Рейтинговые книги
Читем онлайн Королев: факты и мифы - Ярослав Голованов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 305

Однажды, проверяя вместе с Карацубой сборку КПИР-3, Сергей завел разговор о Коктебеле. Карацуба мялся, ничего не обещал, да и не мог обещать. Хоть он и входил в планерную «элиту» КПИ, включить самовольно Сергея в состав команды не мог.

– Поговори с Яковчуком, – посоветовал Карацуба.

Сергей прикидывал, как похитрей начать разговор с Яковчуком, но ничего не придумал, разозлился на себя и, разыскав Яковчука, сказал без обиняков:

– Константин Николаевич! Я очень хочу съездить в Феодосию. Возьмите меня...

Яковчук жевал папиросу и, прищурившись, смотрел на Сергея:

– Тебя? А ты заслужил?

Как ни ответь на такой вопрос, все равно глупо получится. Королев молчал.

– Вот Железников заслужил. Томашевич не такой здоровяк, как ты, а весь год не разгибаясь вкалывал...

– А я что ж, не вкалывал? – зло спросил Королев.

– Без году неделю я тебя вижу, – быстро выдернув папиросу изо рта, отрезал Яковчук.

Кровь бросилась в лицо Сергея. Круто повернулся и быстро пошел, втянув голову в плечи, глубоко засунув кулаки в карманы брюк.

«Ну ладно... Погоди... Погоди...» – шептал он. Непонятно было, успокаивает ли он себя, угрожает Яковчуку или обещает что-то.

Осенью Баланин с женой переехал из Одессы в Москву. Мария Николаевна писала Сергею, что живут они на Красносельской улице, неподалеку от Сокольников, квартирка плохонькая, но обещают скоро дать другую, попросторнее и к центру поближе. В письме ни слова не было о том, чтобы и он перебирался в столицу, но по каким-то мелким штришкам, намекам увидел Сергей, что мама хочет, чтобы он приехал. А может быть, и не было вовсе этих намеков, но он очень желал их увидеть и увидел.

Несмотря на то что учился он хорошо и не было у него никаких задолженностей, «хвостов» и прочих студенческих тягот, он, как говорил Миша Пузанов, к «Киеву не прикипел». Странно, в Одессе не было уже ни Ляли, ни мамы, уже чужие, неизвестные ему люди жили в их квартире на Платоновском молу, но Одесса оставалась своей, а Киев был чужим. Сам не знал почему, но томился он здесь. Нет, наверное, знал, чувствовал. То, на что надеялся он в Одессе, что рисовалось ему такими радужными красками – киевские авиационные традиции, прогресс планеризма, – тут, в самом Киеве, выглядело иначе. Маленький, плотно сбитый кружок начинающих летчиков и конструкторов отнюдь не собирался с криками ликования распахивать навстречу ему свои объятия. Они были старше – пусть на несколько лет, но в молодости это значит много; они были опытнее, они знали друг друга уже не один год, и проникнуть в их круг новичку-первокурснику было невозможно. Они могли через несколько лет признать его талант и поверить в его опыт, но и через несколько лет они остались бы по отношению к нему мэтрами. Королев с первых дней повел себя в КПИ неверно, не должен был он бродить тут потерянным, робким провинциалом, наоборот, требовались живая энергия, напор, нахальство, черт побери! Не крошки надо было клевать, а кусать кусок. И не беда, если окажется он больше, чем можешь проглотить. Ничего, справился бы. Но время и инициатива уже потеряны безвозвратно. Ничего радостного не просматривалось, и каким образом положение можно изменить, он не видел. Успокаивал себя тем, что учеба идет неплохо, а это главное, но успокоения не было. Одной учебы ему было мало, хотелось свободного, нового интересного дела, в которое можно было бы влезть с головой, считать, мозговать, пробовать, строить, летать, обязательно летать! Хотелось своего дела! И вся беда в том, что в Одессе это свое, только ему принадлежащее дело у него было, а в Киеве не было.

А еще – думал он об этом или не думал, наверное думал, не мог не думать – живой ведь человек – в Киеве было просто трудно жить. Мария Николаевна присылала сыну деньги, но переводы были весьма скромными. У дяди Юры и другого, молодого двоюродного дядьки, не так давно окончившего КПИ, Александра Лазаренко, помощи он не искал, даже мыслей таких не возникало. Бабушке впору самой помогать, ей и за воскресные обеды спасибо. Короче, плохо было с деньгами. Каждый карбованец на счету, и он все время прикидывал, соображал, что следует купить, чего нельзя, что можно съесть, мимо чего пройти, сесть ли в трамвай, идти ли пешком. Одевался опрятно, но очень бедно, впрочем, на это никто не обращал тогда внимания, и убогость одежды не тяготила его. Кстати, всю жизнь, независимо от достатка, Сергей Павлович был достаточно равнодушен к одежде, капризы моды никогда его не волновали. Раздражало другое: какая-то извилина в мозгу постоянно была занята, с его точки зрения, пустым и недостойным делом – изысканием средств существования. То он записывался в бригаду грузчиков на пристани, то, вспоминая веселую крышу одесского медина, нанимался в кровельщики, а однажды даже угодил в киноартисты.

