Баран и жемчуг - Ната Лакомка

пояс, приподнял и усадил к себе на колено, а потом развернул лошадь к замку.

– Не поеду так, – тут же сказала я. – Мне неудобно. Вы сами бы посидели вот так!

– Я не нежная барышня, – отрезал он, – поэтому сидите, как вам велит ваш нежный пол, терпите и постарайтесь не простыть, пока я довезу вас до бани.

– Надеюсь, мыть самолично не будете?

– Понадобится – буду, – сказал сэр Мюфла, глядя вперёд, мимо меня.

Тут надо было сказать что-нибудь очень язвительное, очень обидное, спрыгнуть на землю, вырвавшись из крепкого кольца рук, но я вытерла слёзы, а новые не набегали, потому что плакать расхотелось. Слишком спокойно мне было здесь, вот так, хотя мокрое платье холодило, и прижиматься приходилось к такому же мокрому мужчине.

Если бы я поехала проверять этот проклятый мост с Эдвардом, он бы точно не прыгнул за мной в воду. А если бы прыгнул, то спасать его пришлось бы мне. Потому что Эдвард совсем не умеет плавать.

Когда показались стены Сегюра, я сказала:

– Пустите меня. Не надо, чтобы нас так увидели.

Мюфла молча остановил лошадь, пересадил меня на лошадиную холку, слез и повёл лошадь в поводу. Я сама перебралась в седло и теперь смотрела рыцарю в спину.

Рубашка облепила мускулистые руки, и меня бросало в жар, когда я вспоминала, как эти руки обнимали меня там, на берегу реки. Нет, так можно и с ума сойти!

– Дальше я сама! – я выдернула поводья из рук рыцаря, и погнала лошадь рысью, оставив мужчину позади.

Уже возле самых ворот я не утерпела и оглянулась. Сэр Мюфла шёл следом за мной не спеша и почему-то немного прихрамывал. Повредил ногу, когда вытаскивал меня из реки?

На моё счастье, все слуги были заняты, и во дворе мне никто не встретился. Я бросила лошадь, даже не привязывая, и помчалась к себе в комнату, чтобы поскорее переодеться. Кто знает, какие слухи поползут, если меня и моего «опекуна» увидят мокрыми и в грязи после совместной прогулки.

Я успела переодеть сорочку и уже собиралась надеть сухое платье, когда в комнату заглянула Арна.

– Леди, что это с вами?! – перепугалась она. – Вы чего такая грязная?

– Упала в реку вместе с мостом, – хмыкнула я, распуская волосы, чтобы немного их просушить. – Дрянная работа, и мастера дрянные.

Арна принялась ахать и охать, и предлагала позвать кормилицу, но я отказалась.

– Не говори никому, – попросила я, усаживаясь перед зеркалом, пока Арна вооружилась гребнем, чтобы расчесать меня и выпутать из прядей тину и травинки водорослей. – Дело-то ерундовое, а крику будет…

– А если бы с вами что-то случилось?! – не унималась она. – Как с вашей матушкой, упокой небеса её душу!

– Но не случилось же, – резонно ответила я.

– В следующий раз не проверяйте мост сами, – наставительно сказала Арна, заплетая мне косу. – Отправьте кого-нибудь другого.

– Обязательно, – пообещала я ей. – В следующий раз мост будешь проверять ты.

– Леди! – вскрикнула она испуганно, но поняла, что я шучу, и надула губы в притворной обиде.

– Кстати, заезжал господин Диплок, – вспомнила она, когда моя причёска уже выглядела вполне достойно. – Я к вам и пришла сказать, что он был.

– Что ему нужно? Я же заплатила штраф.

– Сказал, что заедет на обратном пути, – Арна расправила воротник моего платья и посмотрела на моё отражение в зеркале. – Хочет поговорить с вами.

– Ну что ж, поговорим, – я обнаружила на запястье прилипший листочек и стряхнула его.

Больше всего хотелось спрятаться и не выходить, чтобы не встречать сэра Мюфла, но я пересилила себя и отправилась в овчарню, чтобы отыскать Малькольма и поручить ему найти новых плотников, а прежних мастеров уволить и потребовать задаток назад. Потом я наведалась в кухню – проверить, как готовят обед и ужин, потом заглянула в курятник и огород, всё как обычно, но обычной я себя не чувствовала. Всё изменилось – целиком и полностью, и оставалось лишь надеяться, что жизнь вернётся в прежнее русло, когда сэр Мюфла уедет из Сегюра.

В этот день я занималась хозяйством с огромным усердием, хватаясь за любое дело, даже самое маленькое, которое раньше не требовало моего вмешательства. Это помогало не думать. А думать я сейчас совсем не хотела, потому что думалось мне не о том, о чём нужно было.

Я не собиралась обращать внимания на сэра рыцаря, когда он появится, но всё время высматривала его, а он не показывался на глаза. Пришлось наступить на горло собственной гордости и спросить кормилицу, куда пропал наш гость. Она ответила, что сэр рыцарь поставил мою лошадь в конюшню, ещё раз наведался в баню, потом спросил про меня – где я и всё ли со мной в порядке, а потом… куда-то ушёл.

– А что такое, леди? – поинтересовалась кормилица. – Он вам нужен? Так я пошлю мальчишку, чтобы поискал…

– Не надо, – ответила я слишком торопливо. – Пусть бродит, где ему вздумается.

Я делала вид, что меня не интересует, где пропадает мой гость, но когда во дворе раздался стук лошадиных копыт, не утерпела и сразу выглянула в окно. Только приехал не сэр Мюфла, а судья. Я бросила перебирать крупу и побежала вниз, молясь, чтобы новости были хорошие, а не очередная повестка в городской совет.

– Добрый вечер, господин Диплок, – поприветствовала я судью, когда мы встретились на первом этаже. – Проходите, прикажу подать вам вино и хлеба, если пожелаете.

– Благодарю, леди, но не нужно, – отказался он, снимая перчатки. – Я ненадолго, хотел кое-что уточнить…

Намёк был понятен, и я пригласила судью в зал, где мы могли бы поговорить без лишних ушей.

– Что-то случилось? – спросила я, когда господин Диплок сел возле камина, а я встала у каминной полки, потому что так чувствовала себя увереннее.

Всегда чувствуешь себя увереннее, когда смотришь сверху вниз.

– Как оказалось – да, случилось, – судья пристально посмотрел на меня. – Ваша служанка сказала, что вы упали в воду, потому что рухнул мост.

Я только вздохнула, потому что скорость распространения слухов в Сегюре, похоже, была быстрее скорости ветра. Арна или Малькольм проболтались. Вряд ли обо всём растрезвонили плотники – если только не хотели, чтобы