Бойня 1993 года. Как расстреляли Россию - Андрей Буровский

Руцкой стал политиком не то чтобы случайно… Он стал политиком на волне революционных событий. Уже первый этап революции дал ему все, чего Александр Владимирович хотел, и он очень быстро попытался остановить революцию. Его позиция — в огромной степени позиция 90 % рядовых людей России.

Так в июне, самое позднее в сентябре 1917 года большинство даже активных революционеров полагали — революция выполнила свою задачу. Большевики и эсеры полагали иначе…

В сентябре 1917 года меньшевик Церетели полагал: «Передача всей власти Советам неминуемо повела бы к немедленной гражданской войне со всеми ее ужасами».

«А мы и хотим гражданской войны!» — ответил ему тогда Троцкий.

Вероятно, примерно так же Гайдар мог бы ответить Руцкому, а Чубайс и Бурбулис — Хасбулатову.

Часть II

Кто на что напоролся?

В приличных странах революция пожирает своих детей. А на Украине не пожирает… Наверное, брезгует.

Из Интернета

Глава 1

«Правительство реформаторов», или Как Гайдар спас Россию от голодного вымирания

Программу будущих реформ и свое видение текущей ситуации Гайдар изложил на первом заседании нового правительства. Собственно, разработанной программы или вообще не было, или ее никто не публиковал, придерживая строго «для своих».

Во всяком случае, уже в октябре 1991 года шла подготовка к широким преобразованиям в экономике и в системе государственного управления. Эти преобразования совершались при президентстве Бориса Ельцина правительством Гайдара — Бурбулиса и в период с 6 ноября 1991 года по 14 декабря 1992-го.

Под руководством Гайдара была проведена либерализация розничных цен, введена свобода внешней торговли, началась приватизация, аграрная реформа и реструктуризация топливно-энергетического комплекса.

По мнению ректора Российской экономической школы С. Гуриева, Гайдар создал основные государственные институты современной России: налоговую систему, таможню, банковскую систему, финансовый рынок[51].

Кроме этого, он «создал» гиперинфляцию, спад производства, особенно ВПК, объявив продукцию, выпускаемую в СССР, «неконкурентоспособной на мировом рынке». При нем были обесценены все накопления времен СССР, резко снизились уровень и качество жизни.

Сторонники реформ уверяют, что без всего этого никак нельзя было обойтись… Посмотрим, верно ли это.

Как Гайдар боролся с костлявой рукой голода

Все революции и всегда сулят золотые горы.

Все революции и всегда дают копейку, а отнимают рубль.

Золотые горы остаются виртуальными россказнями, а вот рубль вынимают из карманов совсем не виртуальный, а вполне даже реальный.

Все революции всегда преувеличивают свое значение и масштаб совершенного. Дали копейку — и рассказали, что «на самом деле» дали сто рублей. Даже свидетелей приведут. С пистолетами, приставленными к затылку, «свидетели» со слезой в голосе расскажут, как много им дали и какие красивые были эти сто рублей.

Все революции всегда преуменьшают масштаб совершенных ими глупостей, подлостей и преступлений.

Без понимания этих закономерностей невозможно понять то, как представляли свою деятельность и ее результаты организаторы «реформ правительства Ельцина — Гайдара».

Иногда просто удивляешься, как вообще ворочается во рту грязный язык революционной сволочи… Но вот факты — по мнению Егора Гайдара, он самым натуральным образом… спас Россию от голода. Я не шучу! Вот его подлинные слова: «Жизнь распорядилась так, что нас пригласили работать в российское правительство, когда цены на нефть, после пика брежневского периода, упали в четыре раза. Возможности привлечения коммерческих кредитов на финансовых рынках были исчерпаны, советское руководство об этом знало. Страна была банкротом, запасов зерна, позволяющих дожить до следующего урожая, не было. Если не учитывать этих обстоятельств, трудно понять, почему управлявшие страной крепкие шестидесятилетние руководители, всю жизнь шедшие к власти, боровшиеся за нее, вдруг отдали руководство экономикой тридцатипятилетним людям. Они просто не знали, что делать, чтобы справиться с последствиями краха советской экономики, пришлось проводить реформы, либерализовывать цены, вводить конвертируемый рубль, восстанавливать частную собственность, создавать новую налоговую систему, потом ее реформировать, формировать систему бюджетного федерализма, менять бюджетный процесс, создавать резервы, позволяющие справиться с угрозами экономике страны, связанными с колебаниями цен на важнейшие товары российского экспорта, делать многое другое. Насколько удачно удалось провести реформы — не нам судить»[52].

