вот взбодриться, окатив себя ведром ледяной колодезной водицы - это по мне!

Колодец располагался за домом, с стороны леса и подойдя к нему, я поморщился.

На меня смотрел мертвяк. Наверное, вот это, изгрызенное, полуразложившееся зомби, было женщиной преклонного возраста. Сейчас мало что осталось от той женщины. Лица нет, одной руки тоже. Бродячая стояла возле колодца, опираясь на него целой рукой. Секунд десять мы "бодались" глазами. Откровенно, я тренировался "держать" мертвячный взгляд.

Страшно? Уже нет. Однако меня трясло, подташнивало, адреналин пенил кровь. Мне хотелось, то бежать сломя голову, то кричать истошно. Это организм сам бунтовал против того , что ощущал. Против того, что видели глаза. Я дышал глубоко и шумно. Страха нет. Только экстремальное чувство опасности. А его можно контролировать. Его нужно контролировать. Не-то от каждой подобной встречи будешь писаться в штаны! Твердил я мысленно самому себе.

Мертвяк вдруг дёрнулся и вяло побрёл в мою сторону, тихо сипя. Двадцать шагов. Пятнадцать метров. Я был при "трэшэ", но стрелять из него не стал, хоть и захотелось очень. Проверить действие экспансивных винтовочных патронов на мертвяке с близкого расстояния... Ещё и потому, что не хотел поднимать лишнего шума.

Развернулся, сбегал к оставленной у входа алебардой, пожурив себя за непредусмотрительность. Вернулся. За это время зомби едва доковылял до угла дома. Бесцеремонным толчком в чахлую грудь, я завалил бродячую на спину и чётким коротким ударом "успокоил" её навсегда. Хрясь! И тварь осталась без башки.

Взяв "успокоенную" за ноги, я отволок её в лес. Там же проблевавшись от вони и несколько раз отчего-то перекрестившись. Вернулся к колодцу, протёр широкое лезвие топорика, прислонил алебарду к стене дома и тщательно вымылся.

Всё это время внимательно прислушиваясь к нависавшему надо мной лесному массиву. Лес был тих и безмятежен. Но где-то там, может в каком-то километре от меня, в густых зарослях кустарника уже могли бродить сотни мертвяков. От этих предположений становилось зябко. Опасения моего друга начинали сбываться гораздо раньше предполагаемого срока.

Завтрак, на который меня с Джерси ,пригласил Кузьмич я счёл не нужным омрачать моими утреннем приключением. Хоть и жевалось тяжело, да кислая мертвячная вонь всё ещё чувствовалась в носу. Да поведение мертвячки меня почему-то взволновало. Что-то было в всём произошедшем неестественное. Неправильное. Я просто не мог определить ЧТО из-за незнания. Поэтому бесцеремонно закурил, отойдя в сторонку, под недовольными взглядами девушек.

С пластиковой тарелкой в руках и рёбрышком в зубах, Кузьмич подошёл к мне и спросил: - Что-то случилось, Ал?

- Откуда у вас мясо, Кузьмич? - задал я встречный вопрос, глядя на шкварчащие и исходящие соком свиные рёбрышки на решетке. Отмечая, что маринад я сделал бы чуточку острее и слаще.

- Наткнулись на фуру- рефрижератор, - ответил мой друг. - Слава Богу туши и окорока не воскресают! Пока есть солярка в баках, поддерживаем необходимую температуру. Разгружаем потихонечку, да вялим, маринуем, солим. Кстати, с тебя рецепты!

- Много?

- Несколько тонн точно. До зимы и на зиму хватит... Так что случилось? Поругались?

- Если бы Кузьмич, - я затушил сигарету, затоптав её носком ботинка и выдохнул посмотрев на друга. - Они здесь, мэн.

Кузьмич перестал жевать, его глаза стали похожи на две серые льдинки : - Где?

- Прям за домом.

- Я позову Отто, сходим посмотрим.

