Житие мое. Трилогия - Ирина Сыромятникова

Я мгновенно вспомнил, где слышал это название. Данное заклятие инквизиторы использовали, чтобы повысить уровень чувствительности своих жертв, после чего получить любое признание становилось парой пустяков. От такого открытия меня прошиб холодный пот.

Поймите правильно, не рожден еще тот черный маг, который боится боли и увечий. Я не задумываясь влезал в драки и никогда не беспокоился о сохранности коленок, но чтобы так, будучи привязанным к столу, в беспомощном состоянии…

Стоп. Что значит «беспомощном»? Я же черный маг, я целое лето тренировался!

— Ты, урод, отвяжи меня немедленно или я тебе сейчас проклятием в глаз засвечу!

— Попробуй! — усмехнулся инструктор.

Еще с минуту я колебался, ощущая, как омерзительное покалывание взбирается по позвоночнику, вспоминая фотографии из полицейской коллекции и сражаясь с не вовремя проснувшимся чувством гуманности. Сдерживаться дальше? Да пропади оно все пропадом! Привычным усилием я сжал Источник и погнал Силу вовне, стараясь смять вредоносную магию или, на худой конец, разорвать проклятые браслеты. На мгновение перед глазами вспыхнула белая пелена, а когда она погасла, все неприятные ощущения разом исчезли.

— Неплохо. Очень хорошо! — Голос инструктора утратил угрожающие нотки. — Четвертый уровень с первого раза. А теперь оставь Силу в покое!

Я осторожно отпустил Источник — ноги мои уже были свободны.

— Что, всё?

— Да, — весело объявил инструктор. — Но я вынужден напомнить: ты не должен никому раскрывать суть ритуала. Если наши действия утратят эффект неожиданности, нам придется зайти гораздо дальше, вплоть до реального членовредительства. Понимаешь?

Сейчас я готов был понять что угодно, лишь бы ноги отсюда унести. Один из ассистентов предлагал мне воды и валерьянки, другой советовал не торопиться, но мне удалось отпихаться от них и прорваться к двери. Уже на выходе я рискнул поинтересоваться:

— А почему это нельзя делать самим?

— Если ты не заметил, в комнате установлен модулирующий знак, он направляет энергию призыва и позволяет сформировать для Силы безопасный канал. В первый раз контроль очень важен — после того как Обретение состоялось, изменить характеристики Источника почти невозможно. Не волнуйся! Ритуал прошел практически без отклонений.

— Отклонений? — мигом напрягся я.

— Судя по тому, что я видел, у тебя проявится один специфический талант.

— Какой?

— Будешь ходить на занятия регулярно — в конце года скажу.

Вот гад! Должно быть, это общее свойство тех, кто преподает черную магию, — уметь довести ученика до остервенения. О да, я буду к нему ходить! И он об этом пожалеет.

Все, больше никаких тайных ритуалов — на фиг, на фиг. Вскарабкавшись по крутой лестнице, я буквально вывалился в холл. Меня встретили чинными аплодисментами. Из — за спин университетских начальников ухмылялся настырный Четвертушка. Кто его пустил на мероприятие для черных? Декан пожал мою руку, инструктор подсунул на подпись какую — то ведомость и выдал номерной жетон, который после окончания обучения поменяют на печать мага. Оковы Избавления мне больше не грозили.

Гоблин при погонах хмуро наблюдал за процессом моей легализации. Я безмятежно улыбался. Лыбящийся черный маг — то еще зрелище! А что он теперь мог сделать? Официально я был посвящен только сейчас, а чтобы доказать обратное, они должны предъявить кристалл и объяснить, почему не сделали этого раньше. Признаю, это был тонкий психологический момент, который мы с дядей Гордоном учли при составлении нашего плана. Если бы чувство долга у бравых полисменов возобладало над шкурными интересами, мы бы оба оказались в заднице. Но черные маги — порядочные эгоисты и всех остальных меряют по себе. Короче, мы с дядей сделали ставку на шкурничество и не прогадали.

Гоблин помахал мне рукой, подзывая к себе. Прочие резко отступили в стороны.

— Добрый день! — приветливо поздоровался я.

— Добрый… Капитан Бер.

С некоторой задержкой я понял, что капитан — это он.

— Чем могу быть полезен? — вежливо осведомился я.

— Я тут это… хотел принести извинения.

— За что? — живо поинтересовался я.

— Сам знаешь! — отрубил гоблин, который капитан.

Я пожал плечами:

— Всех прощаю!

Гоблин смерил меня тяжелым взглядом сверху вниз, потом вынул из кармана простенькую визитку с логотипом НЗАМИПС.

— Если возникнут проблемы, — многозначительно кивнул он, — не стесняйся обращаться.

— Спасибо, дядя! — оскалился я.

Какую — то секунду он раздумчиво помедлил (я приготовился использовать инструктора как щит), потом кивнул и вернулся на место.

Во как! Я огляделся, выясняя, какое впечатление сумел произвести на окружающих. На меня смотрели как — то странно. Убедившись, что речей не будет, Четвертушка подхватил меня под локоть и поволок прочь. Сил возмущаться уже не было. Все — то меня сегодня лапают…

Мимо нас с деловым видом протопали ассистенты — отправились искать очередную жертву. В этот момент я очень ясно понял, почему секрет знаменитого ритуала до сих пор никому не известен: мысль о том, что каждый существующий черный маг попадался на эту разводку, а каждый будущий маг — попадет, наполняла мое сердце неизъяснимым удовлетворением. Собственные неприятности на фоне радости от чужих злоключений стирались совершенно. Вот такая вот психотерапия.

Но чтобы это понять, Четвертушке не хватило бы тонкости души.

— Ну ты даешь! — восхитился он. — Ты хоть знаешь, кто это был?

— Капитан Бер.

— Шеф редстонского надзора! Ты, считай, инквизитору хамил!

Я пожал плечами и сказал, что думаю о капитане Бере, щедро используя краухардский фольклор и множество других непечатных выражений. Четвертушка пошлепал губами, стараясь запомнить какой — то приглянувшийся ему оборот.

— Ну как знаешь! — резюмировал он. — Пошли пиво пить. — И, заметив, как я напрягся, великодушно добавил: — Угощаю!

Черный маг в полицейской форме исходил праведным возмущением:

— Говорил я — дурь туда идти! Мага из Тангоров так просто не прищучишь! Зря он, что ли, в бухту Транка мотался? Это же Краухард! У них там круговая порука, все друг друга покрывают, не подковырнешь!

Конрад Бер слушал его вполуха и с интересом оглядывался по сторонам: они шли к воротам университета, и большинство встречных студентов, завидев полицейских, резко меняли курс. Все — виновны!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});