А жизнь так коротка! - Владимир Колычев

– Без номеров, говоришь...

– Ну да...

– Это Граф. Больше некому...

В городе появились две самодеятельные кодлы. Так, уличная шпана, мелочовка, ничего серьезного. Но Бубен и Мосел, центровые этих команд, перед Баулом на цырлах. Эти никогда не пойдут против него... Остается Граф.

Неужели началось?

Еще недавно Баул чувствовал себя сильнее Графа. Но ситуация резко изменилась. Меньше месяца понадобилось законнику, чтобы сколотить боевые «бригады». Около полусотни бойцов под ним, а может, и больше. И стволы у них, и тачки, и всякие прибамбасы... Надо было давить Графа, пока он не развернулся. Да что-то удерживало. Все откладывал...

Писк сотового оборвал его размышления.

– Босс, это тебя! – Бульдозер подал ему трубу.

– Ну...

– Ну чо, Баул, гостинец получил? – Это был голос Графа.

Насмехается... На какое-то мгновение Баулу стало не по себе. Но он взял себя в руки.

– Беспредел, Граф, творишь... Негоже тебе, старому «бродяге»...

– Не, Баул, беспредел чинишь ты... Зачем человека моего обидел?

– Впервые слышу...

– Булатников Иван...

«А, тот самый...» Кстати, Мазур, Хамон, Гмыза и Сметана как раз и обрабатывали этого дятла. Память у Баула отличная... Только вот не помнит он, чтобы Булатникова, писаку этого хренова, кто-то крыл...

– А с чего ты за каратяку этого подпрягаешься?

– Это тебя не колышет...

– Так ты из-за него моих пацанов замочил?

– Получается, так...

«Это война!..» Баул был готов к ней. Но почему-то боялся произнести это слово.

– Это «косяк», Граф...

– Я так не думаю...

– А мне по хрену, что ты думаешь!

– Не нравишься ты мне...

– Ты мне тоже...

– Может, стрелку накинем, перетрем?..

Ну да, Граф на стрелку со всей своей кодлой заявится. И Баул тоже вынужден будет «пехоту» к месту подтянуть. А вдруг ментовский наезд? А еще хуже журналюги с камерами... Вот будет картинка – кандидат в депутаты законодательного собрания края на разборках во главе банды... Может, Граф как раз этого и хочет? Этот уркаган способен на любую пакость...

– Могу только в кабаке, с глазу на глаз... Но в кабаке нам тереть не о чем. Наш «рамс» только стволами можно развести...

– Ну почему? Придешь ко мне на поклон, и какие проблемы?..

Баул чуть не поддался соблазну пойти с Графом на мировую. Но тогда он сам себя перестанет уважать. И за пацанов убитых счет надо выставлять. Иначе авторитет упадет...

– Хорошо, я подумаю... Два дня тебя устроит?..

– И одного дня много... Но ты меня уболтал. Завтра жду ответа...

Граф бросил трубку.

Что ж, завтра ответ будет дан. Только он вряд ли устроит Графа.

* * *

В спортзале занимались до позднего вечера. После тренировки их должны были развезти по домам. Но повезли в тир. И это на ночь глядя...

Но прежде чем добрались до тира, заехали в какой-то лесок, остановились. Будильник собрал вокруг себя все «звено».

– Ну чо, пацаны, лафа закончилась, – объявил он. – Вагонетка шепнул, что на стреме надо быть. Не сегодня завтра с бауловцами схлестнемся...

– А стволы? – вяло спросил Балык.

– В цвет попал, без вопросов, – не глядя на него, ответил «звеньевой».

И подошел к багажнику своей машины. Открыл. Все остальные потянулись за ним.

– Ну чо, как арсенал?

В багажнике лежали пистолеты. Восемь «тэтэшек». Самый распространенный вид бандитского оружия. Во-первых, на каждом углу купить можно, а во-вторых, убойная сила у «ТТ» большая. Бронежилет пробивает.

Кроме пистолетов, в багажнике лежали и автоматы: «АКМСУ», укороченные «калаши». Четыре штуки. Хорошая «игрушка». Калибр – семь шестьдесят два. Прицельная дальность четыреста метров. Для боя на ближних дистанциях бесценная вещь.

Пистолеты Будильник раздал всем.

– Отстреляете стволы...

Вот, значит, зачем они едут в тир.

– Автоматы мне, Бесу, Мизинцу и Булату...

Шарит Будильник. Бес и Мизинец в армейке служили, в мотопехоте. Им к автомату не привыкать. Ну и Леон, разумеется, с этой штуковиной знаком, в боевых условиях ее осваивал...

Но сам Будильник в армейке не служил. И с автоматом знаком мало. Во времена «боевой» своей юности только у конвойников и часового на вышке видел. А в нынешнюю пору два раза «звено» свое на стрельбище возил, там и пострелял немного. Результаты у него были не ахти. Но с автоматом в серьезной переделке спокойней. Да, себя, любимого, он не обидит...

