Государь Иван Третий - Юрий Дмитриевич Торубаров

к боярину, увидишь русский стол.

– Да… – усаживаясь, протянул Марк.

– С приездом! – И Иван налил вино в большие кружки.

Когда они насытились, Марк поведал о новостях из Рима. Услышав рассказ, Иван встал. На его лице появилась тревога:

– Убрать княгиню Марию, чтобы прислать на ее место племянницу погибшего на стенах Константинополя последнего императора Константина из династии Палеологов?! – воскликнул не без удивления хозяин. – Ты думаешь, что Марию отравили? Нарочно?

– При дворе у папы я слышал, что ей через подставных лиц прислали в подарок перчатки, ядом пропитанные, и потому она умерла.

– А доказательства тому есть или только слухи?

– Доказательств я представить не могу. – Марк тяжело вздохнул.

– Тогда нечего воду мутить, – строго сказал Иван. – Конечно, князь Иван любил Марию, но он – государь и в поступках своих опираться на одни лишь слухи не может. Поэтому он тебя и слушать не станет, если вдруг решишь поведать ему такое. А может и голову отрубить. Как гонцу, принесшему плохую весть.

– Да я… – начал было Марк.

– После договорим, – оборвал его Иван и вышел из комнаты.

Жилье Ивана состояло из поварни, горницы, опочивальни и кабинета, где были книги, какие-то чертежи. Обслуживала его весьма добросовестная русская баба. Он не слышал, когда она ушла. Хотя разговаривали они на родном языке, но все же Иван счел необходимым все проверить. Убедившись, что в доме никого нет, он плотно закрыл входную дверь на засов, прикрыл окна. Но этого ему показалось мало, он вышел во двор и спустил с цепи огромного пятнистого кобеля.

– Ты что так? – поинтересовался Марк, когда он вернулся.

– Э, брат, ты тут не в Италии. Тут голову отрубят и не чихнут. – И с тревогой посмотрел на брата, добавив: – Ты держи язык за зубами. Нечего слухи распускать о смерти княгини Марии, лучше тебе заняться делом. Я слышал, что князь хочет усилить свою крепость. Ты можешь пригодиться. Ты же зодчий.

– А ты чем тут занимаешься? – спросил в свою очередь Марк.

– Я печатаю для князя деньги.

– Да ты что! – воскликнул брат. – И он тебе это доверил?

Иван снисходительно посмотрел на Марка.

– Доверил? А кто здесь это умеет? – гордо ответил брат.

– Ты что, знаешь это дело? – спросил Марк.

– А зачем, по-твоему, я жил полгода в Венеции у Клода? Слышал про него?

Марк отрицательно покачал головой.

– Он известный денежный печатник, – пояснил брат.

– Не, не слыхал. Получается? – спросил он.

– А то! – хвастливо ответил Иван.

– А что за деньгу ты взял в пример? – полюбопытствовал Марк.

– Не я. Выбирал сам великий князь.

– Великий? – переспросил Марк.

– Великий, – подтвердил Иван, – Русь-то огромна. От Новгорода и кончая где-то далеко на востоке, все земли московские.

– А разве Русь и Московия не одно и то же? – наивно спросил Марк.

– Не-е! Русь – это много русских княжеств. Киевское – на юге. Есть там еще какие-то. Здесь, на севере, Иван всех покорил. Недавно прибрал к рукам Ярославское княжество. Еще осталось присоединить Тверское и другие. Думаю, этот князь своего не упустит.

– С таким страшно связываться, – заметил Марк.

– Страшно, – подтвердил Иван, – самим лучше не встревать. Потому ты свои домыслы о Марии держи при себе.

– Да я и не собираюсь болтать, – охотно согласился Марк. – Но мне поручено выяснить, не собирается ли князь Иван жениться снова. А то получится, что место, уготованное племяннице Палеолога, опять окажется занято. Мне это надо выяснить точно, и только после этого я могу отправляться в Рим, к папскому двору.

Глава 10

Получив Ярославское княжество, Иван Васильевич задумался о Великом Новгороде.

Народ из него валил валом. Ехали бояре, монахи, вдовы и все обиженные просить защиты у великого князя. Такого отродясь не было. А тут еще прибыли новгородские послы Назар Подвойский и вечевой дьяк Захар с челобитной, где уже письменно называли Ивана Васильевича своим государем, хотя раньше великих князей величали только господами.

Собрал великий князь свое ближайшее окружение: свою мать, Марию Ярославовну, сына, Ивана Младого, митрополита, братьев, бояр, князя Ивана Патрикеева, воеводу Даниила Щеня. И просил совета, что ответить Великому Новгороду. Поднялся боярин Юрий Захарьин. Поглядел на великого князя, Марию Ярославовну и проговорил:

– Давайте пошлем послов и спросим их: какое они хотят государство?

– Правильно! – поддержал его Патрикеев и добавил: – Пускай еще скажут, хотят ли они иметь у ся один суд государя и двор Ярославов почитать великокняжеским.

Бояре, переглянувшись, закивали головами.

Ярославль внешне выглядел спокойно. Ничто не предсказывало беды. Народу зачитали грамоту великого князя. Вече зашумело, как море в прибой. Но… быстро утихомирилось, чтобы обмозговать услышанное. Кто-то вспомнил предсказание монаха Михаила из Новгородского Клопского монастыря, который предсказал в будущем Великому Новгороду погибель от только что родившегося великого князя Ивана. И, как бы в подтверждение этого, зима была необыкновенно морозной, что стало причиной страшного голода. Одним словом, все говорило о нежелании новгородцев иметь своим господином Ивана Васильевича.

Марфа срочно и тайно отрядила Ивана Кузьмина и еще несколько человек в Краков к польско-литовскому королю Казимиру, чтобы они вручили ему ее послание. В нем, кроме всего прочего, говорилось: «…твоя нерешительность, король, может привести к тому, что ты потеряешь Великий Новгород. С его потерей не устоит и Тверь, издавна твой союзник. Неуж ты не понимаешь, к чему это приведет? А я скажу тебе: Иван будет государем, с которым ни ты, ни твои потомки уже никогда не совладают. Еще я, баба, скажу, берегись тогда, король, коль ты такой трусливый. Боюсь, придется те искать защиты. Ну что, я спрячу тя под своим подолом, король». Было ясно, что Марфа писала это в сильно расстроенных чувствах. Но написать такое…

Король подошел к камину, смял послание и в сердцах бросил его в огонь. Он опомнился, когда от него осталась горстка пепла. Походив взад и вперед, он решил пригласить к себе гетмана Острожского. Когда тот явился, Казимир подошел к нему и спросил:

– Скажи мне, Илья, хватит ли у тебя сил сразиться с Иваном?

Густые брови гетмана поднялись:

– Ты, король, имеешь в виду Васильевича?

– Да, да!

Было понятно, что Казимир получил какое-то не очень приятное известие.

– Я знаю, мой король, что Иван, – при этом он поднял глаза на Казимира, – сильно занимается своим войском. Он придумал каких-то дворян, вооружает их саблями вместо тяжелых мечей, ручницами, снарядами…

– И что? Это и у нас давно имеется. Считай, с Грюнвальдской битвы, – недовольно проговорил Казимир и добавил: – Подумаешь, его дворяне… Наша шляхта ему еще покажет!

Гетман фыркнул.

– Мой король, – он провел рукой по своим жидким волосам, – я хочу сказать, что Иван догоняет нас.