Фантош (СИ) - Савельева Алина

Вот и сегодня, пока Лера и Джексон играли в карты, а я ушел к себе отсыпаться, Илья уже попал под кисельный ливень. Я очень хотел пойти сразу к ней, но был риск, что меня вырубит не Лера, а накопленная усталость за почти двое суток без сна — прямо на пороге.

Отрубился я действительно как убитый и даже не слышал, как в комнату ломают дверь. Не слышал и как Лера ходит по спальне, что-то бормоча себе под нос, и только услышав пронзительный крик, проснулся, поняв, что вырубило меня сразу после душа, на кушетке в смежной ванной.

Осторожно приоткрыв дверь, обнаружил Леру, стоящую у шкафа с анатомическими муляжами мозга, да и разборные модели других органов тоже, наверное, напугали. Выполнены они очень реалистично.

— Что же так кричать-то? — прохрипел я еще не восстановившимся голосом после сна.

Лера больше не кричала. Не испугалась вторжения из ванной. В ее руке моментально появился пистолет. Мой, из сейфа.

— Ты кто? — спросила меня, в доли секунды приведя оружие к бою и целясь мне в голову.

— Так быстро забыла меня, Милашка? — спросил я, огорчаясь такому не радушному приему, но потом сообразил что с такой заросшей физиономией она меня не видела.

Лера медленно опустила пистолет, на автомате ставя опять предохранитель. Все движения четкие, без суеты. Она явно не понаслышке знакома с огнестрельным оружием, наверное, как и с холодным, обращается умело. И в первый раз, и сейчас держит не как девчонка, а как положено.

Меня переполняли эмоции через край. Я скучал. Дико скучал по ней. И безумно хотел ее обнять. Почувствовать ее тепло и нежность. Урвать маленький кусочек золотой паутины и сгореть в этом пламени вместе с ней. Но Лера смотрела на меня с такой ненавистью, что буквально пригвоздила меня к месту одним взглядом.

— Ненавидишь? — тихо спросил я зачем-то. И так же вижу, что не пляшет от радости.

— Очень! — зло ответила Лера. — А я кто была?

Лера забегала по комнате и, находя нужные ей вещи, кидала их в меня, спрашивая:

— Может, крысой подопытной? Или у меня мозг как у собаки? — швыряя макеты, кричала Милашка, по ходу сбрасывая с полок мои кубки и книги.

— Ты над всеми эксперименты ставишь? Развлекаешься? И спать с тобой заставил под гипнозом?

— Я не принуждал тебя ни к чему! — не выдержал я, злясь на всю ситуацию и не находя слов объяснить ей все.

— Неужели? Я даже дорогу сюда не помнила! Ты со мной что-то сделал!

В глазах у Леры заблестели слезы. Ничего себе я ее обидел, что она даже плачет. Я сгреб ее в охапку, не обращая внимания на ее сопротивление — нешуточное. Она действительно била в болевые точки, не жалея сил.

— Тише, Лерочка, не надо. Я все расскажу тебе. Обещаю.

Лера затихла в моих руках, и вроде надо бы отпустить ее, но я не смог. Я мечтал об этом почти месяц. Сходил с ума от ревности и безысходности. Не могу разжать рук и не могу оторваться от нее. Сердце колотится уже в ушах и тело мозгу подчиняться отказывается, требуя все больше. Но Лере мои страданья неинтересны, и она просит:

— Пусти! Ты… ты… — Лера вдруг замолчала и начала расстегивать мою рубашку, обрадоваться я не успел, догадавшись, что она увидела. — Что это? Что с… с… случилось? — заикаясь, спросила она.

— Ничего, — поднимая ее лицо к себе, решил, что времени на болтовню не осталось совсем. — Лера, я уеду сегодня ночью. Надолго. Побудь со мной. Сейчас.

Глава № 23

Когда я справилась с дверью, во мне от предвкушения забраться в секреты Кирилла бушевали неимоверные эмоции. Как будто мне открыли целый сундук сладостей, и в каждой там был обязан находится приятный сюрприз. От волнения даже дрожали руки, в которых я вертела кубки, пытаясь понять, за что они и кому.