- Давай после, - остановил я Кузьмича и выразительно посмотрел на наших девушек. Вернее его девушку и мою спутницу.

Кузьмич недовольно вздохнул, однако согласился с мной. - Хорошо. Приглашу Ото на завтрак, а потом сходим.

Как ни крути, а завтрак прошёл в несколько напряжённой атмосфере. Всё таки лицедейство - это не самая моя сильная сторона. А с появлением молодого врача, у девчонок зародилось подозрение и появились колкие и умные вопросы, впрочем на которые взялся отвечать мой друг, избавив меня от столь ненавистного мною процесса вранья. Ложь в спасение я признавал лишь в самых крайних случаях.

Для меня не было новостью, что Ото промолчал весь завтрак, поглядывая на Джерси и тщательно обгладывая свиные ребрышки. Для меня стало новостью, что Ото не знает ни слова по русски! Ото был - финн.

Мы зашли в лес. Кузьмич шёл чуть впереди с моим самодельным копьём в руках. Потом Ото, затем я с алебардой.

- Хорошая штука, - взвешивая в руке самодельное оружие оценил мой друг. И вдруг задал мне совсем уж неуместный вопрос.- Ал, а где моя кольчуга?

- В Бульке, - ответил я, а про себя с иронией подумал. Ну вспомнил же , сволочь!

-Вертай назад, - сказал Кузьмич.

- Не вопрос. Тока, тебе это..,её заштопать придется.

- Заштопаем, - в своей неизменной манере ответил мой друг. И я знал. Что он "заштопает"!

- Слушай, а зачем мы позвали профессора? - задал я вопрос, который не давал мне покоя всю дорогу. - Он же терапевт!

- Ото попросил звать его в таких вот случаях, - как-то не слишком уверенно ответил мне Кузьмич.

- Он что их лечить собрался?

- Спроси у него сам, - предложил мне Кузьмич и остановился у босых посиневших ног торчавших из ямы. Оглянулся. - Метров двести. Зачем так далеко?

- Если бы ты его грохнул, мы бы топали несколько километров! - съязвил я. Потому что это было бы так и никак иначе. Я-то знал! Если в обход, то как в "Айболите 66", если в разведку, то на неделю точно! В этом был весь Кузьмич. К всему подходил обстоятельно.

- Ото, зачем она вам? - спросил я у финна, присевшего на корточки возле бродячей. Молодой врач был очень сосредоточен. На руках тонкие белые одноразовые перчатки. Движения умелые. Не суетился совсем - совсем. Из чего я заключил, что для своих двадцати - двадцати пяти, он имеет немалый опыт за плечами.

- Не мешайте, пожалуйста, - неожиданно на русском с жутким акцентом ответил мне врач.

- Это единственное, что он выучил по нашенски, - пояснил мне Кузьмич и вдруг его взгляд остановился. Я проследил за ним.

Единственная рука. Рука как рука. Кожа синеваая, местами желто-зеленая. Шкура поползла уже. Глубокие царапины. И ряд цифр. Неровно наколотых. Побледневших от времени.

- Что за "фибаначи"? - спросил я, не заметив, что задал вопрос на английском.

- Это порядковый номер, - ответил Ото.

- Это Мария Александровна Рибенштейн, - дал ещё более ёмкий ответ мой друг и я с Ото разом посмотрели на него.

- Вы её знали? - теперь финн устроил допрос.

- Видел часто, до Пепца, - немного растерянно ответил мой друг.

- А когда последний раз?

- Прошлой осенъю.., где-то.

- Она жила в Летнем?

Кузьмич посмотрел на меня: - В этом самом доме, в котором вы заночевали. Её сын строил этот дом для неё. А что такое Ото?

- И ЧТО она здесь делала??? - по моему я задал более точный вопрос.

Финн поправил очки, встал, стягивая перчатки с рук. Бросил их на тело зомби. Выдержал паузу и ответил: - Глубинная память.