Оракулы Междуречья - Михаил Зизюк

– Так что же нам делать? – один из воинов вскочил. – Чего нам сидеть и ждать?

– Не нужно сидеть и ждать, – поправил я его, – в нашем мире есть такое слово, как разведка. Именно это необходимо сделать. Мне потребуется несколько отважных воинов, которые отправятся со мной и Оозорваном в разведку. Когда мы будем знать, что делает враг, где он находится, сколько у него воинов, мы будем знать, как его победить. Мы будем сильнее его, владея этой информацией, можем смело выступить и застать его врасплох.

После небольшого обсуждения было решено: вместе со мной и Оозорваном должны были пойти Лайкон, а также ещё трое, незнакомых мне, воинов. Остальные, по моему совету, должны были готовиться к выступлению и охранять лагерь. У меня почему-то возникло подозрение, что Черепахи могут вернуться: слишком уж быстро они удрали. Возможно, они хотели выманить за собой основные силы рода. Поэтому, нужно быть начеку. В моей душе не утихала тревога за Лейни, только бы с ней ничего не случилось. От Акаландана можно ждать любой подлости, что он задумал – известно только ему. В любом случае нужна осторожность.

Во сне видел Лейни, она спала спокойно и безмятежно. Потом над ней нависала чёрная тень, а я бросался на эту тень и просыпался. Так повторилось несколько раз за ночь. Когда же более-менее успокоился и уснул, меня разбудил Оозорван. Мы вышли с первыми лучами солнца. Леманот, проводив нас до леса, ещё о чём-то поговорил с Одиноким Охотником. Дорогу к селению рода Речной Черепахи, точно никто не знал, лишь Оозорвану было известно направление. Меня удивило, что вчера все рвались отомстить обидчикам, не зная даже в какую сторону идти. По словам Оозорвана, до селения Черепах не менее двух дней хода. Если наши враги ушли туда, то они ненамного оторвались от нас, ведь им тоже нужно отдыхать. Весь день мы упорно шагали, делая небольшие перерывы для отдыха и еды. К вечеру я настолько устал, что даже есть не хотелось, зато коренные жители Междуречья оставались бодрыми, как будто и не шли вовсе. Я уснул почти сразу после привала. Утром Одинокий Охотник сообщил, что нашёл старый след. Это было похоже на передвижение большой группы воинов. Если это так, то мы шли по верному пути. Леса сменялись равнинами и холмами, а мы шли. Во второй половине дня нам стали чаще попадаться небольшие озёра, ручьи. Всё указывало на то, что мы приближаемся к реке, месту обитания Черепах. Выше по течению, как пояснил Оозорван, живут ещё два речных рода: Серебристого Окуня и Белой Цапли – союзники наших врагов. Поэтому, с ними лучше не пересекаться. Посовещавшись, мы решили не идти ночью, так как могли выдать себя. На ночь укрылись в небольшом овраге, под плотными зарослями высокой травы, поели плодов, а также оставшейся от завтрака дичи. Из темноты до нас доносились новые звуки, здесь водилась живность, отличавшаяся от равнинной и лесной. Едва улеглись, как услышали сильный рёв. Его источник находился вдалеке от нас, но рёв был хорошо слышен. Представляю, каково это чудовище вблизи, наверняка, размером с доброго слона. Три наших воина сразу упали на колени и начали просить Высшего, Восседающего на Солнце, чтобы их не тронула акна-бага. Они дрожали, словно от холода. Оозорван и Лайкон тоже изменились в лице и оглядывались по сторонам, все явно боялись этого неизвестного животного. Рёв повторился ещё несколько раз и затих.

– Что это было? – обратился я к Одинокому Охотнику.

– Это акна-бага, – повторил он. Увидев мой недоумевающий взгляд, пояснил:

– Говорят, что она огромная. Я её не видел, но мне рассказывали, она по росту вровень с деревьями, а шея поднимается выше леса. Говорят, что она охраняет речные рода и поэтому на них никто не пытался нападать. Все боятся акна-баги. Нам нужно просить Высшего, Восседающего на Солнце, чтобы он оградил нас от неё. Если с ней столкнёмся – мы пропали.

