Род Ллевелин - Диванный Маленький

Рита Скиттер: — То есть вы хотите сказать, что Блэк сидит без суда, и Дамблдор знает об этом? Какова же его цель в таком случае?

Лорд Ллевелин: — Не могу сказать, но я поразился тому факту, что прославленный Поттер жил все эти годы у родственников-магглов, вопреки всем законам мира магии. Хочу напомнить, что в Европе Дамблдор известен под прозвищем «кукловод»…

К сожалению, номер газеты пошёл «под нож». Спасти удалось несколько экземпляров, но и только. Впрочем, благодаря столь жёсткой цензуре, статью перепечатали десятки европейских газет. В том числе — несколько русских, традиционно относящихся к Британии пренебрежительно. Связи англичан с материком были невелики, но всё же были. Большинство чистокровных семей так или иначе узнали про интервью, и старшекурсники подходили ко мне с расспросами. На Гриффиндоре шевелений не было…

С директором состоялся тяжёлый разговор и противостоять ему было сложно. Ментальная магия — ещё полбеды, закрываться от неё я умею. Альбус не зря занял столько постов — он умел расставить акценты в нужном ему ключе.

— Ещё одно зелье приязни, подмешанное Грейнджер или попытка так или иначе на неё воздействовать — и я подключу свои ресурсы по настоящему, — Прошипел я в лицо Дамблдору.

— Мне неприятны ваши действия по отношению к Поттеру, но я к нему не лезу. Не лезьте и вы к Грейнджер. Вы понимаете, что обретённые слишком редки, чтобы рисковать ими? Лили Эванс уже угробили в своих игрищах, так теперь ещё одну хотите? Кому вы планируете подсунуть её — Уизли, Лонгботтому?

Он не выдержал и отвёл глаза на секунду, нервно барабаня пальцами по столу.

Я продолжил, уже более сухо:

— Ситуацию с Грейнджер я доложил Совету Кланов. Вот письмо. Суть проста — летом она уходит от вас, вы официально передаёте мне права опекуна и Наставника. Клянётесь не вмешиваться в её жизнь и жизнь её родных прямо или косвенно. Выкуп за Кровь можем обсудить.

— Хорошо, — сухо сказал он после недолгого молчания. — Я обдумаю ваше предложение.

Глава восьмая

С этого дня директор стал вести более взвешенную политику в отношении Гермионы. Во всяком случае, больше не было заметных зелий или вторжений в разум. Надеюсь, он поступит разумно и примет решение отдать обретённую за солидный выкуп, а не пытаться бороться против Кельтов, уже и без того настроенных весьма негативно. Прохладные отношения у нас с Англами были ещё до моей принудительной учебы в Хогвартсе. После этого они перешли в стадию вялотекущей гражданской войны, но она могла разгореться и до пограничных конфликтов с торговыми войнами и таможенными барьерами.

Занятия шли своим чередом — Гермиона прямо таки вгрызалась в знания и по Чарам, Трансфигурации и Зельеварению была уже на уровне окончания первого курса. Арифмантика и Нумерология — на уровне 3-4-го… Впрочем, тут «виновата» не только отличная память, тяга к знаниям и интеллект девочки, но и откровенно заниженная планка английского обучения.

Первокурсники в этом году попались неплохие. Во всяком случае, большая часть ребят хотя бы пытались учиться — кроме гриффиндорцев. Здесь картина выглядела просто-напросто удручающей: Альбус набрал откровенных болванов и грязнокровок, причём с амбициями. Учиться нормально они не могли, да и не хотели, а хотели они стать великими и могучими просто так. Не получалось же у них исключительно потому, что злобные слизеринцы строили свои козни. Интересно — как? Мешали делать уроки?

Были среди них и исключения: Томас Финниган — неглупый, но очень уж непоседливый полукровка; Лаванда Браун — умненькая девочка из потомственных, но очень уж женственная — со всеми достоинствами и недостатками лучшей половины. В том числе — болтливостью, стремлением собирать сплетни и буквально сорочьим отношением к побрякушкам.

Неожиданно неплохо показал себя и Поттер, несмотря на изрядную застенчивость, магические оковы и полное незнание реалий магического мира. Мальчишка неглупый и аккуратный, вместе с Лавандой они были лучшими зельеварами Гриффиндора (среди однокурсников). К сожалению, он слишком легко поддавался провокациям со стороны Уизли. Скорее всего — не без помощи бородатого манипулятора. В результате, большую часть времени он занимался откровенной ерундой и даже стал ловцом в команде. История с принятием в команду была шита настолько белыми нитками, что несколько попыток провокаций слизеринцев во время полётов не удались, и тогда Хуч сама провела кастинг на ловца, буквально впихнув Поттера в команду…

Драко, с его вспыльчивым характером, то и дело рвался помочь троюродному братцу — объяснить, в какую грязную игру с ним играют, но я или Северус вовремя его одёргивали. Впрочем, он и сам начинал понимать, что это занятие просто бессмысленное, и мальчишка никак не переиграет Великого Светлого, так что Драко просто начал собирать информацию — осторожно.

Празднование Хэллоуина начали планировать недели за две. Детвора с радостью занималась приготовлениями, и лишь немногочисленные чистокровные морщились. Ну идиотизм же — вывернуть всё наизнанку и сделать из настоящего, пусть и не самого важного праздника, нечто бессмысленное. Особенно неприятно было смотреть на гриффиндорцев, которые козыряли «своим Поттером», и при этом никто так и не вспомнил, что в этот день погибли его родители…

Припрягли и меня — с дежурствами. Ну, тут уж ладно — домой всё равно не могу отправиться, а так хоть Северус отдохнёт от Хогвартса несколько дней. Счастливый зельевар смотался куда-то очень далеко. Во всяком случае, я не мог до него «докричаться», а почтовые совы категорически отказывались искать его. Всё ясно — Америка, Африка… Словом — смотался куда подальше! Я вздохнул завистливо, но потом успокоился — в будущем году я отсюда исчезну, а он у Дамблдора на коротком поводке и вряд ли эта история закончится для него хорошо…

Я сидел за столом и кисло глядел на веселящихся подростков. Всего в паре метров от меня сидел Альбус и был в ударе: фонтанировал красивыми словами, сверкал очками, сладко улыбался. В сторонке от меня сидел откровенно пьяный Хагрид рядом с нетрезвой МакГонагал, и басил что-то невнятное. Квиррел и Трелони сидели тихо, но предсказательница производила впечатление обдолбанной, и смотреть на неё было неприятно. Впрочем, Квиррел был ничуть не лучше: одержимый преподаватель — это, знаете ли, неприятно. Ещё неприятней было осознавать, что Дамби прекрасно это знает и затеял очередную игру.

Зал был украшен откровенно безвкусно и аляповато, как будто маггловской домохозяйкой с утрированно мещанскими вкусами: тыквы повсюду; условно страшные рожи; летучие мыши, больше похожие на потрёпанные зонтики и прочее. Только Великий Светлый мог сотворить такое — даже друзья признавали, что вкуса у него нет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});