В этом тексте все вранье… Буквально все, от первого до последнего слова.

Начать надо с того, что запасы продовольствия в стране были — по разным данным, это были запасы то ли на год-полтора, то ли на пять лет спокойного существования вообще без сбора урожаев. Эти запасы называются иногда стратегическими, и они есть абсолютно во всяком государстве… То есть за Республику Габон или за Королевство Непал не ручаюсь, но в СССР стратегические запасы были. Громадные запасы, между прочим! Часть из них потом года с 1992-го порой попадала на рынок, причем сразу по трем причинам:

— ограничение срока годности;

— неблагоприятные изменения условий хранения под благодетельным воздействием реформ; продукты не могли больше лежать в негодных помещениях;

— если сперли.

Сколько именно было запасов и на какой срок, цифры расходятся, потому что в СССР царил великий бардак, никто точно ничего не знал и не знает. Но во всяком случае, голод России не грозил. Ни в 1991 году, ни в каком бы то ни было другом. И не будет грозить, пока шайтан не принесет на хвосте очередного брехливого Гайдара.

Вторая причина, по которой голод НЕ грозил, — это вполне приличный урожай 1991 года. Убирали его плохо, впопыхах оставили на полях, по разным данным, от 30 до 45 % выращенного. В любом случае к зиме 1991 года продовольствие в стране очень даже было… Его не торопились сбывать и вообще не торопились везти в города, но это уже второй вопрос. Ведь не спешили его везти именно потому, что в городе сидел Гайдар и эдак по-вампирски чмокал… С эдаким жутким сюрпаньем и прихлебыванием. Нет, это не попытка низко высмеивать какие-то речевые особенности или внешность человека… Это вполне серьезная литературная ассоциация.

Родственники рассказывали мне, как в 1917 году видели портреты Ленина и Троцкого: азиатские черты Ленина и мефистофельские черты Троцкого вызывали у интеллигентных людей… Понятно, какие ассоциации.

Ну а в 1991-м люди, читавшие «Упыря» Алексея Константиновича Толстого, вспоминали, как упыри узнавали друг друга, заканчивая всякую фразу причмокиванием, как бы втягивая в себя что-то. И в вероятность голода верили.

Из-за того, что в городе сидел Гайдар, никто не знал, почем надо будет сбывать продовольствие, кому и стоит ли его вообще сбывать… Может, лучше оставить продовольствие себе, на случай голода, а то им все пугают и пугают…

Опять вынужден внести ясность — не шучу.

Хорошо помню, как мой ученик, студент 3-го курса, договорился о «целом грузовике» гречки. Чтобы скупить сразу этот грузовик, составлялись списки, люди вносили деньги… А владелец гречки сидел в маленьком городке и все набавлял цену. Вообще гречку продавали по 28 копеек за килограмм, но была она страшным дефицитом; простым смертным давали ее в специальных отделах диабетикам, и никому больше.

Теперь же, осенью 1991-го, за кило гречки просили пятьдесят копеек… Семьдесят… рубль… полтора… В конце концов гречку вообще не стали продавать. Позже я встретился с владельцем этого грузовика. И он мне вполне откровенно сказал, что испугался продавать: все хотят купить продовольствие. Он если продаст, возьмет большую цену, но останется ни с чем. А вдруг голод?!

В конце концов несколько мешков гречки, муки и риса я купил, потратив все семейные сбережения.

Академик В. М. Полтерович был уверен, что дефицит лета-осени 1991 года «в значительной мере порожден ожиданием будущих изменений, в частности резкого повышения цен в результате либерализации, о которой было фактически объявлено еще в октябре 1991-го»[53].

Свидетельствую: это чистейшая правда.

Вот и третья причина, по которой НЕ могло быть голода: население сделало запасы. Не говоря уже о том, что садово-дачные участки приносили до 30 % овощей и фруктов, зарождающееся пригородное частное хозяйство начало шевелиться и снабжало даже мясом свиней и кроликов, не говоря о картофеле. 73 % семей имели садово-дачные участки, более 60 % горожан — участки под картофель.