Я толком не понял, что за чудище акна-бага. Но, судя по описанию, это не что иное, как динозавр, а у нас они давно вымерли. Им то, откуда знать про динозавров. Я нащупал бластер: пока он со мной, справимся с акной-багой. Успокоившись, все улеглись. Долго размышлял: какой же он, удивительный, мир Междуречья. Сколько открывается нового, чуть ли не каждый день. И это не предел, завтра мы можем увидеть ещё что-то неизведанное. Ночью нас ещё раз разбудил зычный рёв речного чудища. Воины перетрусили. Они между собой начали переговариваться, что надо вернуться. Мол, это колдун рода Речной Черепахи наслал на нас чудище. Но Лайкон на них прикрикнул и они замолчали. Утром мы осторожно начали двигаться вперёд. Нам просто необходимо было пробраться к селению рода Черепах незамеченными. Скоро в рассветной тишин показались первые хижины. На них красовался отличительный знак рода: Черепаха. Вокруг было тихо, не единой живой души. Похоже, нас здесь совсем не ждали. Но мы не знали, вернулись ли сюда воины рода. Пошептавшись, спрятались в близлежащие кусты, чтобы понаблюдать, кто вообще есть в селении. Первыми из хижин вышли женщины, стали разводить костры и готовить пищу. Затем появилось несколько юношей, которые побежали в сторону реки. Они принесли рыбу, угодившую за ночь в снасти. Больше, на протяжении целого часа, а, возможно, и больше, никто не появился. Мы переглянулись: получается отряд, напавший на наше селение, домой не вернулся. Видимо, они, как я и рассуждал, скрылись в лесу и хотели выманить всех наших воинов из селения. Но что они задумали? Если с ними Акаландан, то ожидать можно всё, что угодно. Мы стали решать, что нам делать дальше.

– Нужно возвращаться домой и обо всём рассказать отцу, – предложил Лайкон.

– Пока мы ничего знаем, – возразил Оозорван, – по-прежнему, неизвестно, где все воины рода.

– Это хорошо, что их нет, – поднялся молодой воин по имени Лайстан. – Мы вернёмся сюда и перевернём их селение кверху ногами. Будут знать, как с нами связываться.

– Нет, это тоже не вариант, – усомнился я, – предлагаю осмотреть всё вокруг, чтобы знать подходы к селению. Рано или поздно они сюда вернутся, но у нас будет полная картина, мы будем знать, как бить врага.

Все со мной согласились. Мы тихонько двинулись вокруг селения, изучая подступы к нему. С противоположной стороны селение было прикрыто заболоченным озером. Слева от нас большая тропа уходила к реке. Справа тоже было трудно пробраться, там шёл глубокий овраг. Да, тот, кто обосновал здесь селение, имел голову на плечах: оно было прикрыто почти со всех сторон. Мы придвинулись к реке, широкой и полноводной. Если, она ещё и глубокая, то здесь вполне могут водиться какие-нибудь крупные земноводные. Только успел об этом подумать, как в нашу сторону с криками понеслись мальчишки из рода Черепах. Они на бегу кричали «акна-бага, акна-бага» и, что есть мочи, неслись в сторону селения. В селении тоже послышались крики, возня и шум. Скоро нам стала понятна причина переполоха: слева от нас, по берегу, неуклюже перемещалось огромное животное. С виду оно, и впрямь, было похоже на динозавра: такая же длинная шея, большое туловище, а вот голова была неестественно большой, задние лапы чересчур короткие, а по размеру примерно в два слоновьих роста. Животное, если так можно было выразиться, бежало в сторону селения. Наши воины перепугались не на шутку и готовы были бежать. Что ж, их можно было понять, они никогда не видели ничего больше медведя. А, возможно, и его не видели. Мы сместились в сторону селения, которое опустело: все жители уже успели где-то спрятаться. Из этого следовало, что они сами боятся акна-баги и всегда, в случае опасности, прячутся. Чудище прошлось по окраине лагеря, остановилось, понюхало воздух и оглушительно заревело. Если бы над нашими головами пронёсся реактивный самолёт, то и тогда, наверное, не было такого оглушающего шума. Бурая громадина повернула голову вправо и понеслась в нашу сторону. Сначала я ничего не понял. Потом увидел, что акна-бага пытается догнать, невесть откуда взявшегося, мальчишку. То ли он не успел вовремя спрятаться, то ли по другой причине, но он мчался изо всех сил в нашу сторону, а чудовище неслось за ним. Оно неслось быстрее мальчика, тот не успевал добежать до спасительного леса. Я не удержался и выскочил вперёд, на ходу доставая бластер. Мальчик, тяжело дыша, остановился передо мной, как вкопанный. Я приложил палец к губам, затем поднял руку с оружием и привёл его в действие. Когда выстрелил из бластера, на груди акна-баги, словно что-то закипело. Чудовище взревело с такой силой, что у меня заложило уши. Пронёсшись по инерции ещё с десяток метров, оно с шумом рухнуло. Мальчишка с ужасом смотрел то на меня, то убитое животное. Я снова приложил палец к губам и медленно скрылся в кустах. Мальчишка ещё некоторое время застыл в молчании, а затем с криком помчался в селение. Нам ничего не оставалось делать, как быстрее уходить с этого места. Но наши воины, никогда не видевшие силы оружия двадцать второго века, просто впали в ступор. Оозорван и Лайкон, которые уже были знакомы с разрушительной силой бластера, восприняли это, как должное. Воины упали передо мной на колени и стали молиться на меня: