Военные рассказы - Павел Пепперштейн

Увидев такой налет на одежде исчезнувшего, знающие люди покачивают головами: Здесь поработала Паутина.

3. Макдоналдс-призрак. Опасен для автомобилистов, путешествующих на большие расстояния, дальнобойщиков и т.п. Появляется ночью на шоссе, проходящих по глухой и безлюдной местности.

Усталый водитель вдруг видит на обочине дороги приветливо светящийся Макдоналдс. Как поется в песне:

Всю жизнь глядятся в ночьУсталые глаза –В пути шофер-дальнобойщик…Он знает лучше всех,Он может рассказать,Что наша жизнь – шоссе,Шоссе длиною в жизнь.

И тут эта жизнь-шоссе может прерваться. Усталый водитель тормозит у Макдоналдса, заходит внутрь. Посетителей нет, пусто, светло, нарядно, только обычные тинейджеры-официанты кое-где скользят между столиками в своих вишневых пилотках и форменных полосатых фартучках. Приветливый дизайн, как и во всех Макдоналдсах, расслабляет, напоминая о школьных праздниках – гирлянды, детские пластмассовые столики, бумажные флажки… Водитель заказывает еду и питье – что-то из стандартного макдоналдсовского набора: гамбургер, чизбургер, филе о'фиш, картошка фри, мак наггетс, кофе в картонном стаканчике, кока-кола, апельсиновый сок, пирожок с вишней… Почему во всех Макдоналдсах мира на десерт подают пирожки с вишней? Почему работающие здесь подростки одеты в вишневые униформы?

Цвет вишни это цвет старой венозной крови, которая еще не прошла очищение сердцем…

Живыми отсюда выходят только те посетители, у которых на груди висит святой крест. Спасают, впрочем, и знаки других религий – медальоны с цитатами из Корана, иудейская звезда Давида, буддийский вензель Ом… Самое странное, что одного шофера спасла салфетка с буквой «М», при хваченная им с собой в предыдущем Макдоналдсе – эта салфетка случайно вывалилась у него из кармана, и хотя по виду она ничем не отличалась от салфеток Макдоналдса-призрака, все равно «подростки» побелели как известь, лица их постарели, они встали как вкопанные, девочка-официантка выронила из рук поднос с заказанной едой и из большого стакана с кока-колой разлилась по полу кровь…

Один водитель, человек верующий, но застенчивый, перекрестился перед трапезой, украдкой засунув руку под свитер, – и тут же страшное превращение пронеслось по всему кафе: стены и потолок оказались забрызганы кровью, лица так называемых «подростков» смертельно осунулись, глаза зажглись красными огоньками, рты оскалились клыками…

Водитель бежал и унесся в своей машине, то и дело осеняя себя крестным знамением и шепча молитвы.

Если же кто съедал хотя бы кусочек еды, подаваемой в Макдоналдсе-призраке, если делал хоть глоток кока-колы – находили его в этом месте MepfBbiM. Как правило, поутру обнаруживали труп, лежащий на обочине дороги, в кювете или в придорожных кустах, неподалеку от припаркованного автомобиля.

Самого же Макдоналдса-призрака и след простыл – он исчез, чтобы объявиться потом в другом месте, на другом шоссе.

4. Глобо, или Единый Мир. Его еще называют Антиколобок или сокращенно Антиколоб. Но мы будем называть его Глобо.

Деревенские бабки и старики, рассказывающие сказки детям, говорят, что этот Колобок-мутант, который где-то попал под облучение или оказался в зоне испытательного взрыва тайного оружия, или инопланетяне пошутили над ним.

Неизвестно, что с ним произошло, но он превратился в живой глобус. Ох, не любят они, некоторые инопланетяне, нашу матушку Землю, но убить ее пока не могут – Господь не дает (так говорят старики и старухи).

Глобо – это достаточно крупный шар, ростом с девятилетнего ребенка, перемещающийся самостоятельно, способный катиться с огромной скоростью.

На его поверхности видны материки, океаны, реки, очертания островов, искорками мерцают города, все переливается, живет, тонкий облачный слой вьется вокруг шарообразного тела. Никаких границ между странами не видно – Единый Мир.

Но Единый Мир (сокращенно ЕМ или Глобо) – это хищный убивающий фантом, не менее опасный, чем все вышеописанные. Особенно часто нападает на детей, собирающих в лесу грибы или ягоды. Выследив ребенка, он неожиданно накатывается на него и сбивает с ног, причем изнутри его тела доносится крик:

– Я К ДЕДУШКЕ ПРИШЕЛ! Я К БАБУШКЕ ПРИШЕЛ! И К ТЕБЕ ПРИДУ!