Почти час я гуглила названия разных книг, с удивлением обнаруживая на их страницах фотографии Кирилла в белом халате. Рядом с ним были разные люди, судя по именам и внешности, из разных стран. Кирилл в халате выглядел очень странно. У меня не вязался его образ с таким нарядом. Но потом я вникла в названия книг и статей. Он изучал особенности сознания и подсознания, нейроанатомию и еще херову тучу вещей, касающихся работы и тайн нашего мозга. Но самым страшным открытием стали для меня книги о научном осознанном управлении неосознанного сознания. Тьфу, даже с десятого раза не въехать, о чем речь. Но вики мне в помощь. И вот тут я испытала шок. Самый настоящий. Я прочитала с десяток различных статей, и до меня дошло, что Кирилл меня исследовал как крысу подопытную. Стали понятны его изучающие взгляды, его то заботливые и нежные действия, то откровенное хамство. Он просто прощупывал мои реакции, искал слабое место. Сволочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И то, что показал мне кобуру специально, тоже теперь было подозрительным. И вообще все, что он делал и говорил, казалось мне теперь всего лишь его научной работой. А я была тестируемым образцом. Жалко, что Клим его не пристрелил.

Уже чуть ли не в слезах я открыла створку шкафчика, и тут моя нервная система не выдержала. Среди всяких приборов на подножке стоял человеческий мозг с весело свисающими на пружинках глазами. Не успела я подумать о том, что мои визги никто не слышит, как раздалось:

— Что же так орать-то?

Голос был отвратительно скрипучий и, еще не повернувшись, я уже выхватила пистолет, который в первый же день обнаружила в скрытом сейфе бюро. Когда я поняла, что это Кирилл, первым желаем было нажать на спусковой крючок, но от представленной картинки сердце ушло в пятки вместе с занывшей душой. Я скучала. Дико по нему скучала. Но спустить ему эксперименты над собой — даже в те первые дни знакомства, когда я была как доверчивый мотылек, летящий в манящий огонь в его глазах, он просто ставил опыты.

И меня прорвало. От обиды, от собственной наивности и глупости. От того, что ему все равно на меня, как на личность. Я швыряла в него его кубки, не жалея разбивающихся хрустальных деталей. Лупила его со всей силы, ненавидя за то, что он даже не поморщился. Кричала на весь дом, как я его ненавижу.

— Я все расскажу. Обещаю, — с силой прижимая меня к себе, сказал Кир.

Я хотела сбросить с себя эти лживые руки и со всей силы толкнула в грудь, требуя отпустить. И одновременно поняла, что под рубашкой странное уплотнение. Даже не думая, расстегнула пуговицы и в ужасе смотрела на повязку почти по всей груди, всю в кровавых подтеках, и в том месте, где я ударила, уже тоже начала сочиться кровь, окрашивая белые бинты.

Я видела разные ранения у бойцов Клима. Не часто, конечно, но были разные. И на разборках, и на тренировках травмы случались. Но этот размер повязки на всю мощную грудину меня испугал. И тем, что был весь в крови, и тем, что у него даже тени боли не промелькнуло от моих ударов.

— Побудь со мной. Сейчас, — сказал Кир, не обращая внимания вообще на мое состояние, близкое к обмороку.

— Издеваешься? Ты киборг?

— Нет, — ответил Кир, сам скидывая рубашку. Странный загар до середины плеча отвлек меня ненадолго. Он что, в футболке на пляже уснул? И где он так сильно поранился?

— Ты меня пугаешь! Ты даже не морщился от боли! У тебя эмоций нет совсем!

Кирилл, казалось, меня не слышит, он наступал на меня, заставляя прижаться спиной к стене. Ударить я, конечно, больше его не могла и просто продолжала скандалить, несмотря на то, что тело уже реагировало на его близость.

— Ты монстр! Холодный кусок железяки в кожаном чехле! У тебя даж…

Договорить я не успела, Кир положил мне одну руку на затылок и сразу закрыл мне рот поцелуем. Горячим и жадным, второй рукой обхватив меня за талию, прижал к себе, моментально разбудив во мне жар.

Мое сопротивление закончилось от первых ласк его языка и губ, настойчиво и страстно он опьянял меня поцелуем. Между нами как будто заискрил высоковольтный ток, обжигающий всполохами пламени, заставляющих меня мгновенно раствориться в нем. Щетина непривычно покалывала кожу, и губы были как будто обветренные, но это только придавало перчинки и контраста ощущениям.