В основу фильма «Трипольская трагедия», который снимали под Киевом режиссер Анощенко и оператор Лемке, было положено реальное событие гражданской войны. В 1919 году во время деникинского наступления на Украине вовсю развернулись бандитские шайки разных атаманов. С одной такой бандой под предводительством Данилы Терпилло, возомнившего себя вторым Богданом Хмельницким, но более известного всей Украине под кличкой атамана Зеленого, героически сражались киевские комсомольцы. Бандиты окружили их и прижали к обрывистому берегу Днепра. Их расстреливали в упор, обессиленных сталкивали с кручи.

Теперь, в дни работы над фильмом кинематографистам потребовались молодые статисты, чтобы с их помощью отснять этот эпизод. В вестибюлях киевских вузов появились объявления, приглашающие на съемку, и Королев решил подработать.

В Триполе всем новоявленным артистам раздали шинели и обмотки, выдали винтовки, долго объясняли, куда надо бежать и как «стрелять». Во время съемок штыковой атаки Сергей так увлекся, что двинул прикладом одного «бандита» в полную силу. «Бандит» потом жаловался Анощенко: «Этот парень дерется по правде...»

Вместе с другими ребятами Сергей изображал трупы, плывущие вниз по реке, а на следующий день он прославился на всю съемочную группу: прыгал за главных героев с кручи в Днепр. «Зря меня Гри ругал, когда я с пароходов прыгал, – озорно думал Сергей, подплывая к берегу. – Мог ли он предположить, что я когда-нибудь стану гроши прыжками зарабатывать». В 1973 году журналисты из «Советского экрана» пригласили в свой просмотровый зал Марию Николаевну, – мать Сергея Павловича, – и показали ей старый фильм, извлеченный из киноархива. Вновь и вновь прокручивалась сцена на обрыве, Мария Николаевна пристально всматривалась в молодые лица героев «Трипольской трагедии», но найти среди них сына не смогла. В КБ после смерти Сергея Павловича тоже выписали этот фильм, пригласили Нину Ивановну Королеву, тоже во все глаза смотрели и... не нашли. Не поручусь, если и съемки в «Трипольской трагедии» – один из «мифов», которых, как мы увидим, немало в биографии нашего героя.

С киношниками было весело и интересно, но долго жить в Триполье Сергей не мог.

После резкого разговора с Яковчуком он все-таки переборол в себе обиду и вернулся в мастерскую. В конце концов Яковчук был прав: он действительно тут без году неделя. Пусть он не поедет в Крым, но попробовать летать на планере, можно и здесь, в Киеве. А главное даже не полеты. Главное, он научился здесь строить планеры, знает теперь, с чего начинать, чем кончать, как выбрать материал, как его обработать, научился, как говорит старик Венярский, «понимать дерево».

Совсем немного оставалось доделать в КПИР-3, но, как всегда случается, в самые последние дни что-то стало ломаться, колоться, рваться, что-то вчера точно подходившее по месту сегодня уже почему-то не влезало, затянутое оказывалось расшатанным, двигающееся – заклиненным. Тогда еще Королев не знал этого дьявольского закона, по которому всякие неполадки выявляются в моменты для них самые неподходящие.

Работали до поздней ночи и так уставали, что часто у Сергея уже не было сил идти к себе на Богоутовскую, и он, не раздеваясь, укладывался спать в ящике, доверху набитом душистыми стружками.

Наступил долгожданный день. Все планеры вынесли на лужайку перед зданием института. Пришли Делоне, Синеуцкий, Штаерман, ректор Бобров. Это был и парад и экзамен. Делоне совсем уже старенький, седенький, картуз натянут на самые брови, но глазки под козырьком блестит по-мальчишески озорно. Он расспрашивал Яковчука о планерах, требовал точных цифр, а потом сверял их, заглядывая в записную книжицу. Синеуцкий, в мятой полотняной гимнастерке, расхаживал вокруг планеров и все старательно ощупывал, словно собирался их покупать. Рядом резво, как кузнечик, прыгал Штаерман, Бобров ничего не проверял, никого ни о чем не расспрашивал, поглаживал остренькую бородку и всем улыбался. По всему было видно, что ректор очень доволен и не считает нужным это скрывать.

На следующий день рекордные КПИР-4 и КПИР-1-бис принялись разбирать и запаковывать в ящики: нужно было срочно отправлять их в Германию в городок Рон. Учебный КПИР-3 отправлять в Крым было рано. Решили немного облетать его в Киеве, да и ребята смотрели на него такими жадными глазами, что ни у кого не хватило духу запретить им в награду за работу попробовать себя на простейших подлетах.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 305
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Королев: факты и мифы - Ярослав Голованов бесплатно.
Похожие на Королев: факты и мифы - Ярослав Голованов книги

Оставить комментарий