С этим криком он прижимает жертву к земле и высасывает всю кровь…

Для этого ему не нужны ни зубы, ни рот, ни хоботок – он может с поразительной скоростью высасывать кровь любой точкой своего тела.

И что делает этот фантом особенно страшным, от него не спасают никакие молитвы и заклинания.

Говорят, что если уж накатил Единый Мир, то ничего не спасет. Впрочем… вот рассказ одного лесничего.

Лесничий Кольцов совершал обход своего участка леса. День был летний, погода ясная, жаркая.

Лесничий присел отдохнуть на поваленный ствол, закурил. Мимо него прошла девочка лет девяти, в белом коротком платье, с корзинкой и песенкой.

Он долго прислушивался к ее удаляющейся песенке, но вдруг песенка оборвалась, и лесничему показалось, что до него донесся какой-то вскрик… Лесничий поспешил туда. Выйдя на полянку, прогретую солнцем, лесничий застыл как вкопанный – посреди поляны лежала без сознания девочка в растрепанном белом платье, рядом валялось опрокинутое лукошко и рассыпавшиеся грибы, а на ее теле восседал Глобо. Видимо, она пыталась бежать, но споткнулась и потеряла сознание.

Глобо прижал жертву к земле, не торопясь, предвкушая пиршество. Он вертелся на девочке, посвистывал, напевал песенку «Я к дедушке пришел» или «Я – мир без границ, я безграничен, от меня не укрыться…!» и, плотоядно сглатывая, бормотал: «Гл… Гл… Глобо… Глобик… Глоботряс… Глобок… Глобация…»

Лесничий стоял, парализованный ужасом, у него была с собой двустволка, но он знал, что Единый Мир пули не берут, разве что серебряные.

А их у него в патронташе не было…

И вдруг что-то стелящееся, серое, грязное метнулось из травы и со страшным полусвистом-полустоном бросилось на Глобо. Это был вроде бы человек – облепленный какой-то зимней грязью, чуть ли не с кусками серого снега на голове. Кажется, на нем был старинный летчицкий шлем с треснувшими очками и какие-то гнилые ремни и веревки тащились за ним, волоча сквозь траву черные ошметки как бы парашюта… Лицо у него было зеленоватое, мертвенное, страшно изможденное – он бросился на Глобо, обхватил его руками, впился зубами в поверхность. Глобо завизжал, от визга его съежились листья на соседних деревьях, стал вертеться, вырываться. Он пытался высосать из своего врага всю кровь (как привык делать со своими жертвами), чтобы потом изблевать ее черными, едко пахнущими пятнами, похожими на пятна нефти, но напавший на него не был живым человеком, в нем не было крови.

С трудом, как сквозь толстый лед, лесничий узнал и припомнил образ Настоящего Человека, давно забытого призрака, о котором он слышал в юности. Лет пятнадцать не видали Настоящего Человека в этих краях.

Драка призраков все длилась. Боролся ли Настоящий Человек за добычу или вдруг решил спасти девочку – неизвестно. Рядом с местом схватки росла старая осина – Настоящий Человек вдруг метнулся, с неожиданной силой вырвал из осины острый сук и вонзил его глубоко в пухлое тело Единого Мира.

В этот момент Единый Мир издал такой пронзительный, такой долгий и леденящий душу вопль (нечто среднее между визгом убиваемой свиньи и свистом гигантского проколотого мяча), что трава по всей поляне умерла и почернела, синее небо на миг посерело, а лесничий, которому не было и тридцати пяти лет, стоял с белой головой – за секунду он стал седым.

Единый Мир сжался, съежился, превратился в бесформенный комок. Как брошенное в огонь письмо, он корчился и сжимался, становился все чернее и меньше… и вдруг исчез, развеявшись вонючим пеплом… Визг-свист его оборвался.

Он съежился так молниеносно, что Настоящий Человек потерял равновесие, упал на исчезающего врага и в грудь его глубоко вошел другой конец осинового сука. Он тихо, почти по-человечески, застонал, измученное лицо его вдруг стало на миг блаженным, неописуемое облегчение отразилось на этом лице – и он тоже исчез.

Не осталось никого – ни Единого Мира, ни Настоящего Человека, только девочка в белом платье лежала без сознания, распростертая в сухой траве. Лесничий взял ее на руки и принес в деревню – там она вскоре пришла в себя. Лесничий после этого случая запил и немного обезумел: он подначивал народ по всей округе ночью врываться в сельские школы и расправляться с глобусами, живущими в географических кабинетах – их и жгли, и пробивали осиновыми колами… Эта эпидемия докатилась даже до районного центра, и там, говорят, устроили целый костер из глобусов…

А девочка, хоть и рассказывала охотно как бежала от Глобо по лесу, как он настиг ее, не казалась особо травмированной пережитым ужасом.