– Только не щас. – Будильник закрыл крышку багажника. – Ну все, дернули...

Расселись по машинам, заработали моторы, и вперед.

Из тира возвращались в двенадцатом часу ночи.

– Останови здесь, – бросил Коту Леон, когда они проезжали мимо четвертой городской больницы.

Тот послушно начал притормаживать.

– Ты чего? – спросил Балык.

– Да к братану заскочить надо... Он уже в себя пришел, разговаривать с ним можно. А мне все некогда... Домой на тачке доберусь...

– Поздно уже... Могут не пустить...

– Посмотрим...

– Я с тобой...

– Чего?

– Да делать не хрена...

– Как знаешь...

Они вышли из машины, захлопнули за собой дверцы.

– Ничтяк, со стволом себя другим человеком чувствуешь, – сказал Балык, когда они подходили к корпусу больницы.

– Ну да, пушечным мясом...

– Чего?

– Жареным где-то запахло, вот и насунули нам волыны. Мочилово будет...

– Ну так и будем мочить...

– Как бы нас не замочили...

Граф в свое время оказал Леону большую услугу. Благодарен он был ему за это. Но умирать за него не хотелось...

– Ты этта, сплюнь...

Дверь в больничный корпус с парадного входа была закрыта. Зато открыт был доступ с бокового. Они беспрепятственно поднялись на третий этаж. Леон думал, что в отделении их остановит дежурная медсестра. Но ее не было видно. Коридор пуст, только в конце мелькнули белые халаты. Какие-то люди вошли в палату. Леон и Балык шли по коридору широким шагом. В спортивных штанах, в кожаных куртках, под ними вороненые стволы.

Из реанимации Ивана перевели в травматологическое отделение, в общую палату. Номер триста семнадцать. А вот и она. Как раз та самая, куда только что зашли люди в белых халатах.

Леон вошел первым. И обомлел.

Два мужика стояли посреди просторной палаты. В руках у одного пистолет с цилиндриком глушителя. В воздухе пахло порохом.

Иван лежал на кровати. В груди у него зияла кровавая дыра.

– Контрольный... – коротко сказал второй.

Как раз в тот момент, когда Леон вошел в палату.

Это были киллеры. И пришли они, чтобы расправиться с Иваном. И уже, похоже, сделали это. Остался только контрольный выстрел в голову.

Но появление Леона спутало убийцам карты.

– Шухер! – крикнул один киллер и направил на него пистолет.

Но Леон уже падал в проход между стеной и крайней кроватью. На лету он поймал удивленный и испуганный взгляд старика больного. И тут же этот взгляд начал стекленеть. Пуля, предназначенная Леону, угодила в старика. Впрочем, его все равно бы убили. Киллеры были без масок, а это значило, что свидетелей они оставлять не будут.

Убийца успел бы достать Леона, но в палату уже входил Балык. Огонь перенесли на него. Хорошо, он успел среагировать. С пулей в левом плече он резко дал задний ход и вышел из сектора обстрела.

А тем временем Леон достал свой «ТТ». Быстро снял его с предохранителя, дослал патрон в патронник и, не целясь, выстрелил из-за кровати. Пуля попала первому киллеру в ногу. Это на какое-то мгновение выбило его из колеи. Этим мгновением и воспользовался Леон. Он прицелился, и вторая пуля вошла в живот.

Тут в палату ворвался Балык, стреляя на ходу. Одна из восьми пуль достала второго киллера. В шею угодила. Из раны фонтаном выплеснулась кровь.

С убийцами было покончено. Один – труп, второй – тяжело ранен, отходняк ловит. Но до этого киллеры успели исполнить свою миссию.

А контрольный выстрел? Они так и не успели его произвести. А вдруг первая пуля оказалась не смертельной?

Леон подбежал к койке Ивана. И нарвался на его взгляд, наполненный страданием и болью.

Иван был жив и, мало того, в сознании. В его пробитой груди что-то булькало.

– Где... ты... взял... пистолет? – с превеликим трудом спросил он.

Это стоило ему последних сил.

– Какая разница? – пожал плечами Леон.

Но Иван его уже не слышал. Он или умер, или потерял сознание.

В это время в палату ворвались врач и дежурная медсестра. Балык отошел в сторону, уступил им дорогу.

– Что здесь?..

Врач хотел спросить, что здесь происходит. Но он сам все понял, и слова застряли у него в глотке.

– Да заткнись ты! – заорал на него Леон. – Братом моим займись, живо!

– Как вы смеете? – задыхаясь от возмущения, пробормотал врач.

– Тебе сказали – делай. – Балык ткнул его пистолетом в бок.

Как будто ключиком завел – врач переключил внимание на Ивана.

– Вы ранены? – глядя на плечо Балыка, спросила сестра.