Всегда ты - Джил Грегори

Девушка молча кивнула. Страх холодком пробежал по спине, когда она взглянула на несущиеся по небу свинцовые тучи — предвестники грозы. Она надеялась, что Кэл не заметил ее испуга. Лошадка Мелоры зафыркала, следуя за Расклом вдоль широкого горного склона. За последние несколько часов солнце полностью скрылось за тучами, оставив на небе лишь жуткий зеленоватый отблеск. Мелора с волнением наблюдала за стремительно несущимися рваными клочьями облаков и далекими вспышками молний.

Кэл был совершенно прав — надвигалась страшная гроза. Болезненная, хорошо знакомая тошнота подступила к горлу. Мелора с детства боялась грозы. Отец часто говорил ей, что в этом она была похожа на мать. Девушка больше всего ненавидела себя за эту слабость — единственную, с которой она не могла справиться. По мере того как сгущались облака и усиливались порывы ветра, несущие столбы пыли и маленькие камни, Мелора все сильнее сжимала поводья, бросая беспокойные взгляды на небо. В эти минуты ей как никогда хотелось бы оказаться дома, но вопреки желанию она все дальше и дальше удалялась от него.

Мелора обратила внимание, что ландшафт резко изменился. Закончилась скучная, заросшая полынью равнина, на которой время от времени встречались холмы и небольшие сосновые перелески. Теперь они очутились в прекрасной стране Черных Гор. Они пересекали поросшие дубами долины, усеянные островками подсолнечника, пускали лошадей галопом по широким изумрудным лугам, огибая покрытые редкими соснами и осинами возвышенности. Огромные вековые сосны, густо растущие на склонах, придавали холмам мрачный, угрожающий вид, за что их и прозвали Черными Горами.

Места были поистине великолепны и резко отличались от тех, что окружали «Плакучую иву». От этого Мелора лишь острее почувствовала тоску по дому, хотя не могла не признать захватывающей красоты этой огромной просторной страны, с ее каменистыми холмами, густыми лесами, вздымающимися вдали, и сверкающими от утренней влаги цветами на зеленых лугах.

Минувшую ночь молодые люди провели у реки Бел Фоч, протекающей почти в миле от Дьявольской Башни. Оттуда они с благоговейным трепетом взирали на огромную каменную колонну, верхушка которой еще долго после захода солнца была охвачена золотисто-алым пламенем. Когда же на небе зажглись звезды и появился месяц, их свет как-то по-особенному таинственно освещал этот странный исполинский шпиль, словно грозный страж, охранявший прилегающую к нему безмолвную равнину.

Кэл смотрел на все это великолепие как завороженный. Казалось, мысли унесли его далеко от этих мест. С тех пор как они покинули злополучную хижину, он почти не разговаривал с Мелорой, давая понять, что сочувствие, которое проявил в ту страшную ночь, полностью ушло в небытие. Всем своим видом он демонстрировал холодную сдержанность и отчужденное равнодушие, разговаривая с девушкой подчеркнуто грубоватым тоном.

Несмотря на это, мысли снова и снова уносили Мелору в то мгновение, когда Кэл осторожно обнимал ее, нежно поглаживая по голове. Его руки были такими ласковыми и сильными. Она хорошо запомнила то чувство защищенности, которое испытала в его объятиях, А глаза Кала, обычно насмешливые и холодные, тогда излучали заботу и внимание.

Странное, двойственное чувство одолевало Мелору всякий раз, когда она думала об этом. Девушка не могла понять, что означали его слова: «Я никогда не хотел причинить тебе зла». Она боялась обмануться в своих ощущениях. Скорее всего, думала она, Кэл не мог отдать ее в руки бандитов и хотел уберечь от изнасилования и убийства ради осуществления своего замысла отомстить Вайэту. Но в то же время она не была в этом уверена.

Мелору терзали сомнения. С одной стороны, рассуждала она, если бы его действительно тревожила ее судьба, он не украл бы ее, не подверг таким испытаниям и не препятствовал бы ее возвращению домой.

С другой стороны, она не могла забыть, с каким мужеством Кэл бросился спасать ее. «Неужели в этом был только холодный расчет и ни капли живых чувств? — думала она, глядя на высокую фигуру Кэла, скачущего на Раскле в нескольких футах впереди. — Конечно, он же бандит, забыла? Зик сказал, что они познакомились с Кэлом в тюрьме».

Прикусив губу, девушка принялась гадать, какое преступление мог совершить Кэл. И где. Мелора невольно поежилась, вспомнив, с какой необузданной яростью он избивал Стронга. В нем было что-то непостижимое, таящее опасность. Кэл ясно дал ей понять, что для него не существует никаких барьеров в достижении намеченных целей независимо от того, к каким печальным последствиям это может привести.

И тем не менее Мелора больше не испытывала к нему той безрассудной ненависти, которая сжигала ее до сих пор.

Теперь Кэл вовсе не казался ей жестоким; в нем не было озлобленности, по крайней мере по отношению к ней. Он был упрям, умен и безнадежно помешан на своей идее отмщения, которую во что бы то ни стало вознамерился воплотить в жизнь.

«Но почему? В чем все-таки причина?» — в сотый раз задавалась она вопросом, хмуро глядя на затылок Кэла, ехавшего впереди. Его густые каштановые волосы касались воротника рубашки. Что, если ей так и не удастся преодолеть молчаливую отчужденность, возникшую между ними, и узнать, что заставило этого человека действовать такими методами, почему он с дьявольским упорством тащил ее через всю территорию штата к Черным Горам, а возможно, даже за границу Вайоминга, в Северную Дакоту.

Кэл направил Раскла к небольшой осиновой роще.

Теперь, зная о нем то немногое, что ей по крупицам удалось собрать и осмыслить, Мелора поняла, что здесь не обошлось без какой-то веской причины, заставившей его взяться за это дело.

Любопытство все больше разжигало ее, и она решила, что вместо побега лучше попытаться выведать эту причину.

Не успела она получше обдумать свою идею, как Кэл обратился к ней со словами:

— Дьявольская Бухта — паршивый городишко, но в нем есть одна мало-мальски приличная гостиница. Утром мы сможем сделать там кое-какие припасы и, если погода позволит, отправимся к хижине.

— К хижине?

— Да, ты останешься там ненадолго.

Мелора перевела дыхание, стараясь осмыслить сказанное. Несомненно было одно — ей придется жить в хижине совсем одной.

Она живо представила себе безобразную, забытую Богом и людьми хижину, затерянную где-то в горах, вроде той, в которую ее притащил Джеро, и у нее заныло сердце.

— Нет, Кэл. Так не пойдет! — взорвалась девушка, останавливая лошадь. — Я не сдвинусь с места, пока ты не расскажешь мне, что задумал.

Кэл развернул лошадь и внимательно посмотрел на Мелору. Весь его облик говорил о том, что он настроен весьма решительно.