Чумные - Максим Сиряченко

Толпа густела с каждой минутой, и лекарю становилось все труднее пробираться сквозь людскую массу, не расталкивая встречных тростью. Человеческий поток кончился неожиданно, так что Филипп почти вывалился из скопища вокруг прилавков. Он не сразу понял, что под ним больше не деревянный помост, а живая земля, слегка припорошенная песком. Он отошел на несколько шагов от края человеческого моря, оглянулся и увидел толпу, в которую вливались все новые и новые фигурки во все тех же одеждах, с теми же восторженными лицами. В ней он никого не нашел, хоть и прошелся взглядом по каждому человеку в ней, в этом лекарь был уверен почти полностью. Небольшое сомнение закралось к нему в душу. Вдруг он пропустил кого-нибудь? Но еще одного, последнего взгляда на густеющую толпу хватило, чтобы сомнения эти обратились в прах. Филипп оглядел глазами всю картину пристани. За людской стеной не было видно корабля, только мачты и убранные паруса. Лекарь провел взглядом по толпе, и тут что-то задержало его взгляд.

Что-то он заметил боковым зрением, что-то со стороны окруженных толпой прилавков. Филипп внимательно прошелся взглядом по пристани и почти сразу заметил человека, юношу, стоящего на небольшом, порядка тридцати шагов, отдалении от деревянного настила на песчаном пляже.

Это был молодой человек, одетый в легкую куртку из коричневой бычьей кожи, грубые рабочие штаны того же цвета, что и куртка, носил короткие светлые волосы и был довольно рослым и широкоплечим. Взгляд юноши был устремлен к кораблю, а плечи расправлены так, что воображение Филиппа дорисовало ангельские крылья за его спиной и меч в руках, направленный острием к земле. Однако в руках юноша держал не меч, а небольшой прямоугольный предмет, завернутый в какую-то ткань. В том, что прямоугольный брус был книгой, лекарь не сомневался. Что еще мог парень с такой внешностью заворачивать в мешковину? Уж точно не деревянную заготовку и не коробку с сон-травой.

Юноша стоял на небольшом отдалении от пристани наравне с алхимиком, не обращая внимания ни на что, кроме корабля, и потому Филипп смог разглядеть его глаза. Во взгляде парня помимо живого интереса и какого-никакого ума была искра огонька, присущего людям, способным помышлять и мечтать о великом и героическом, и эта искра отчетливо виднелась в них, когда он смотрел на мачты фрегата. От этого взгляда в его внешнем виде появлялось что-то обезоруживающе простое и честное, благородное. «Мечтатель. Романтик» — подумал Филипп и был прав.

Лекарь не смог сдержать улыбки. Похоже, он нашел того, кого искал, и довольно быстро. Фортуна сегодня улыбалась ему.

* * *

Нил так и не дошел до пристани. Где-то на полпути он взвесил все и решил, что ему нечего там делать. Разумеется, ему, как и всем, хотелось взглянуть поближе на фрегат, которого не было столько лет, хотелось увидеть товары в лавках. Однако толпа, собравшаяся вокруг ларьков, была видна далеко за пределами пристани. Нил тут же решил, что стоять в этой очереди ради любования кораблем и предметами лавок будет занятием неблагодарным. Тем более что денег у него шаром покати, и купить он ничего не мог. Придется зайти в следующий раз.

Только вот для того, чтобы посмотреть на корабль, не нужно было стоять в очереди. Толпа, сбившаяся в кучу на пристани, состояла из всех подряд: кто-то пришел поглазеть на фрегат, на моряков, кто-то пришел поглазеть на товары в лавках, кто-то пришел что-то купить или продать. Посмотреть на корабль можно было с берега, отойдя на некоторое расстояние от пристани. Там Нил и остановился.

Уже раз взглянув на корабль, Нил не смог отвести от него глаз. Казалось, что фрегат стал только лучше за те годы, что его не было. И сорванный с задней мачты парус нисколько не приуменьшал красоту корабля, наоборот, отсутствие одного паруса говорило о том, что «Гордый» попал в какую-то передрягу по пути к Зеленому берегу. Может, это даже был недавний шторм! Чем дольше Нил смотрел на корабль, тем больше понимал, насколько подходит фрегату его имя. Как бы он хотел хотя бы на день оказаться на нем во время мореплавания, испытать на себе, что такое настоящее приключение, почувствовать то же, что и люди, которые посвятили свою жизнь кораблю, команде и огромному морю!

За всеми этими мыслями Нил и не заметил, как вытащил из внутреннего кармана куртки книгу, завернутую в мешковину. Когда та оказалась в его руке, он вконец осмелел и дал волю своим самым смелым надеждам и мечтам. Конечно, его влекло не море. Море — это свобода, но ограниченная кораблем, это приключения, но редкие и посреди бескрайнего, одинакового пейзажа из воды и неба. Море не для него. Иное дело — острый меч, другое дело — доспех, боевой конь, щит, способный выдержать удар скалы, вот где есть место мечтам о подвигах и доблести. Рыцарь, а не моряк — вот его мечта. И все же «Гордый» завораживал Нила тем, что был похож на одного из таких рыцарей — потрепанный, избитый, он прошел через все трудности и держался гордо, достойно, как подобает воину. Может, и он, Нил, сам когда-нибудь сядет на этот корабль, и тогда начнется его новая жизнь, сбудутся его мечты?

Из грез его вырвал раздавшийся совсем рядом, слева и сзади, приглушенный мужской голос:

— Доброе утро, юноша. Любуетесь кораблем?

Нил тут же отвел взгляд от корабля, обернулся, засовывая книгу обратно в карман. В шаге от него стоял довольно высокий мужчина, одного роста с Нилом. В плаще, белой полотняной маске, шляпе, перчатках, кожаной куртке. Ее, кажется, носят королевские оружейники. Незнакомец был полностью облачен в плотную одежду, не было на нем ни одного места с открытой кожей. Один вид этого человека вызвал у Нила подозрения. Стеклышки маски были устремлены к кораблю, на который только что смотрел юноша.

— На некотором отдалении он выглядит лучше, чем вблизи, с пристани. Не ходите туда, там страшная давка у ларьков.

— Вы с корабля? — Спросил немного растерявшийся Нил и только потом понял, что его вопрос лишен смысла. Каким же еще способом мог незнакомец приплыть на Зеленый берег?

— Увы, люди еще не изобрели способа путешествовать по небу. Да и так ли это нужно? Слишком ненадежным будет этот способ, воздух в небе куда менее стабилен, чем вода в море. Я был внутри фрегата, прожил в нем месяц, был на нем во время шторма. Его изрядно потрепало. И вот сейчас я думаю, что он не зря получил свое имя. Одно дело пережить шторм, другое — выйти из него побитым, не потеряв достоинства, и выглядеть победителем. Не каждому это дано, как вы считаете?

— Так и считаю. — Проговорил Нил удивленно, но не растерянно. Теперь он задавался только одним вопросом: кто этот человек? И, главное, почему незнакомец подошел к нему?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});