Красная туфелька - Алексей Супруненко

сделал не так, если должен своими руками покончить с дорогим человеком? Почему?

— «Испанец» принимай добычу! — радостно объявил Гарри Уокер.

— Нет! Он так не может поступить! Если он убьет Селину, то для чего жить?

Палец сполз с гашетки. Вместо тог, чтобы разделаться с «мессершмиттом» Морель потянул штурвал на себя, резко набирая высоту.

— Что ты делаешь, идиот? — заорал раздосадованный Уокер. Дюран не растерялась и всадила в брюхо его «спитфаера» очередь из скорострельной пушки. Самолет вздрогнул, задымил и начал валиться на бок. Поль попытался выровнять истребитель, на какой-то момент это ему удалось сделать. Он даже успел посмотреть, что случилось с «Мессершмиттом» его подруги. Шансов у Дюран не было, ни каких. Ее боевая машина с нарисованной на фюзеляже красной туфелькой быстро приближалась к земле, оставляя после себя шлейф черного дыма.

— Сбили? Так нет же! — он с облегчением увидел белый купол парашюта. Мотор «спитфаера» чихнул и окончательно заглох. Самолет завалился в штопор. Самое время покинуть кабину пилота. Может где-то на земле он встретит Селину? Почему бы и нет? Рука потянулась к «фонарю» кабины. Одно движение, и он сможет совершить прыжок. Но, что это? Самолет Уокера сделав разворот, открыл огонь по парашютисту.

— Так нельзя! — закричал Поль.

— Это не по правилам!

Наверно его никто не услышал. Трассеры прошили вражеского летчика. Тело девушки дернулось, руки обвисли по швам.

— Еще одному фрицу конец! — радостно возвестил англичанин. Самолет Мореля падал совсем рядом от планирующего безжизненного тела Селины. Парень больше не собирался покидать горящую машину. Смысла в дальнейшей жизни не было никакого. Последнее, что увидел Поль, это как с шеи Дюран слетела трехцветная шелковая ткань платка, который он подарил летом 42-го, и словно маленький парус полетела вниз. Если Дюран носила его подарок с собой — значит, парень был для нее не безразличен? Горячие слезинки покатились по щекам. А земля все ближе и ближе. Когда до столкновения оставались считанные метры, его душу наполнила безмерная, леденящая пустота. Все его идеалы рухнули, а люди, ради которых хотелось жить, погибли. С этим миром его уже больше ничего не связывало.